Игра в соблазнение - Кэтти Уильямс Страница 7

Особняк Стефано на окраине Лондона оказался домом мечты.

Для одного мужчины и маленького ребенка он был смехотворно большим: шесть спален, пять ванных комнат, множество помещений для приема гостей и кухня, достаточно просторная для того, чтобы поставить в ней стол, на одном конце которого поместилось бы десять человек. Вокруг дома были идеально подстриженные газоны, в центре которых располагался великолепный бассейн.

Настоящий рай для восьмилетнего ребенка. Санни стало любопытно, пользуются ли бассейном в течение дня. Погода располагала к купанию.

Жизнь Флоры сильно отличалась от детства Санни. Интересно, что бы она почувствовала, если бы росла в таком богатстве. Санни решила, что в детстве была бы в ужасе от такой перспективы.

Однако, повзрослев, она оценила преимущества материального благополучия, но также замечала его недостатки. Поработав няней четыре дня, она осознала определенные вещи. И Флоре незачем было говорить ей об этом.

Окруженная роскошью, Флора оказалась не в своей тарелке и оттого была несчастна. Ее мать умерла, и девочку перевезли через океан к нелюбимому отцу и заставили начать новую жизнь.

– Я все здесь ненавижу, – искренне призналась она Санни накануне вечером, когда та собиралась выключить свет в спальне и выйти из комнаты. – Я хочу вернуться в Новую Зеландию.

– Я тебя понимаю. – Санни присела на кровать. Она не знала, как именно ей вести себя с ребенком, но не собиралась ее поучать. Санни рано повзрослела и убедилась, что с детьми нужно быть откровенной и честной.

Дети не любят покровительственного тона, и Санни не понимала, почему она должна учить Флору.

– Иногда обстоятельства меняются, и, когда это происходит, ты просто должна смириться с ними, потому что уже ничего не изменить. Такова истина.

Флора, как вскоре поняла Санни, превосходила по развитию сверстников. Это был взрослый ребенок с собственным мнением, подозрительный и осторожный. Санни ее понимала, потому что у нее был такой же характер. Флора не желала общаться с отцом, и Санни пришлось открыть ей еще одну суровую правду: ей придется смириться с тем, что теперь отец будет рядом с ней.

Однако она не собиралась вторгаться в отношения отца и дочери. На самом деле, ей вообще не следовало интересоваться их семейными отношениями. Она работает няней – ни больше ни меньше, – но она полюбила девочку и знала, что нравится Флоре, хотя до сих пор не понимала, почему.

Они смотрели телевизор – канал «Нэшнл джиогрэфик», который нравился обеим. Они играли в скраббл, и Санни смеялась и объясняла Флоре, что либо она позволяет выиграть девочке, либо они обе играют в меру своих способностей и выясняют, что получится. Вечером накануне они поужинали в шесть часов, а потом постарались что-то испечь, но у них ничего не вышло.

– В детстве я не любила заниматься выпечкой, – искренне произнесла Санни, – и, по-моему, у меня нет к этому таланта. Придется выбросить этот хлеб. Или же повесить его где-нибудь, чтобы использовать как смертельное оружие. – Флора смеялась до слез.

Между восемью и десятью часами Санни работала, затем возвращался Стефано, и она уезжала домой с его водителем.

Присутствие Стефано сразу чувствовалось в доме. Как только он приезжал, Санни подбадривала себя, готовясь к короткой встрече с ним. Они обменивались парой фраз, а затем водитель быстро отвозил Санни в ее квартиру, но даже там она не переставала думать о Стефано. Она пыталась бороться с этими мыслями, а когда не получалось, она беспокойно твердила себе, что это вполне естественно – думать о человеке, на которого она теперь работает.

Флора лежала в постели – Санни приготовилась к двухчасовой работе, испытывая абсолютное блаженство, потому что подобной роскоши у нее не было, пока она работала в ресторане. Оглядев все помещения первого этажа, она расположилась в самой маленькой и уютной комнатке с видом на сады позади дома. Подогнув под себя ноги и перебросив через плечо длинные волосы, она не замечала появления Стефано в дверях, пока он не заговорил. Испуганно вскрикнув, она уставилась на него.

Он потянул вниз узел галстука и расстегнул две верхние пуговицы белой рубашки. Санни очень старалась не глазеть на полоску его загорелой кожи.