Прошу руки вашей жены - Светлана Лубенец Страница 7

– Ну что тебе в других женщинах? Чего тебе не хватает? Я же для тебя все, что хочешь… Хочешь, не будем покупать новую машину? Ну ее… к черту! Хочешь, поедем куда-нибудь… на какой-нибудь модный курорт? В круиз? Хочешь? Мои родители, ты же знаешь, охотно возьмут мальчишек к себе… Ванечка, ты только скажи…

Лукьянову ничего не хотелось говорить. Ему не хотелось смотреть в лицо жены. Ему опять хотелось напиться. И не так, как сегодня в ресторане, а до бесчувствия, чтобы рухнуть на пол кулем и забыться. А Элла уже стянула с себя пиджак костюма и бюстгальтер. Перед лицом Ивана Андреевича качнулись маленькие упругие груди Эллы. Вместо того чтобы обрадоваться, он с неприязнью подумал: «Опять…» А она уже расстегивала на нем джинсы. Лукьянов подивился тому, что жена не гонит его в душ… Сейчас она все делала неправильно, вне постоянного сценария, но даже это ничуть не заводило Ивана Андреевича. Ему стало стыдно. Довел выдержанную сильную женщину до истерики и даже не собирается утешить ее здоровым сексом. Черт! Что же сделать? Ну что же сделать, чтобы хоть как-то… Он постарался припомнить самую расхристанную сцену, которую доводилось видеть в порнофильмах, и дело несколько сдвинулось с мертвой точки. Выпроставшись из кресла, он собственноручно раздел жену до конца и проделал все то, что полагается в таких случаях, воображая себя одновременно самым отвязным мачо, суперпорнозвездой и сексуальным маньяком-насильником. Его, правда, все время отвлекал кот Михаил, который со снисходительным интересом наблюдал за разыгрывающейся перед ним сценой, но все же Элла вроде бы осталась довольной.

Майя Орлова не была замужем и к замужеству не стремилась. Ей было вполне комфортно жить так, как жила, и она не собиралась ничего менять. Конечно, при таком положении вещей в старости ей некому будет подать воды, но, может быть, это вовсе и не худший вариант. Некоторые дети не только воды не подадут, а еще и отберут то, что родители имеют. На что они нужны, такие дети? Да и пока их вырастишь – совсем с лица спадешь! А она, Майя, очень даже хороша лицом. И фигурой. А потому мужским вниманием никогда не была обижена. В юности она, как и все прочие девушки, страстно влюблялась в своих поклонников, а потом как-то перестала. Она и сама не заметила, когда это с ней случилось. Майя считала, что переросла любовные страсти, своевременно заменив их удобными кратковременными привязанностями. Она работала в отделе технического контроля на предприятии по изготовлению сталелитейных конструкций. Почти все более-менее достойные мужчины ее отдела, а также смежных с ним побывали у нее в постели. Некоторые там задерживались дольше других, но никого из них Майя не хотела бы оставить у себя навсегда.

Каждый новый роман она всегда начинала с большим подъемом. Начало романа всегда было праздником. Майя затаривалась провизией сразу на месяц, поскольку на более длительные отношения не настраивалась. В конце концов, в магазин всегда можно сбегать, если объект будет заслуживать хорошей кормежки более продолжительный срок. Еще она обязательно покупала себе новое белье, как можно красивее и дороже предыдущих образцов. И новенький пеньюарчик, полупрозрачный и в кружевах. В первый же вечер она облачалась в свежекупленное белье и пикантный пеньюар, чтобы претендент на ее внимание сразу понимал, что конфетно-букетным периодом можно пренебречь. В конце концов, они взрослые люди и незачем обманывать друг друга. Все знают, зачем мужчина с женщиной встречаются на квартире последней, а потому честнее сразу дать человеку понять, чего она от него хочет.

Некоторые понимали неправильно и даже собирались развестись ради Майи с женами, если таковые имелись в наличии. Майя всегда наставляла их на путь истинный. «Жена – это святое, а телу иногда можно устраивать небольшие праздники плоти», – учила она тех, кто еще не дошел до этой простой истины своим умом. Надо сказать, что большая часть мужчин в этом и не сомневалась. Небольшая часть сомневающихся как-то быстро сомневаться переставала, а потому жизнь Майи катилась себе и катилась по годами наезженной колее.

Расставание с надоевшим мужчиной она воспринимала в качестве еще более крупного праздника, нежели первую встречу с ним. Майя с большим удовольствием убирала квартиру, вымывая и вычищая из нее все следы пребывания в ней мужской особи. Потом ложилась на диван и предавалась неге перед телевизором. Когда ей снова делалось неуютно и одиноко, она выбирала себе другой мужской объект и принималась эффектно подрагивать перед ним длинными, хорошо прокрашенными ресницами. Обычно хватало трех дней, чтобы мужчина догадался, что означают сии ресницедвижения, и распахивал для Майи свои сильные объятия. Осечек не было никогда. То есть ей ни разу не встретился ни один мужчина, который отказался бы от встречи с ней, даже в том случае, если никогда ранее этого и не планировал.

В описываемое время любовником Майи Орловой являлся Григорий Осипчук, с которым она познакомилась в один из обеденных перерывов. Вообще-то, сотрудники Майи перекусывали на рабочих местах, принося еду из дома и разогревая ее в микроволновке. В тот день нескладный Петя Иванчук спалил эту чудо-печку. Пете всыпали по первое число и обязали отремонтировать микроволновку самостоятельно или немедленно же сдать в ремонт. Голодный и злой Петя, потерявший в ненасытной утробе печи свой обед, с самым мрачным видом собирался нести ее в ремонт. Некоторые сотрудники, чертыхаясь и зло поглядывая на Иванчука, остались в отделе жевать холодные бутерброды, другие, не желая нюхать гарь, которая заполнила все помещение и даже чувствительно щипала ноздри, отправились на промысел за ворота предприятия. Майя, которой было очень жаль недотепу Петра, помогла ему поймать такси и отправилась перекусить в маленькую кафешку с детским названием «Ладушки». Там она и познакомилась с Григорием.

Майя взяла себе салат из свежей капусты, оладьи с медом и застыла со своим подносом посередине маленького помещения. Все столики, как на грех, были заняты.

– Девушка, идите сюда, – услышала она приятный мужской голос, доносящийся из самого дальнего угла кафе. Майя, вытянув шею, повернулась на голос и встретилась глазами с очень приятным молодым брюнетом с усами и маленькой бородкой, соединяющимися друг с другом необыкновенно стильно выстриженными переходами. Возле «усов с бородкой» действительно пустовал пластиковый темно-синий стул, к которому Майя незамедлительно и отправилась.

Она видела, что интересный брюнет пригласил ее к себе не только из тех соображений, что рядом находился пустующий стул, а еще и потому, что она ему понравилась. Уж Майя-то умела отличать заинтересованные мужские взгляды от обыкновенных, обывательских. Перед усато-бородатым стояла совершенно пустая тарелка с небрежно брошенной в нее смятой бумажной салфеткой, но он продолжал тянуть из стаканчика остатки кофе, с улыбкой разглядывая Майю, которая уже призывно трепетала ресницами. Молодой мужчина ей тоже нравился: и его усы с бородой, и темно-серые глубокие глаза.

– Вы здесь часто бываете? – не выдержал мужчина, когда его кофе все-таки закончился.

– Нет, – покачала головой Майя. – Я здесь случайно.

– Я тоже, – улыбнулся он, как показалось ей, очень красиво. Она в ответ одарила его не менее обворожительной улыбкой.