Волшебный рассвет - Джулия Тиммон Страница 7

Артур пожал плечами.

— Ребенку и беременной женщине в любом случае вредно жить рядом с курильщиком.

— Согласен.

— Вот я и завязал с куревом.

— Сам решил или жена попросила? — полюбопытствовал Ричард.

Артур взглянул на него так, будто услышал глупость.

— Естественно, сам. Хотя… — Он сощурился, с полминуты о чем-то размышлял и, прищелкнув пальцами, ответил: — Возможно, к этому решению меня действительно подвела Мейси. Ты не представляешь, насколько она мудрая и тактичная. Так все обставит, что пойдешь по единственно верному пути и лишь потом, когда хорошенько все проанализируешь, поймешь, какую громадную роль в этом сыграла она…

Артур задумался, и на его веселое лицо легла едва заметная тень грусти.

Наверное, скучает по своим, подумал Ричард и неожиданно ощутил зависть. Ему нестерпимо захотелось тоже найти чуткую и умную подругу, создать с ней крепкую семью, обзавестись детьми и подарить им всего себя, окружить заботой и вниманием.

— Что-то мы совсем не пьем, — заметил Артур.

— Давай за любовь и за верных подруг, — предложил тост Ричард.

— С удовольствием! Они осушили бокалы.

— А у тебя есть семья, дети? Или еще не успел обзавестись этим богатством? — спросил Артур.

— Не успел, — ответил Ричард, стараясь ничем не выдать, насколько сей факт вдруг показался ему безотрадным.

— Пустяки! У тебя все еще впереди! — воскликнул Артур с такой уверенностью, что в истерзанном сердце Ричарда вдруг вспыхнула искра надежды. — С этим делом торопиться не следует. Любовь всей жизни каждый встречает в свой срок. Главное — не принять за нее что-то другое, ну и, разумеется, не упустить свой шанс.

— Сколько тебе лет? — полюбопытствовал Ричард.

— Мне? Двадцать девять.

Ричарду исполнилось двадцать восемь. Его новый знакомый уже пять лет жил с женой, воспитывал дочь и занимался собственным делом. А он о создании семьи практически не помышлял. Работе, хоть и любил ее, уделял недостаточно внимания, потому что слишком много времени копался в своей душе, до краев заполненной беспросветным мраком.

А кому нужны эти мои копания? — подумал вдруг Ричард. Изменить с их помощью свою родню я все равно не в состоянии. Я все больше и больше увязаю в трясине бесплодных размышлений, в то время как мои ровесники посвящают себя занятиям куда более благородным, достойным и полезным…

Он невольно представил себя в кругу семьи, и на сердце у него потеплело. Вот он входит в аккуратный белый дом с садом и детскими качелями во дворе. Чувствует долетающий до прихожей волшебный аромат тушеного мяса с овощами и розмарином — и протягивает руки вышедшей ему навстречу молодой женщине.

Нет, она вовсе не похожа на пухленькую веселую Мейси. Эта женщина стройная, высокая, с детским упрямством в голубых глазах. Светло-пепельные волосы делают ее экзотически притягательной, а милая улыбка — неотразимой и манящей…

Ричард удивленно моргнул, поймав себя на мысли, что в роли своей единственной представляет не кого иного, как скандальную администраторшу.

Совсем спятил, подумал он испуганно. Надо бы отдохнуть, расслабиться, забыть о своих проблемах. Мечтаю уже черт знает о чем!

— Так что это вы с Эвелин не поделили? — спросил Артур.

Ричард взглянул на него с подозрением. Не иначе как его новый, приобретенный столь странным образом приятель наделен телепатическими способностями!

— Не поделили? — переспросил он, стараясь привести в порядок совершенно спутавшиеся мысли. — Послушай, давай не будем об этом.

Артур развел руками. — Не будем так не будем. Но мне Эвелин понравилась. Общительная, улыбчивая… какая-то светлая.

А ведь точно подметил, подумал Ричард и, вспомнив о ее язвительности, поморщился.

— Ладно-ладно. — Артур поднял руки, как бы сдаваясь. — Не хочешь разговаривать об Эвелин, не будем. — Его губы растянулись в улыбке, которую он хотел скрыть, но не сумел. — Только странно, что ты так реагируешь на упоминания о ней.

Ричард вспыхнул. Измученный сегодняшним сумасшедшим днем, думами, историей с перепутанными номерами, он ощутил, что хочет немедленно остаться один и забыть обо всем — об Эвелин, об Артуре, о его чудесной семье и нелепых намеках.

Артур опять все понял без слов. Посмотрел на часы и присвистнул:

— Ого! Уже восемь. Пожалуй, пора пойти принять душ и отправляться на ужин. — Он поднялся с кресла. — Ты уже побывал в ресторане?

— Нет, — ответил Ричард, сознавая, что давно не ел и тоже не прочь подкрепиться.

— Надо проверить, как тут кормят, — сказал Артур, потягиваясь. — Мне гостиничная кухня обычно не нравится. Если и здешняя придется не по вкусу, надо будет подыскать какое-нибудь другое заведение поблизости. Ну ладно, я пошел. Рад знакомству.

Он уже шагнул к двери, когда Ричард окликнул его:

— Артур! Да?

— Только не обижайся на меня за мою мрачность. Ладно? Проблемы заели.

На лице Артура отразилось искреннее сочувствие.

— А-а. Понимаю.

— Знаешь, я тоже очень рад нашему знакомству, — чистосердечно признался Ричард. — Ты долго здесь пробудешь?

Артур пожал плечами.

— Наверное, дня три. Если честно, я бы хоть сегодня рванул назад.

Ричард поставил себя на место приятеля и спросил с участием:

— Скучаешь по семье?

Артур кивнул.

— Просто с ума схожу.

Неизвестно почему — большим приверженцем семейной жизни он никогда себя не считал — Ричард почувствовал, что обрадован ответом Артура. Если не сказать больше: воодушевлен. Его испортившееся было настроение опять улучшилось.

— Если хочешь, ужинать пойдем вместе.

Артур широко улыбнулся.

— С удовольствием. Ненавижу сидеть за столом в одиночестве. Чувствую себя в такие моменты всеми забытым и несчастным. — Он снова посмотрел на часы. — Я мигом. В душ, переоденусь и буду готов. Встретимся в холле минут через пятнадцать. Идет?

Ричард улыбнулся.

— Идет.

Когда дверь за Артуром закрылась, он воспроизвел в памяти его слова: «Ненавижу сидеть за столом в одиночестве. Чувствую себя в такие моменты всеми забытым и несчастным».

Неужели этот парень может чувствовать себя несчастным? — удивился Ричард. Глаза у него так и искрятся. Жизнь явно удалась. Или…

До него вдруг дошло, что судьба Артура сложилась именно так, а не иначе только потому, что тот живет по другим правилам, нежели он, Ричард, и ставит перед собой иные, чем он, задачи. Ричард же, по сути дела, вообще не преследовал никаких целей, в особенности последние полтора года, когда его жизнь резко окрасилась в темные тона.