Семья Эскалант. Книга 1. Злата - Юлия Ларосса Страница 7

– Мари, – перебила я её, остановившись на освещённом крыльце. – Кто он такой?

Подруга облизала пересохшие губы и, вздохнув, заговорила:

– Виктор Эскалант – непутёвый младший сын герцогов гранде. Молод, кажется, ему что-то около двадцати четырёх лет. И он жуткий бабник! Абсолютно бесстыжий и аморальный плейбой. Его знают все, но он – лишь тех, кто ему интересен. Поэтому я и удивилась, увидев его здесь, – уверена, он даже не в курсе, как меня зовут!

Так и знала! Моё первое впечатление оказалось правильным.

Я разочарованно посмотрела в сторону гостей, продолжая слушать Мари. И сразу нашла его взглядом среди молодых ребят. Он как ни в чём не бывало мило беседовал с местной тёмноволосой красоткой Амалией Ривас.

– …говорят, он вёл список девушек, с которыми… ну ты понимаешь, да? Два года назад герцог случайно нашёл его. Был жуткий скандал, и Эскаланта отправили в армию, чтобы хоть как-то отвлечь от клубной жизни. Видишь, с ним два парня?

Я кивнула, когда заметила двух ребят, примерно одного возраста с Эскалантом. Они были красиво одеты и не на много уступали во внешней идеальности Виктору. Вели себя так же самоуверенно и развязно. Вот она – угроза девичьей наивности.

– Это его несменные друзья, – продолжала тем временем Мари. – Тот, который кудрявый, – Ксавьер Варгос, будущий граф. А тот, светленький в зелёном, – Хоакин Риос, редкостный пикапер и сын кинорежиссеров. Работает, кстати, моделью. Но их компания навела шороху на моей вечеринке!..

– Почему я их раньше не видела? – удивилась я.

– Они только что вернулись. Хоакин был на съёмках с отцом где-то в Азии, а Ксавьер – в кругосветном путешествии.

– Понятно… – протянула я. – Золотая молодежь.

– Что? – переспросила Мария.

Я усмехнулась, осознав, что произнесла эту фразу на родном языке.

– Не обращай внимания! Так, мысли вслух! – отмахнулась я.

Эскалант тем временем простился с Амалией и шёл в нашу сторону. Чтобы избежать встречи с ним, мы поспешили внутрь дома.

Амалия…

Где-то я слышала это имя. Ах, да! Ну конечно! Ведь это он меня с ней спутал! Я горько усмехнулась.

– Он, конечно, очень красивый и думаю, каждая имела грешок влюбиться в него! Но Эскалант ясно даёт понять, что ему нужно, хотя большинство девушек это не останавливает, – смущённо продолжала Мари.

– Я совершила глупый поступок! – дошло до меня, наконец. – Теперь он, да что он.… Все думают, что я такая же!

– Кстати, да, – сочувственно поджала губы подруга. – Но почему ты на это решилась? Ты же не…?

– Нет, конечно! У нас с ним было неловкое знакомство, вот я и подумала, что это ваши происки. Решила, если спрошу в лоб – ты отнекиваться начнёшь. В общем, уже неважно.

– Что?! – Мари расхохоталась. – Ты решила, что мы с Тессой выбрали тебе в женихи Эскаланта?!

Моё настроение становилось мрачнее с каждым словом и секундой смеха подруги.

– Ой, прости! – спохватилась та, увидев, что я не поддерживаю её веселье. – Просто ты его плохо знаешь и не понимаешь, как это фантастически смешно!

Мы помолчали, идя в сторону лестницы, ведущей на верхние этажи.

– Я, между прочим, очень удивилась, почему он не выстрелил, – нарушила молчание Мари, все ещё тяжело дыша от приступа смеха.

– Я тоже.

– Но нужно отдать ему должное – он никогда не связывается… с девственницами.

– Почему это? – удивилась я.

– Он считает их лёгкой добычей. Он сам говорил это ребятам, Эйд рассказывал.

Я вспыхнула негодованием, ведь я тоже отношусь к числу этих девушек.

– Не слишком ли много он на себя берет? И что значит «лёгкая добыча»? Мы что, на охоте?

Мари почему-то вдруг вытаращила глаза, глядя в сторону.

– И на кого же «охотится» этот ворон Эскалант?! – вошла в кураж я. – На старых и замужних куропаток?

– А мне по вкусу более молодое мясо, – раздался голос за моей спиной. – Или вы имеете в виду какого-то другого Эскаланта?

Я замерла, прочитав в глазах Мари ужас, с которым она смотрел за мою спину. Вот проклятье! Мои щёки, так давно не знавшие смущённого румянца, покраснели уже в третий раз за сегодняшний вечер, когда я медленно обернулась на звук голоса Эскаланта.

– А мы тут как раз обсуждаем предстоящую охоту в вашем лесу! – чересчур весело пришла мне на помощь Мария.

– Да-да, я так и понял, – не скрывая иронию, молвил тот, глядя только на меня. – До встречи, Злата.

И ушёл, оставив нас ошеломлённо смотреть ему вслед.

– Берегись, Латти. Он явно что-то задумал! – заключила Мари.

Глава 4
Вдох соблазна

Итак, вечер… нет… уикэнд был испорчен. Все мои мысли и чувства смешались. Как бы ни старалась, я не могла выкинуть из головы порочного Виктора Эскаланта. Мне было стыдно за свои чувства, внезапно возникшие к нему за столь короткий период знакомства. А ещё обидно, ведь я оказалось ничем не лучше тех наивных и глупеньких барышень, которых привлёк этот человек своей внешностью и опасным магнетизмом.

Помимо этого, я поняла, что заинтересовала его не я, а моя репутация. Он сам признался, что слышал обо мне. Я новенькая в этом окружении. А законы каменных джунглей таковы, что к таким как я внимание общественности повышенное. И не так уж и важно, где: в детском саду, в школе, в Испании или ЮАР. Не скрою, меня это очень волновало. И пугало. А если быть до конца откровенной – я испытывала какое-то непонятное мне до сих пор волнительное предвкушение.

Нужно было взять себя в руки и не позволить одурачить себя. Утешало и в то же время огорчало, чёрт возьми, только одно – я не принадлежала к той категории девушек, с которыми затевает связь Эскалант. Я наивная, незамужняя и слишком молода. Я для него «лёгкая добыча», выражаясь его же словами.

Мария отправилась в очередной раз переодеваться перед выносом огромного торта с девятнадцатью свечами. Я стояла в углу огромного зала, в центре которого танцевала толпа молодых людей под выступления «Джо-бэнда».

Пританцовывая, ко мне подошёл Адриан:

– Чего не танцуешь?

В ответ я состроила гримасу и отпила из своего бокала с шампанским.

– Ты сегодня особенно выделилась, дорогуша, – понимающе кивнул Эйд.

– Знаю, – вздохнула я. – Меня ввели в заблуждения интриги тётки с Мари.

– Теперь всё внимание обращено к тебе и Эскаланту.

– Ты же понимаешь, как мимолетна память публики. Особенно, если не давать поводов для сплетен.