Женщины президента - Ирина Лобановская Страница 7

В то воскресенье Анастасия, захлебнувшись в очередном приступе ревности, схватила Сашку и отбыла с дачи к отцу Поворот не новый. Поэтому коттедж временно пустовал.

Артем гнал машину на Икшу, изредка посматривая на тихую, неподвижно и безмолвно сидящую рядом Юлю Рыкову. Странная девочка… Ни следа косметики на недавно умытом душистым мылом лице, детская прическа, пшеничные бровки… И ни малейшей завлекательности в чисто-синем, поднебесном взоре.

Казалось, они просто едут на пикник, где возле костра их уже давно ждут-поджидают старинные, верные друзья и подруги, где жарко дышит горячий шашлык, льется густое, бордовое вино и низко звучит гитара, с удовольствием припоминающая чужие слова и мотивы.

У него никогда не было проституток. И он совершенно не понимал, почему его потянуло к этой малышке на площади Белорусского вокзала.

— Тебе сколько лет? — спросил он, увязая в словах.

— Восемнадцать и много-много месяцев, — охотно отозвалась она и склонилась к нему улыбкой и косами.

Артем чуть не въехал в идущий по левой полосе джип. Бог спас…

— Я окончила школу год назад, — продолжала как ни в чем не бывало Юля, — но, в общем, знаешь, я ее даже не окончила. Мне просто выдали справку.

Вместо аттестата. Потому что я совсем не училась.

Я взбалмошная.

И явно самокритичная…

— Родителям удалось договориться с директором.

За большие деньги.

— У тебя такие богатые родители? — покосился на нее Артем.

Юля пожала плечами и смирно уложила на коленях маленькие руки.

— Относительно, — сказала она. — У моего папы своя адвокатская контора. Была… Он сейчас в Штатах.

Артем снова едва не раздолбал машину о ползущий навстречу автобус. Спину заволокла липкая, горячая пленка, пота. Вряд ли они доберутся до Икши…

— А тогда… — начал он и споткнулся на букве "т".

Юля опять повернулась к нему, приоткрыв в улыбке белые зубки.

— Почему я там стояла? — договорила она. — Во — обще-то я в первый раз…

О мама миа!.. За что ему такое редкое везение?!.

Артем был убежден, что третьего столкновения ему не избежать. Он увернулся от встречного «мерса» в самый последний момент.

— Но ты не бойся, у меня уже были мальчики, — поспешила успокоить его чуткая и догадливая Юля. — Я даже была замужем. Целых два с половиной месяца…

— А почему так долго? — с трудом справившись со словами, спросил Артем.

Малышка вздохнула и задумчиво, ласково погладила себя по плечу. Хорошая девочка Юля…

— Я влюбилась в другого… А жить без любви я не могу… Хотя, по-моему, я до сих пор не знаю о ней ничего. Тыне куришь?

Она поискала в сумке сигареты. С ней все было ясно. Тяжелый случай. Артем стиснул зубы и с трудом выровнял машину, сбросив скорость до предела.

— Тогда.., как же со мной? Я не курю… И тебе не советую… О какой любви тут идет речь? И зачем ты пошла на площадь? Заработать или поиграть? Все-таки хотелось бы понять…

— Мне бы тоже хотелось, — сказала Юля. — Сплошные непонятки… Я очень плохо понимаю себя. Может быть, я еще не выросла, а может, это от природы, не знаю. Но, во-первых, ты мне сразу понравился, а во-вторых, я поругалась с Робертом…

И вообще, мне хотелось узнать, что же это такое…

Странная девочка.

— Что — это? — попытался уточнить Артем.

— Да вот.., это самое.., все эти отношения в постели… Поцелуи там разные и всякое другое… Я их тоже никак не могу понять. Роб обвинил меня в холодности. Я думала, что, когда у меня будет сразу много разных мужчин, я, наверное, наконец кое-как разберусь сама с собой…

— Значит мы с тобой в одинаковом положении — я тоже не могу ничего понять в этих отношениях… — неожиданно для себя выпалил Тарасов.

Зачем он это сказал незнакомой девочке?!

Юля хихикнула, но уставилась недоверчиво, нахмурив пшеничные бровки:

— Ну да? А тебе сколько лет?

— Нисколько! — обозлился Артем. — От лет это не зависит! Бывают и в пятьдесят дураки дураками!

— Ну ты скажешь тоже! — не поверила Юля. — А что тебе непонятно?

— А что тебе?

Они взглянули друг на друга и в унисон расхохотались.

Хорошо, что водитель встречного «КамАЗа» успел вовремя повернуть руль.

* * *

Анастасия его боялась. Почему? Он голову сломал, пытаясь ответить на этот коротенький вопрос.

Похоже, у Тарасова жизни не хватит, чтобы на него ответить.

Ему казалось, что она его любит. Всего лишь казалось… Или она вообще была такая: замкнутая, скрытная, себе на уме? Да она никогда такой не была: очень жизнерадостный, открытый, распахнутый всем навстречу характер! И никакой наследственной, многовековой, родовой еврейской грусти в глазах…

Только через год после замужества Настя резко изменилась, сломалась, стала смотреть оловянным взглядом, произносить деревянные слова и фразы, улыбаться стеклянной улыбкой, которую разбить было пара пустяков…

Он истерзал себя, замучил упреками, стал заикаться в два раза сильнее и чаще, но не продвинулся вперед ни на миллиметр. Настя по-прежнему стыла под солнцем, обмерзала на жаре и клонилась под ветром стебельком цветка, тяжесть которого оказалась непосильной.

А ночи? Кто-нибудь мог подсказать ему, научить, что делать с ней ночью?!.

Ну ладно, сначала он все списывал на ее девичество и ждал, когда она наберется опыта и разберется, что к чему… Не вышло, он промахнулся. Настя быстро забеременела и стала бояться за ребенка. Поэтому постель пришлось вообще отменить, пока не родилась Сашка.

Потом у Насти долго болели швы, и начались бессонные ночи, наполненные детским жалобным, тоненьким плачем. Хотя у ребенка имелись няни в двойном комплекте — тесть нашел и оплатил.

Кто ей еще был нужен? Но уж, во всяком случае, не он, не ее вроде бы любимый муж Артем Тарасов, которого она сама себе выбрала наперекор желанию и воле отца.