Смуглая ведьма - Нора Робертс Страница 7

— Дайти больше интересуют его набеги и турниры, его ничтожные войны, чем ты или детеныши, которых ты ему принесла. Сколько минуло лун с тех пор, как он в последний раз делил с тобой ложе? По ночам ты мерзнешь, Сорка, я это чувствую. Со мной ты познаешь наслаждения, о которых и не слыхала. И я сделаю из тебя нечто большее, чем ты есть. Я сделаю из тебя богиню.

Подобно стелющемуся по земле туману ей в душу закрался страх.

— Да я скорее сама на себя руки наложу, чем лягу с тобой в постель! Ты просто жаждешь большего могущества.

— А ты — нет? Глупо. Вместе мы сокрушим любого, кто станет на нашем пути, заживем как боги, станем равными богам. И ради этого я дам тебе то, чего больше всего жаждет твоя душа.

— Моя душа для тебя потемки.

— Ты понесешь ребенка взамен утраченного. Моего сына, которого ты родишь. И он будет наделен таким могуществом, какого не ведал никто в прошлом и не узнает никто после него.

На Сорку нахлынуло горе утраты, а еще — страх, жуткий страх оттого, что он посеял в ней крохотное семя желания. Желания ощутить в себе росток жизни, сильный и настоящий.

Кэвон почуял этот страх и шагнул ближе.

— Сына, — прошептал он. — У тебя в утробе. Откуда он выйдет сильным и славным — с ним никто не сможет сравниться. Протяни же руку, Смуглая Сорка, и я дам тебе то, чего ты так желаешь.

На миг она дрогнула, только на мгновение — боги, как она жаждала этой новой жизни!

И в эту секунду из-за ее спины выскочила Тейган. Она швырнула в Кэвона камнем и угодила прямо в висок. По его бледной щеке потекла тонкая струйка темной, почти черной крови.

В глазах сверкнуло бешенство, он мгновенно отпрянул, принимая позу нападения. Но Сорка опередила его и отбросила назад одним волевым усилием.

Она подняла дочку на руки.

Теперь вокруг нее кружился ветер — ветер, рожденный ее яростью.

— Я убью тебя тысячу раз, заставлю корчиться в муках десять тысяч лет — только тронь мое дитя! Клянусь всем, что у меня есть.

— Ты мне угрожаешь? Ты и твоя малявка? — Он перевел взор на Тейган и расплылся в улыбке, напоминающей смерть. — Хорошенькая крошка. Блестит, как рыбка в ручье. Может, поймать да и съесть тебя?

Тейган прижималась к матери и дрожала, но не струсила.

— Уходи!

Злость и страх выпустили наружу ее юную, еще не опробованную энергию, которая поразила колдуна не хуже камня. Теперь кровь потекла у Кэвона изо рта, и улыбка его превратилась в оскал.

— Сначала тебя, потом братца. Сестру… Эта пусть сперва немного созреет и тогда принесет мне сыновей. — Кончиком пальца он размазал кровь по лицу и в форме креста нанес на свой амулет. — Я бы смог оставить их тебе, Сорка, — сказал он. — Но раз так — ты увидишь их смерть.

Сорка прижалась губами к ушку Тейган.

— Он ничего не может тебе сделать, — зашептала она и в ужасе увидела, как начал меняться Кэвон.

Его тело стало колыхаться и виться подобно туману. Амулет сверкал, камень в нем вращался, и глаза колдуна сделались такими же красными, как камень.

Все тело покрылось черной шерстью. Из пальцев выросли когти. Он будто распростерся над землей, запрокинул голову и завыл.

Медленно и аккуратно Сорка поставила девочку на землю, вновь закрыв дочку собою.

— Он ничего не сможет тебе сделать. — Она молилась, чтобы это было так, чтобы магическая сила, которую она заключила в медный амулет, устояла и сейчас.

Потому что теперь было ясно, что Кэвон продал душу силам зла.

Волк оскалил пасть и прыгнул.

Она резко подалась вперед, выставив руки, собрав всю свою энергию, так что ладони вспыхнули ярким белым огнем. Когда вспышка достигла волка, он завопил почти человечьим голосом. Но не отступил, а продолжал кидаться и лаять, а глаза его горели диким огнем, и выражение их было зловеще человеческим.

Зверь выбросил вперед лапы, схватил Сорку за юбки и рванул на себя. Тогда воздух прорезал крик Тейган.

— Уходи! Уходи! — Она кидала в волка камнями, и при ударе камни превращались в огненные шары, так что туман наполнился запахом горящей плоти и шерсти.

Волк снова кинулся с протяжным воем. Тейган попятилась, а Сорка хлестнула зверя что было сил. Плащ на девочке распахнулся. Из медного амулета на ее шейке вырвался прямой и острый, как стрела, язык синего пламени. Он ударил волка в бок, выжигая на шкуре знак в форме пентаграммы.

Волк с отчаянным воплем бросился прочь. Сорка собрала всю свою силу, свет и надежду и мощным пучком запустила ему вдогонку.

Все вокруг побелело, ослепив ее. В отчаянии она нащупала ручонку Тейган и упала на колени.

Туман рассеялся. От зверя остался только опаленный клочок земли, формой повторяющий его очертания.

Тейган, в слезах, держалась за мать, прижималась к ней — сейчас это была просто маленькая девочка, до смерти напуганная злым чудовищем.

— Ну-ну, все позади. Ты в безопасности. Надо идти домой. Нам нужно домой, малышка.

Но Сорка не держалась на ногах. Впору было самой плакать от бессилия. Было время, когда у нее хватило бы сил пролететь через лес с ребенком на руках. Сейчас ноги подкашивались, в горле жгло, а сердце билось так стремительно и так сильно, что его удары гулко отдавались в висках.

Если Кэвон придет в себя и вернется…

— Беги домой. Дорогу ты знаешь. Беги домой! Я следом.

— Я останусь с тобой.

— Тейган, делай, как говорю.

— Нет. Нет! — Тейган терла глаза кулачками и упрямо качала головой. — Идем вместе!

Сорка стиснула зубы и сумела все же встать на ноги. Но, не пройдя и двух шагов, опять опустилась на колени.

— Я не могу, девочка. Меня ноги не несут.

— Тогда Аластар поможет. Я позову, и он отвезет нас домой.

— И ты сможешь до него докричаться из такой дали?

— Он очень быстро будет тут.

Тейган встала на ножки, подняла ручки.

— Мой Аластар, свободный и бесстрашный, услышь мой зов, явись сейчас ко мне! Лети скорей, мой верный конь прекрасный, скачи туда, где помощь жду твою.

Тейган прикусила губу и повернулась к маме.

— Это Брэнног мне слова придумала. Хорошие?

— Очень хорошие! — Дети, подумала Сорка. Простые и чистые. — Повтори еще дважды. Три — сильное магическое число.

Тейган так и сделала, после чего подошла и погладила маму по волосам.

— Дома ты поправишься. Брэнног заварит тебе чай.

— Конечно. Обязательно! Дома я поправлюсь. — Впервые она лжет своему ребенку, подумала Сорка. — Найди мне хорошую, крепкую палку. Думаю, с опорой я сумею дойти.