Бедная Настя. Книга 6. Петербургские лабиринты - Елена Езерская Страница 7

— Вы не посмеете! — побледнела Ольга.

— Еще как посмею, — кивнул Корф и направился к двери.

— Вы еще пожалеете об этом! — закричала Ольга.

— Кричите не кричите, все это бесполезно! Вас никто не услышит и не придет к вам на помощь. Это мой дом, и вы займете в нем то место, что я отвел для вас. Do widzenia, pani! — Корф вышел и, как обещал, закрыл дверь на ключ.

Потом он спустился вниз и отдал ключ мажордому.

— Матвеич! Я сейчас должен уехать, а ты береги этот ключ. Он от комнаты госпожи Болотовой, и ты отвечаешь за него головой. Если мадам что-нибудь понадобится, позови Полину и приглядывай за обеими.

— Это уж как водится, Владимир Иванович, — с пониманием закивал Матвеич.

Когда Корф уехал, Ольга принялась звать на помощь. На ее крики первой прибежала Полина.

— Ты должна мне помочь выбраться отсюда, — сказала ей Ольга через дверь.

— Да как я помогу? — запричитала та. — Ключ-то у Матвеича!

— И мне тебя учить, как мужика от службы отвлечь? — Ольга в раздражении стукнула кулаком по двери, и Полина, прижимавшаяся к ней ухом, от неожиданности на мгновенье отпрянула.

— Да разве ж то мужик? Песок сыпется…

— Значит, быстрее подействует. Давай, не медли! Живо, кому говорю!

Голос за дверью стал таким грозным, что Полина тут же бросилась выполнять приказ своей суровой барыни.

Завидев Матвеича, она вдруг изрядно захромала и принялась стонать:

— Ой, ой!

— Что случилось, Поля? — заволновался сердобольный старик.

— Ногу подвернула, загоняла меня самодурка, со свету сжить хочет. Ой! — стенала Полина, цепляясь за стены, словно и сил у нее стоять уже не было.

— Да уж, барыня с норовом, — кивнул Матвеич и, подойдя к Полине, предложил:

— А ты обопрись на меня, милая. Я тебя до твоей комнаты отведу.

— Тоже мне царица нашлась! Жду не дождусь, когда она уедет, — согласилась Полина. — А ты меня далеко не веди, можно и в гостиной посидеть. Барина все равно нет.

— Пойдем, пойдем потихонечку.

Полина рукой обвила старика за талию и, пока они шли, нащупала в кармане его ливреи заветный ключ.

— Вот спасибо тебе, — ласково сказала она, когда Матвеич усадил ее на диван в гостиной. — Мне чайку бы, а?

— Принесу, — пообещал тот и ушел.

А Полина, мгновенно забыв про болезнь и опрометью взлетев на второй этаж, открыла дверь в комнату Ольги.

— Все, барыня, выходите!

— Молодец! — похвалила та. — Вернусь — озолочу!

Ольга стремительно сбежала вниз по лестнице. Полина помогла ей надеть шубу, скрывшую ее карнавальный костюм, и бросилась назад в гостиную.

Когда Матвеич принес ей чаю, Полина снова прильнула к ноге, растирая ее и охая. И пока старик помогал ей облегчить «страдания», она незаметно ловко подбросила ключ туда, где он и лежал.

Однако покой в тот вечер ей судьба на даровала. Вскоре в уличную дверь забарабанили. И Матвеич, поспешивший в прихожую, был сметен жандармами, ворвавшимися в дом, едва он открыл дверь.

— Где она? — закричал на Матвеича полковник, руководивший обыском.

— Кто? Что? — забормотал тот и даже икнул с перепугу.

— Это дом барона Корфа? — властно спросил полковник.

— Так точно, — почему-то по-военному отрапортовал Матвеич.

— А госпожа Калиновская где?

— Да я и не знаю такой, — растерялся Матвеич.

— А это кто? — ехидным тоном спросил полковник, указывая на упиравшуюся Полину, которую жандармы волоком вытащили из гостиной.

— Это? — махнул рукой Матвеич. — Полька, крепостная его сиятельства господина барона.

— Полина я, Полина! — закричала та, вырываясь из рук тут же отпустивших ее жандармов.

Полковник недоверчиво посмотрел на нее, а потом сверил то, что видел, с описанием Калиновской, крупным округлым почерком изложенным на розыскном листке.

— А еще женщины в доме есть? Особенно подозрительные? — обратился он к Полине.

— Есть, а как же! Анька Платонова. Крепостная, а сызмальства как благородная росла, очень подозрительная. Барин ей вольную дал, а теперь еще на бал-маскарад повез.

— И все? — нахмурился полковник. — А глаза почему у тебя бегают?

— Ничего они не бегают… Ай! Ой! Что же это вы делаете, господа хорошие?! — заверещала Полина, которой жандармы по знаку полковника заломили руки за спину и чуть-чуть прикрутили пальцы.

— Сдается мне, что ты знаешь больше, чем говоришь, — усмехнулся полковник. — Больно?

— Больно! — теперь уже по-настоящему застонала Полина.

— Значит, скажешь нам правду? — ласково спросил ее полковник, давая знак жандармам, чтобы Полину отпустили.

— Тут еще госпожа Болотова была. Может, вы ее ищете?

— А имя-то у госпожи Болотовой есть?

— Елена, Елена зовут ее. Ой, лишенько, — заплакала Полина, растирая затекшие и посиневшие пальцы.

— А где она теперь? — улыбнулся полковник.

— Уехала на бал-маскарад, — пряча глаза, призналась Полина.

— Ах ты стерва! — не выдержал Матвеич. — Бежать ей помогла!

— Не я! Не я! — забилась Полина. — Она сама, она такая, она все может!

— Успокойся, эти способности госпожи, как ты сказала — Болотовой? — нам хорошо известны, — принялся увещевать ее полковник. — Ты вот лучше расскажи-ка нам, милая, в какой она одета костюм?..

* * *

Владимир решил заехать за Анной в театр и, узнав, где идет репетиция, без лишних церемоний открыл дверь класса.

Картина, явившаяся ему, потрясла и возмутила. Уже знакомый ему хлыщ, вертевшийся вчера вокруг князя Оболенского, сжимал Анну в объятьях и пытался поцеловать.

— Покажите, покажите мне свой самый страстный поцелуй! — просил Шишкин.

— Что вы делаете? — отбивалась Анна. — Оставьте меня! Прошу вас!

Владимир одним прыжком преодолел пространство между ним и «репетирующими» и, оторвав Анну от Шишкина, нанес ему сильнейший удар в челюсть. Шишкин покачнулся и закричал:

— Что? Кто? За что?

— Желаете объяснений? — грозно спросил Корф, нависая над скорчившимся от боли Шишкиным.

— Кто этот господин?! Анна, вы его знаете?

— Это барон Корф, мой опекун, — сквозь слезы улыбнулась Анна.

— Желаете сказать, что вы меня забыли? — Корф сделал попытку снова приблизиться к Шишкину.

— Ах, нет, вспомнил, вспомнил! В таком случае, я не буду заявлять в полицию, дорогая. Однако хочу заметить, что с таким опекуном вам не в актрисы идти, а сиднем дома сидеть!