Не дай ему уйти - Анастасия Соловьева Страница 7

Дмитрий Загудаев сидел вечером в своей квартире в Амстердаме и смотрел телевизор. Тут же в комнате обреталась его жена Елена. Было уже поздно, а их четырнадцатилетняя дочь все не возвращалась домой. Где же она, наконец? Где ее носит?! Амстердам не такой город, в котором можно вот так просто сидеть и не переживать за ушедшего из дома подростка.

Страшный пример перед глазами – соседи. Тоже русские, живут здесь уже больше шести лет. Приличные люди, такие же, как и Дмитрий с Еленой, коммерсанты. А дочь их к своим пятнадцати годам сделалась такого блядского вида, что глядеть на нее невозможно без содрогания. Оно и понятно. В школах почти ничему не учат, все обучение проводится при помощи тестов: да или нет, верно или неверно. Уроков на дом не задают. Балдей не хочу.

– Зря мы сюда приехали, – высказал вслух свои сомнения Дмитрий.

Елена только грустно вздохнула.

– Надо было в Германию ехать, а не в этот отстойник, – продолжил Дмитрий, хотя понимал, что выбора у них не было. Здесь, в Амстердаме, жили их партнеры, с которыми был налажен какой-никакой бизнес. А в Германии – никаких зацепок!

В Москве у Дмитрия с Еленой была сеть мебельных магазинов. Незадолго до дефолта 1998 года Дмитрий открыл совместное предприятие с голландцами. Голландцы поставляли ему предметы интерьера в стиле хай-тек. Он уже начал было налаживать производство в том же стиле хай-тек у себя на родине, но дефолт перемешал все карты. СП задохнулось. Магазины стали убыточными. С остатками нерастраченного капитала Дмитрий с семьей уехал в Амстердам…

Дочери все не было. По телевизору крутили какой-то гнусный фильм с физиологическими подробностями как раз про девочек-подростков.

– Переключи, – поморщилась Елена.

Дмитрий щелкнул пультом. На экране появился кузнечик в траве крупным планом.

– Оставь, – попросила жена. – Я люблю про животных.

Кузнечик кого-то зверски пожирал. Голос за кадром объяснил:

«У самца уховертки два пениса, каждый из которых по длине превышает саму уховертку. Эти органы очень хрупкие и легко ломаются, вот почему насекомое рождается с запасным. Самка богомола начинает поедать самца еще во время спаривания или же закусывает им сразу после коитуса.

Самец осьминога оставляет свой половой орган в теле самки. Затем у него вырастает новый. Иногда рыбаки находят в телах самок такие «подарки»…

Противные слизняки могут показаться еще более противными, если узнать, как они размножаются. У этих существ присутствуют как мужские, так и женские гениталии. Когда два слизняка встречаются, каждый пытается откусить пенис другого. Тот, кому это удается, становится папой, а другой слизняк соответственно – мамой».

На экране кузнечика сменил русский соболь. Голос за кадром продолжал:

«Соболя способны сношаться восемь часов в режиме нон-стоп. А по числу эякуляций первое место занимает хомяк, у которого их бывает до пятидесяти в час. Самец кенгуру способен спариваться пять раз на дню. А у самца льва был зафиксирован рекорд: восемьдесят сношений за сутки!»

– Да уж… – протянула Елена. Она была эффектной брюнеткой с красивыми длинными глазами и неплохой фигурой. Но Дмитрий давно уже стал безразличен к жене, воспринимал ее как партнера по бизнесу. Сексуальной жизни у них не было почти никакой – время от времени и редко.

А телевизор продолжал травить Еленину душу:

«Самцы паука-няньки разработали собственную стратегию спаривания, аналогов которой нет в природе. Чтобы не быть съеденными агрессивной самкой, которая гораздо крупнее их, они сначала приносят своей избраннице «дар любви», например мертвое насекомое. Вручив подарок, самцы незамедлительно притворяются мертвыми и падают у ее ног. Самка, перестав обращать внимание на незадачливых поклонников, погружает челюсти в принесенное насекомое. Пока она занята, самцы «оживают», заползают под нее и начинают спариваться».

Елена порывисто поднялась со своего места, виляющей походкой прошлась перед телевизором и опустилась рядом с Дмитрием.

– Дим, – нежно начала она. – Мы много работаем, но мало отдыхаем.

– Разве? – удивился Дмитрий, не отрываясь от экрана. – Мы работаем не больше других. По-твоему, это много? В Москве мы вкалывали без выходных. И это было нормой. А тут у нас руки и ноги атрофируются. Мне кажется, пора возвращаться домой.

«Спаривание барсуков – это акт, который длится в среднем добрых девяносто минут. Причем самки барсуков предпочитают заниматься любовью в темноте».

– Я не о том… – Она погладила его колено. – Ты не понимаешь?

«…у божьих коровок существует оргазм, который длится полтора часа и может повторяться три раза подряд. Кроме того, божьи коровки страдают венерическими заболеваниями, и у них так же, как у людей, существует извращенный секс… Самец кенгуру способен спариваться пять раз на дню».

Дмитрий понял, в чем дело, переключил с мира животных на горячие новости, но было поздно.

– Ну?.. Не понимаешь? Давай прямо тут… – верещала Елена ему в самое ухо.

В прихожей затренькал долгожданный звонок. Светлана вернулась!

Елена сорвалась и побежала открывать дочери дверь, а Дмитрий равнодушно глядел на громадный костер, догорающий на экране. Чадящий огонь со всех сторон поливали пожарные брандспойты. Вокруг чернели обугленные деревья – действие разворачивалось на краю леса.

«Еще один метеорит прилетел?» – удивленно подумал Дмитрий.

Костер и пожарные машины заслонил паренек с микрофоном и неожиданно сказал по-русски:

«…мэр Станислав Верхоланцев и сопровождавшие его лица направлялись на традиционный городской праздник. По предварительным данным, на борту вертолета находилось четыре человека вместе с пилотом. Однако, как сообщили в МЧС, точное число попавших в катастрофу людей будет известно позднее. В результате катастрофы, помимо Станислава Верхоланцева, погибли его помощник Петр Иванов и руководитель управления по туризму администрации города Яков Белозеров. Исполнение обязанностей погибшего мэра взял на себя его первый заместитель Иван Петров…»

Дмитрий медленно начал меняться в лице. Сквозь приятный легкий загар проступила полотняная бледность. Сердце забухало в горле. Дмитрия кинуло в озноб, он мгновенно замерз. Но тут же ему сделалось душно. На лбу и щеках появилась испарина. Все лицо пошло розовыми пятнами, которые быстро наливались киноварным цветом.