Верность сердца - Кейт Уолкер Страница 7

Кассандра расценила как трусость свое внутреннее опасение продолжать этот непростой разговор. Впрочем, любую их беседу можно было счесть рискованной, поскольку о внутренней жизни друг друга они знали крайне мало.

Хоакин в принципе не интересовался душевными переживаниями Кассандры, Кассандра же рада была бы узнать о Хоакине больше, да только он, скрытный по натуре и сознательно закрытый в отношениях с женщинами, сделать этого ей не позволял.

— Пятница, — проговорила она и задумалась, стараясь припомнить, что ей известно о важности этого дня. — Пятница, — еще раз озадаченно произнесла Кассандра.

— Да, пятница, — подтвердил Хоакин.

— А чем наступающая пятница отличается от всех предыдущих пятниц? — рискнула-таки спросить женщина.

Хоакин очень-очень хмуро посмотрел на нее, выдержал глубокомысленную паузу немого укора. После чего его лицо чудесным образом просияло, и он воскликнул:

— Ну как ты могла забыть?! Мы же ждем оптовиков из Лондона!

— Мы?! — вдвойне удивилась Кассандра.

— Я жду покупателей из Лондона, буду принимать их у себя, а ты, соответственно, будешь хозяйкой.

— Хозяйкой?

— … и переводчицей, — добавил Хоакин.

— Но ты отлично говоришь по-английски! Зачем тебе переводчица?! — недоумевая, воскликнула Кассандра.

— Затем же, зачем и хозяйка. Встретим их по-домашнему, немного усыпим бдительность. Это важно для того, чтобы заключить контракты на моих условиях. И ты обязана мне помочь. Я даже придумал, как это лучше обставить. Слушай внимательно! — распорядился Хоакин. — Заставим их думать, что я не владею английским языком. Ты будешь переводить неофициальные беседы и официальные переговоры. Из женских уст все мои требования будут звучать мягче, а потом многоступенчатость общения утомляет, заставляя принимать решение быстрее. К тому же труднее манипулировать собеседником, если твои доводы интерпретирует переводчик. Ты же будешь действовать в моих интересах. А потом, в тот момент, когда тебя не будет рядом, они не смогут беседовать со мной напрямую, а только между собой. Тогда я смогу узнать, что они думают о бизнесе со мной.

— Это будет нечестно по отношению к твоим партнерам, — робко проговорила Кассандра.

— А ты думаешь, что они — сама честность? Откуда нам знать, к каким хитростям прибегнут наши так называемые партнеры, чтобы заключить контракты с выгодой для себя? Мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы предупредить возможный сговор, — развил свою идею мужчина.

— Не думаю, что они будут настолько неосторожными, чтобы выбалтывать собственные секреты, — предположила она.

— Ну, значит, эта идея просто не оправдает себя. Тем не менее ничего крамольного я в ней не вижу… В общем, в пятницу я приглашу их к себе домой на деловой ужин. Вернее, мы начнем с неофициальной трапезы, а потом перейдем непосредственно к переговорам. Они отведают мое вино из моих собственных погребов, насладятся яствами, расслабятся. Мы сделаем все, чтобы они потеряли бдительность… — планировал Хоакин, но, внимательно посмотрев на Кассандру, осекся и воскликнул: — Что за мина?

— Не поняла? — переспросила она.

— Что ты изобразила на своем лице?! — еще энергичнее возмутился он.

Кассандра внимательно посмотрела в зеркало и непонимающе покачала головой.

— Глядя на тебя, можно подумать, что я склоняю тебя к соучастию в преступлении. Заставляю пойти на смертный грех. Как, по-твоему, этот смертный грех называется? Убийство? Воровство? Прелюбодеяние? Как?

— Лжесвидетельство, — подсказала ему Кассандра.

— Лжесвидетельство? Как мило! Ну, если не хочешь лжесвидетельствовать, вообще рта не открывай. Мудрец сказал, что каждое произнесенное слово есть ложь. Как с этим прикажешь быть? — негодовал Хоакин, услышав возражение в свой адрес. А это никогда не прощалось возражающему.

— Я не осуждаю твоих намерений, дорогой! Не подумай! — поспешила оправдаться перед ним Кассандра. — Я лишь пытаюсь тебе сказать, что вряд ли смогу им солгать. Я не умею. Они сразу обо всем догадаются.

— Тебе не придется импровизировать. Они приедут, я выйду поприветствовать гостей, а ты просто начнешь переводить. Мы даже объясняться с ними не станем, и без объяснений будет понятно, что босс не говорит по-английски, а если и говорит, то недостаточно хорошо. Пусть понимают, как им заблагорассудится. А ты знай себе переводи. Спрос с переводчика какой? Тебе велели переводить, вот и переводи все подряд. Или не справишься? — сощурившись, спросил Хоакин.

— Справлюсь, — уныло проговорила Кассандра.

— А я тебе за это цветы и шоколад. Ведь у нас вроде как годовщина грядет, — словно только что припомнив, произнес он.

— Да, — все так же уныло подтвердила женщина.

— Не очень-то я романтичен? — самодовольно спросил Хоакин и вгляделся в лицо Кассандры.

— Я думала…

— А что поделаешь, — перебил ее испанец. — Дела. Эта встреча с покупателями была намечена давно. Работа — прежде всего! — провозгласил он.

— Я поняла. Я не жалуюсь, лишь хотела сказать, что…

— Ты ведь не станешь просить, чтобы я отменил ее? — вновь перебил женщину Хоакин.

— Нет, — испуганно проговорила она.

— Надеюсь, ты понимаешь, насколько эта встреча важна для меня? Ее результаты определят успех целого года труда.

— Да, я это отлично понимаю. Но…

— Какие могут быть «но»?! Как ты вообще можешь об этом судить?! Я впервые попросил тебя помочь мне в делах. И был бы крайне благодарен, если бы ты просто согласилась. Но тебе, как всякой женщине, необходимо поломаться, прежде чем ответить согласием! — преувеличенно гневно выговаривал ей Хоакин.

Но Кассандра была так напугана его гневом, что не сумела разглядеть притворства. Она искренне посчитала себя склочной ломакой.

— И имей в виду, я не считаю, что годовщина нашей встречи — дата достойная того, чтобы ее праздновать. Я вспомнил об этом только потому, что случилось такое совпадение с деловым ужином и просто к слову пришлось. Если бы мы были женаты, все эти глупости имели бы хоть какой-то смысл, а поскольку мы лишь спим вместе, то избавь меня от этой ерундистики… Мы спим вместе к взаимному удовольствию, а следовательно, каждый получает то, чего заслуживает. И этого вполне достаточно! — четко подытожил он. — Или может быть, ты думала, что я собираюсь жениться на тебе? Ты этого хочешь? — рассмеялся Хоакин.