Третий - не лишний - Пенни Джордан Страница 7

— Я пойду с тобой, — начала Жизель, но Саул помотал головой:

— Нет. Я… Я лучше один. Нам с тобой предстоит открытие официальной церемонии прощания завтра. Тогда и пойдем вместе.

Он ушел — прежде, чем Жизель успела сказать что-либо еще. Дверь громко захлопнулась за ним.

От дворца к собору вел потайной подземный переход. Сам собор был выложен из такого же камня, что и весь город. Саул предполагал, что сейчас туннель освещается электричеством. Он был поражен, когда, спустившись, обнаружил, что освещают путь только факелы, которые держат сопровождающие его слуги.

Страна отошла от католичества много веков назад, и теперь здесь доминировала протестантская церковь.

Архиепископ ждал Саула. Его официальное одеяние казалось ярким по сравнению с темным туннелем и всеобъемлющим трауром.

Собор напоминал Вестминстерское аббатство, только меньших размеров. Над высоким алтарем было мозаичное окно, изображающее великие свершения его предков и их вознесение на Небеса в сопровождении архангелов.

Гроб Альдо, обтянутый белым шелком, установили в центре собора. Сам он был одет в церемониальные одежды великого князя Ареццио. Запах ладана заполнил все уголки величественного сооружения. Архиепископ прочитал молитву, а затем удалился, оставив Саула в одиночестве.

Черты лица Альдо приобрели некую величественность, которой у него не было при жизни. Это делало его более строгим, чем он был на самом деле. Такой обходительный парень… Он никак не заслужил такой судьбы. Саул пообещал ему, что займет его место.

В тишине Саул преклонил колено перед гробом Альдо. Слишком поздно менять решение. Он уже дал слово.

Жизель была права, говоря, что страна нуждается в сильном правителе. Такой правитель может много дать людям. Он обеспечит их школами, гарантирует лучшее образование. Он найдет средства, чтобы юные граждане могли учиться в лучших университетах мира и затем применять полученные знания у себя на родине. Со временем можно будет открыть университет и в Ареццио.

Саул мог вытащить страну из нищеты и застоя, он мог сделать ее успешной. И этот проект, он знал, придется по душе Жизель. Но для этого ему придется распрощаться с той жизнью, которую они с Жизель создали для себя. Им придется пожертвовать своей свободой ради чести нести бремя правления, оправдывать ожидания народа, соблюдать древние традиции и церемонии.

Первое, что Саул сделал, когда вернулся к себе, — он крепко обнял Жизель.

От него веяло холодным воздухом и запахом ладана. Жизель почувствовала, что муж тяжело вздохнул. Она вопросительно взглянула на него, но он помотал головой и страстно поцеловал ее. Сердце женщины немедленно откликнулось на поцелуй.

Саул никак не мог взять себя в руки и поговорить с Жизель о смерти кузена. Боль, которую он испытывал из-за неожиданной и нелепой гибели Альдо, перекликалась со злостью и негодованием, которые охватили его после смерти родителей. Это еще раз подтверждало, насколько он уязвим. А Саул не переносил эмоциональную слабость.

Ему было легче действовать, чем рассуждать. Проще забыться в объятиях Жизель. Проще любить ее, чем говорить о чувствах. Мужчина не должен демонстрировать свою слабость даже женщине, которую он любит. Потому что из них двоих сильным должен быть он.

«Он ведет себя так, словно мы недавно познакомились», — подумала Жизель.

Влечение Саула к ней было таким сильным, словно он долго сдерживал его и теперь потерял контроль. Это возбуждало и обезоруживало одновременно, заставляя чувствовать, что, кроме их любви, на свете ничего больше нет. Слова утешения, сочувствия, которые Жизель хотела произнести, приняли другую форму — физической близости. В прикосновениях Саула была какая-то дикость, необузданность, животная страсть. Стон сорвался с его губ, когда он обхватил ладонью ее грудь. Его желание разжигало женщину, и тишина в комнате вскоре была нарушена резкими вздохами, шорохом одежды и стонами.

Это не был акт нежной любви. Мужчину вел основной, хищный, инстинкт, и его женщина во всем ему соответствовала.

Его пальцы прикасались к ее телу, дразня и лаская возбужденные соски, а она дрожала от наслаждения. Их желание было обоюдным и дошло до точки кипения.

Женщина должна полностью доверять мужчине, чтобы отдать себя во власть его всепоглощающей страсти. «И я доверяю», — подумала Жизель, чувствуя, что огонь, подпитываемый ласками Саула, разгорается все сильнее.

— Поцелуй меня, — приказала она, ощущая, как ее подхватывает торнадо.

Страсть была им знакома. Но сейчас в их отношениях появился, как казалось Жизель, еще один элемент. Словно смерть подстегнула аппетит Саула к жизни и к ней самой. Нужда, необходимость, безумие, одержимость… Саул боготворил каждую частицу ее чувственного тела. Его ласки были столь искусными, что Жизель не могла больше выдерживать напор желания и начала умолять Саула перестать ее мучить, заполнить пульсирующую пустоту.

Она достигла кульминации быстро, однако Саул перенес женщину на новый уровень чувственности, туда, где ее тело стремилось к нему, словно ища поддержки. Крик, который вырвался у Саула в последний миг, исходил от самого сердца.

Лежа рядом с Жизель, в то время как его сердце успокаивалось и возвращалось к нормальному ритму, Саул почувствовал, что успокаивается и он сам. Они живы, и они вместе. Они вознеслись до небес и в свободном падении избавились от темноты смерти, восстанавливая душевные силы и уверенность. Их близость затронула его душу. Но он не мог признаться в этом жене. Саул не хотел, чтобы Жизель, которая так сильно его любила, сочла мужа эмоционально слабым и неспособным справиться со всем тем, что принесла потеря Альдо.

Он обязан быть сильным. Он обязан создать новое будущее из пепла, который остался от их предыдущих планов. Он обязан доказать Жизель, что сделает это будущее счастливым. Она может доверять ему. Он справится с той ношей, которую судьба взвалила на него. У них с Жизель появится возможность получить хотя бы подобие того, что было. И в то же время ему придется нести бремя обещания, данного Альдо. Но пока он сам не поймет, каким образом лучше всего поступить в этой ситуации, пока не сможет объяснить жене, какой выход он нашел, Саул не станет обсуждать с ней этот вопрос.

Последнее, чего он хотел — чтобы Жизель тревожилась и переживала. Возможно, он и дал Альдо слово, но жену он тоже обещал любить и защищать. Это его долг.

Смерть кузена кардинально изменила все. Жизель должна понимать это. У Альдо не было других близких родственников. Единственным наследником был Саул. Она должна принять то, что он вынужден занять место двоюродного брата. Но они никогда не предполагали, что ему придется выполнять свой долг перед страной. Это не должно было случиться. Альдо был молод и женат на женщине, которая не скрывала того, что мечтает произвести на свет наследника престола. Но у судьбы, к сожалению, свои планы. И теперь Саулу придется править страной. Вместе с Жизель он сможет построить новую жизнь на фундаменте, заложенном его предками. Причем речь идет не только о них самих, но и обо всех тех, о ком Саул поклялся позаботиться.