Любовь как в сказке. Романы о любви для девочек - Ирина Щеглова Страница 7

— Девчонки, что у меня есть! — Марина с шумом ворвалась в комнату, где только что вернувшиеся с полдника подруги уже начали собираться на дискотеку. — Вот, смотрите, — она бросила на стол тонкую помятую тетрадку. — Галка Акулова, из четвертого отряда, у брата стащила и мне передала.

— Это у Сереги Акулова? Того, который в нашем, пятом? — Заинтересованные девчонки сгрудились вокруг тетрадки. — А что это тут? Ой! Анкета! «Идеальная девчонка» называется!

— Тут такое написано! — Марина села к столу, открыла тетрадь и прочитала:

«Твое любимое имя:

Твой любимый вес:

Твой любимый рост:

Цвет волос:

Цвет глаз:

Размер бюста:

Какое радио она должна слушать:

Увлечения:

Ее любимые группы и певцы».

— А кто заполнял? — Девчонки рвали анкету у Марины из рук, но та крепко прижала ее к себе.

— Седьмая комната. Давайте я вам лучше зачитаю, кто что написал. Ну? Кого первого?

— Симонова! Акулова! Зуева! Килиянчука! — наперебой кричали девочки, и Марина отметила, что никто не назвал фамилии Паши Хороша. Правда, она и раньше знала, что такие, как он, особой популярностью не пользуются.

— Ладно, давайте по порядку, — решила Марина и начала читать.

Каждый из ответов встречался веселым визгом и комментариями девочек, которые «примеривали» на себя приметы идеала.

— Надо же, Акулову рыжие нравятся! И с голубыми глазами! Это же как раз про меня, вы так не считаете? — «Птичка» Оксана рассматривала в зеркале свою бритую почти наголо голову. — Знала бы, так не стриглась бы. А то он и не разглядит, что я рыжая.

— А как вы думаете, я русая или каштановая? — интересовалась кудрявая Надя. — По-моему, все-таки каштановая. Симонову как раз такие и нравятся, кудрявые и веселые. Вот только про веснушки он ничего не пишет. Оксанка! Это у тебя был тональный маскировочный карандаш? Давай сюда, буду веснушки замазывать.

— А мне вы что, Килиянчука оставили? — возмутилась Оля. — Тоже мне, подруги, называется!

— И Зуева, — напомнила Марина.

— Нет, это Ленкин кадр. Он там такие размеры указал, что я в них утону. Я для него мелковата, так что придется подгребать к Ваньке Килиянчуку. К тому же брюнетки как раз в его вкусе.

Да, это было так. Если ответы остальных парней были расплывчаты и каждой приходилось «подправлять» что-то в себе, чтобы как можно ближе подобраться к идеалу, то в ответах Пети Зуева был изображен именно портрет Лены, и девочки не могли этого не отметить.

— Надо же, ну просто вылитая! — подкалывали они Шувалду. — Как будто сфотографировал. Ну-ка, Марин, зачитай еще раз! Какое там у него любимое женское имя?

— Елена, — повторила Марина. Про себя она не переставала удивляться прозорливости Паши, предсказавшего ей, что все именно так и будет.

— А какой любимый женский рост?

— 178 см.

— О! Ленк, а у тебя сколько?

Лена стояла спиной к девочкам, лицом к окну и теребила штору.

— Сто семьдесят восемь! — ответила она, и дрогнувший голос выдал ее волнение.

— А вес? Что он там про вес написал?

— Семьдесят один с половиной.

— Тебе подходит, Лен?

Девочка молча кивнула.

— А любимые группы? Ага. Земфира и «Крематорий». Ленка! Попробуй сказать, что это не про тебя! Вон у тебя плеер на тумбочке валяется, а там как раз Земфира и «Крематорий»! Девчонки, это же просто мистика какая-то! Астральные тела там разные, звезды говорят и все такое! Ой, девчонки, смотрите! Тут и про то, кто какой размер бюста предпочитает. Во дают!

Девчонки разглядывали выведенные корявыми почерками строчки.

— Тут снова про Ленку! Ну один в один! Мамочки, я сейчас в обморок упаду. Так не бывает!

Лена не участвовала в общем разговоре, хотя и сама была поражена тем, насколько описание Петькиной идеальной девчонки подходило к ней самой. Ей было и приятно, и страшно — вдруг это все розыгрыш, прикол. Хотелось еще и еще раз вслушаться в то, что написал один из самых привлекательных мальчишек, которых она когда-либо встречала. «Но ведь на вокзале он не обратил на меня совершенно никакого внимания! — разговаривала она сама с собой. — Конечно, не обратил, ведь он и не подозревает, что я — тот самый идеал, который изображен в анкете». Как, как же она сможет доказать ему это? Как привлечь его внимание? Его наверняка пол-лагеря окучивать будет, где уж тут пробиться!

— Понимаете, девчонки, это же наше руководство к действию! Выбирайте себе парней и становитесь их идеалами, — разъясняла тем временем Марина.

— Семечка, ты просто гений! — восклицали девчонки. — Такой классный способ! Мы теперь знаем, куда нам целить.

— Смотрите, не промахнитесь! — напутствовала их Марина.

Вот так случилось, что все лавры достались ей, хотя должны были по праву принадлежать Паше — ведь именно он изобрел трюк с анкетой. Он сам придумал вопросы и во время тихого часа пустил тетрадку и ручку среди парней в своей комнате. Ребята изрядно веселились, но под Пашиным чутким руководством обошлось без нецензурностей и пошлостей.

— Все, к чему бы ни прикасалась ручка, должно быть написано так, чтобы не стыдно было показать потомкам, — объяснял он приятелям. — А вдруг вы станете великими людьми? И за вашими детскими записками выстроиться очередь из коллекционеров. Представьте, как вам тогда придется краснеть за юношескую словесную нечистоплотность!