Время для нас - Виктория Лукьянова Страница 7

– Ты рассказал ему?

– С чего взяла? Я же без понятия, что красотка, которая грела ночью со мной постель, окажется младшей и горячо любимой сестренкой лучшего друга, – ответил мужчина, хитро подмигнув. Мне бы обидеться, но я не могла злиться на Егора. Не имела права.

– Ну да, – поджав губы, быстро кивнула. Тут мы оба соврали и в итоге вот что получили.

– Даже если бы знал, думаешь, я такой дурак, чтобы рисковать своей головой. Он же меня придушит.

Взглянула на Егора. Черт, он не шутил, когда так отзывался о брате. Правда, я не верила в его слова. Нет, Герман не такой. Уравновешенный до предела, идеальный до мелочей. Он всегда оставался для меня примером стойкости и целеустремленности, но никак опасным и жестким человеком, каким хотел представить Егор. Как и мама. Вот кто не сомневался в психических проблемах брата, так она. И лишь потому что он не повиновался ей.

– Герман? Нет, ни за что на свете, – резко ответила, не заметив то, как голос все же нервно дрогнул.

– Поверь, ты плохо его знаешь, – Егор слегка наклонил голову вперед и незаметно кивнул.

Кажется, он что-то знал о Германе, о чем мне было неведомо.

– Он мой брат, – тут же ответила, намереваясь вывести его на правду.

– Да, твой брат. И, судя по всему, ты думаешь, что он добрый и заботящийся о тебе братец, который не посмеет прибить посягнувшего на его сестренку мужика? Я сомневаюсь, – кисло отозвался он и выпрямился.

А я рассмеялась. Лицо у Егора в этот момент было злым и расстроенным одновременно.

– Почему не сказала настоящее имя? – он решил, что нужно уходить от опасной темы. Как бы оба не старались, а Германа воспринимали каждый по-своему.

– А ты? – перебила мужчину.

– Я первый спросил, – рыкнул в ответ.

– Да потому что имя у меня редкое, не то, что Настя. И не дай бог, если родители прознают, что я была не дома этой ночью. Вот кто меня пришибет, так это мама.

– Да, твоя мама зверюга.

Наверное, я должна была вновь обидеться, но на удивление Егора заливисто рассмеялась.

– Ты не обращай на нее внимания. Она всех не любит. Особенно тех, кто на стороне Германа. Вот даже с отцом разругалась, когда тот позволил ему уйти из семьи и начать собственный бизнес. Тут такой скандал был. Ужас!

– Я слышал про это, – пожал плечами Егор и осмотрел мой скромный наряд. Да я была полной противоположностью себя вчерашней.

– Милое платьице, – словно читая мои мысли, сказал мужчина.

Я дернула подол, словно опасаясь, что он не прилично задрался. Мужчина перехватил взглядом мое резкое движение.

– Поверь, я видел вчера многое. И надеюсь, посмотреть на это еще раз. Много раз.

Я залилась румянцем. Вот так, без предисловий, он напомнил мне о бездумном поступке. Да еще заставил покраснеть, как невинную девицу. С невинностью теперь была проблема. И он это понял, одарив меня жадным горящим взглядом. Таким можно души сжигать, не то чтобы напомнить про бессонные ночи.

– Нет, не будет, – сухо ответила, встречаясь с его глазами своими, полными твердости и решимости поставить точку. – То, что было, лишь ошибка. Эксперимент. Опыт. Хоть как называй, но больше никогда не повторится.

Он тяжело задышал. Словно своими словами я выбила воздух из легких мужчины.

– Что значит «не будет»?

– То и значит. Попробовали и хватит. Мне не понравилось.

Егор двинулся вперед. Нас разделяла лишь пара шагов, которые он вмиг преодолел.

– Не понравилось? Напомнить? – и не дожидаясь ответа, он впился в мои губы жестким, страстным поцелуем.

Теперь я разучилась дышать. Весь мир словно исчез. Время замерло. Все сконцентрировалось в одной точке – в соприкосновении наших губ.

Шум голосов, доносившийся из коридора, заставил Егора отвлечься, и я оттолкнула мужчину.

– Больше так не делай, – рукавом стерла влажный след.

Ему не понравилось, я же делала это намерено. Хотела позлить. Не просто хотела, требовала от себя показать ему, как мне безразлично. Как противно. Поверил ли он? Кажется, да. Ведь в его чистых глазах больше не было смеха или искреннего счастья. Там бушевал пожар, и вовсе не от страсти. Он разозлился, и я впервые за несколько лет испугалась по-настоящему.