Саид 2. Над пропастью - Анастасия Шерр Страница 7

Она пошевелилась, открыла глаза.

– Пришёл? – голос уже спокойный, не пытается глаза ему выцарапать. Хороший знак. Или наоборот, стоит опасаться доктора Смирнову? В её случае непонятно, чего больше остерегаться нужно.

– Угу, – вздохнул, устало потёр лицо. И чего ему не жилось спокойно? Было же всё нормально. Ничего не чувствовал, жил в своё удовольствие. Днём бизнес, ночью развлечения. Надо было вляпаться в эту бабёнку чокнутую. И самому чокнуться.

Надя присела на постели, одеяло сползло вниз, оголяя изящные плечи. Рот наполнился слюной. Склонив голову, прижался губами к острой ключице и, коснувшись языком её охеренно пахнущей кожи, закрыл глаза. Сука. Как наваждение какое-то. Кто бы ему сказал ещё полгода назад, что Саид Хаджиев решит жениться на бабе, только бы её отъебать. То ли смеяться, то ли рыдать.

– Саид, – напомнила ему о себе, а он цокнул языком, мотнув головой.

– Помолчи, Надь. Дай мне пять минут, – за шею её и рывком на себя, сдавливая хрупкое тело, прихватывая шею зубами.

Она не брыкалась, не сопротивлялась. Немного уворачивалась, когда он становился настойчивее, но Саид пресекал попытки улизнуть и снова припечатывал к себе. Ласкать женщину, которая не даёт, – то ещё испытание. С одной стороны, нравится её ломать, чувствовать, как прогибается и постепенно уступает, а с другой – знать, что продолжения не будет. Сегодня не будет.

– Ты устал? Рана болит? – она упирается в его грудь ладонями, отворачивает лицо, когда Саид пытается поцеловать в губы. Отстранился, сел на кровати, согнувшись.

– Немного.

– Что именно? Устал или болит?

Разговор ни о чём, и они оба это чувствуют. Только Саиду хватает смелости всё же заговорить о том, что сейчас действительно важно:

– Эта свадьба нам нужна. Обоим. Тебе – чтобы я мог защитить. Мне – наладить дела и подняться в глазах клана на пару ступеней выше. Во-первых, мой отец – глава клана, он не может не учитывать мнение его членов, даже в мою пользу. А чтобы клан согласился с нами, я должен предъявить им доказательства того, что война развязана из-за моей женщины, а не из-за какой-то шалавы в пьяном угаре. Понимаешь?

– Война? – переспросила монотонно, но на последнем слоге голос всё-таки дрогнул.

Хаджиев хмыкнул, кривя губы.

– А ты думала, папаша этого уродца забудет, что у него сын был? Даже такие мрази любят своих отпрысков. Конечно же, он будет мстить. И так как он в стране не последний человек, хотя далеко и не ровня нам, всё равно проблемы будут.

– Ну так верни ему сына, Саид, – Надя придвинулась ближе, взяла его за руку. И Хаджиев, конечно, не мог не обратить внимания на этот жест. Она впервые коснулась его сама, по доброй воле. Пусть только для того, чтобы контакт установить. Или нет? Сложно расшифровывать мысли умной бабы. Куда проще общаться с тупыми тёлками, у которых одна извилина и та в местах общего пользования. – Он ведь ещё жив? Да?

Беззвучно засмеялся. Хитрая зараза.

Убрал свою руку из-под её ладони, поднялся, закряхтев от боли. Кажется, шов расходится.

– Нет. Я не верну ублюдка его папаше. Во-первых, я не хочу, чтобы он продолжал безбедно жить, ходить по земле, дышать. Во-вторых, это ничего не даст. Даже если я его отпущу, войне быть. Тут дело уже в авторитете, а авторитет терять не хочет никто. Потеряешь авторитет – потеряешь всё. Так что ты выйдешь за меня замуж. Отец уже завтра объявит всем о предстоящей свадьбе. И тебе лучше смириться. Я ведь найду, как заставить, Надь. Другое дело, что мне не хочется этого делать. Заставлять, – хотя этот вариант был бы вернее. И быстрее. Можно даже всё устроить без её ведома. Просто однажды проснётся Надя уже Хаджиевой.

– Я поняла тебя, – сзади послышался шорох, а когда Саид опустился в кресло, поворачиваясь к ней лицом, кукла Надя уже завязывала банный халат. Пожалел, что не повернулся раньше. Было бы приятно.

– И что скажешь?

– А что мне сказать? Я понимаю, что своей просьбой я подписала себе приговор, – грустно улыбнулась, села на постель, поджимая пальцы ног. Он и раньше замечал за ней эту привычку. Она всегда поджимает пальцы, когда нервничает.

– Приговор? Так ты воспринимаешь наш будущий союз?

– Я пока не знаю, как мне воспринимать всё происходящее. Моя жизнь словно в пропасть летит. Не успеваю опомниться от предыдущего пинка, как снова что-то случается.

Даже её пальцы на ногах возбуждают. Охренеть. Хотел ли кто-нибудь женщину так, как хочет он?

Вспомнил, как насмехался над старшим братом, недоумевая от того, как мог поплыть такой здоровый, суровый лев от какой-то девки блондинистой. А Марат поплыл. Да так, что даже от семейного бизнеса и наследства отца отказался. А он, в отличие от Саида, имел с рождения все права, уважение клана и веру в себя. Смотрел тогда Саид на Маратовскую Белоснежку и понять не мог, что в ней такого.

Вот так же сейчас не мог понять, что такого в кукле Наде. Внешность? У него были бабы и покруче. Посисястей, повыше. Дочки магнатов, политиков, даже жена одного из главных министров была. Почему ни на одну из них так не западал, как на эту мозгоковырялку? Потому что он псих? Или они оба? Почувствовал родственную душу?

Хотя всё могло быть крайне просто. Даже банально. Он просто хотел её трахнуть, кукла Надя не дала. И в Саиде проснулся охотничий инстинкт. Поймать добычу и взять её. А потом, вполне возможно, ему станет глубоко насрать на её существование.

Но решение он уже принял и менять его не собирался. Даже если потом придётся всю жизнь жить с нелюбимой женщиной. У отца же вон получалось. Нет, он свою жену уважает и по-своему любит. Но любит, скорее, как мать своих детей, не как женщину. Такой страсти, какую Саид видел у Хаджиева-старшего со своей матерью, никогда не было. А Саиду хотелось бы именно так. Чтобы до крошева зубов и искр из глаз. Чтобы не ходить трахать других, чтобы только её одну хотеть. И чтобы она так же хотела. Чтобы любила больше себя. Чтобы подохнуть за него была готова.

Но за неимением желаемого сойдёт и отцовский вариант. Всё равно любви нет. Той самой, вечной, несгораемой, о которой так много кричат восторженные придурки. Нет её. Страсть есть, похоть есть. А любви нет. Иногда люди её себе придумывают, чтобы оправдать свои слабости.

– Не я виноват в том, что с тобой происходит. Прошлое тебя догнало бы даже в том случае, если бы я не появился на твоём пути. Я спас тебя от Шевцова, и ты не можешь этого отрицать. Теперь тебе ничего не угрожает, и его папаша в жизни до тебя не доберётся, хоть и попытается, в чём я даже не сомневаюсь. Попади ты сегодня домой, как хотела, уже была бы в его руках. Я покончу с Шевцовыми. Ну а ты в свою очередь поможешь мне. Будет у меня семья – будет уверенность в завтрашнем дне. – Знала бы она, что стоит на кону. Мировое господство, не меньше. – Когда отец решит, что я могу возглавить клан, ты поймёшь, что это значит. Это такая власть, что даже мне не снилось.