Возлюбленная герцога - Сара Маклейн Страница 7
Возлюбленная герцога - Сара Маклейн читать онлайн бесплатно
Он, Эван, сын дорогой куртизанки, из-за беременности слегка – или даже совсем не слегка – потерявшей в статусе и ставшей одной из достойнейших шлюх Ковент-Гардена.
Он встал, ступил в темноту, нащупывая стену, и нашел дверь. Ручку.
Заперта.
Ангелы спасли его и перенесли в запертую комнату в Ковент-Гардене.
Ему не требовалось пересекать комнату, чтобы выяснить, что находится снаружи – крыши домов под наклонными сланцевыми плитками и кривые трубы на них. Мальчишка, родившийся в Ковент-Гардене, никогда не забудет его звуков, как бы ни старался. Но он все равно проковылял к окну и откинул занавеску.
Шел дождь, тучи закрывали луну, не давая Эвану разглядеть мир снаружи. Отказывая ему в этом, заставляя слушать звуки.
Ключ в замке.
Он повернулся, весь напрягшись, ожидая противника. Двоих. Изготовился к бою. Он находился в состоянии войны многие месяцы – годы, целую жизнь – с людьми, что правили Ковент-Гарденом, где герцогам никто не был рад. По крайней мере тем герцогам, которые угрожали их жизни.
И не имело значения, что он их брат.
И для него тоже, ведь они лишились его доверия, не сумев уберечь единственную женщину, какую он когда-либо любил.
И за это он будет сражаться с ними до конца времен.
Дверь отворилась, он сжал кулаки и перенес вес на ноги (бедро пронзило болью), готовясь встретить удар. Готовясь ответить своим ударом, для этого ему хватит силы.
И застыл на месте. В коридоре было не намного светлее, чем в комнате, но все же он разглядел фигуру. Не снаружи. Внутри. Не входящую. Выходящую.
Когда он пришел в себя, в комнате кто-то был. В тени. Он не ошибся, но то были не его братья.
Сердце заколотилось в груди, неистово и отчаянно. Он помотал головой, пытаясь прояснить мысли.
Женщина в тени. Высокая. Худощавая и сильная, в брюках, плотно обтягивавших невероятно длинные ноги. Кожаные сапоги заканчивались выше колен. И пиджак, позаимствованный из мужского гардероба. Женственности придавала лишь золотая отделка, слегка поблескивающая в темноте.
Золотая нить.
Прикосновение не было призрачным. И голос – тоже.
Он шагнул в ее сторону, уже потянулся, отчаянно тоскуя по ней. Ее имя вырвалось из его уст, прогремев, как колеса по разбитым булыжникам:
– Грейс.
Краткий вдох. Едва слышный. Едва случившийся.
И все же явный.
Теперь он знал.
Она жива.
Дверь захлопнулась, и она исчезла.
Его рев сотряс потолочные балки.
Грейс повернула ключ в замке с молниеносной скоростью и едва успела выдернуть его из замочной скважины до того, как дверная ручка задергалась – попытка побега.
Нет. Не побега. Погони.
Раздался вопль, гневный и страдальческий. В нем слышалось и еще что-то.
Вслед за криком послышался глухой удар. Она узнала его сразу. Кулаком по дереву, достаточно сильно, чтобы испугать до смерти.
Только она не испугалась. Вместо этого прижала руку к двери, распластала ладонь и затаила дыхание, дожидаясь.
Ничего.
«А если он ударит снова, что тогда?»
Пронзенная этой мыслью, она резко отдернула руку.
Он не должен был очнуться. То количество опия, каким его напоили, могло уложить и медведя. Достаточно, чтобы удерживать его одурманенным до тех пор, пока его плечо и нога не будут готовы к нагрузкам. Пока он не будет готов к бою с ней.
Но она видела, как он, не колеблясь, поднялся с кровати, а это значило, что раны заживают быстро. Что мускулы его наливаются прежней силой.
А она хорошо знала эти мускулы. Хотя и не должна была.
Она намеревалась вести себя как можно более отстраненно. Обрабатывать раны и ухаживать за ним лишь для того, чтобы выгнать его – наказать так, как он этого заслуживал с того самого дня два десятка лет назад, когда он разрушил все их жизни, а в первую очередь – ее собственную.
Она планировала эту месть долгие годы, оттачивая мастерство и вынашивая ярость, и была готова свершить правосудие.
Но совершила ошибку. Прикоснулась к нему.
Он был таким неподвижным, и таким сильным, и так отличался от мальчика, которого она когда-то оставила, и все же… в угловатом лице, в том, как его слишком длинные волосы упали ему на лоб, в изгибе губ и размахе бровей так много прежнего. У нее просто не оставалось выбора.
В ту первую ночь она убеждала себя, что, пересчитывая ребра на его плоском теле, ощупывая впадины и выступающие мышцы, она всего лишь ищет раны. Он был слишком худым для своей крупной фигуры, словно почти ничего не ел и мало спал.
Словно был слишком занят, разыскивая ее.
Она не могла найти оправданий тому, что изучала его лицо, разглаживала брови, восхищаясь гладкостью кожи на щеках, ощупывая щетину на подбородке.
Она не могла сказать, почему словно составляла перечень изменений в нем, тех, что превратили мальчика, которого она любила, в мужчину – сильного, угловатого и опасного.
И завораживающего.
Он не должен быть завораживающим. А она не должна любопытствовать.
Она его ненавидит.
Двадцать лет он ее преследовал, угрожая ее братьям. В конце концов сумел причинить вред и мужчинам, и женщинам Ковент-Гардена, которых Бесперчаточники обещали оберегать.
И это превратило его в ее врага.
Поэтому он не должен быть завораживающим.
А она не должна прикасаться к нему.
И любоваться его телом не должна, слушать ровное дыхание, не отрывая взгляда от щетины на подбородке, от изгиба губ… их мягкости…
Половицы в запертой комнате скрипнули – он наклонился.
Она попятилась, прижалась к противоположной стене коридора, достаточно далеко – он не сможет ее увидеть, когда посмотрит в замочную скважину. Именно он научил ее пользоваться замочными скважинами когда-то давно, когда она была еще настолько мала, что верила, будто запертая дверь означает конец истории.
Она уставилась на крохотную черную пустоту под дверной ручкой, полностью захваченная безумным воспоминанием о другой двери. Об ощущении другой ручки в ладони, о прохладе красного дерева, к которому она прижалась лбом, глядя в замочную скважину тогда, целую жизнь назад.
О кромешной тьме внутри.
О вкусе металла на губах, когда она, прижавшись ртом к замочной скважине, прошептала внутрь: «Ты здесь?»
Двумя десятками лет позже она все еще чувствовала, как колотилось сердце, когда она прижалась ухом к этому таинственному отверстию, пытаясь услышать то, чего не могла увидеть. Все еще ощущала свой страх. Панику. Отчаяние.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments