После заката с негодяем - Александра Хоукинз Страница 7

— Надо полагать, ты ожидаешь, что мы присоединимся к вам на балу у Куинтонов? — поинтересовался граф, бросив косой взгляд в сторону леди Пашли.

Дэр положил руку на спинку его кресла и посмотрел в небесно-голубые глаза друга.

— Миссис Рэндалл не просила меня присоединяться к ней на балу. Тем более ей не понравится, если я приведу в ее лондонский дом таких людей, как вы.

— Вдовы — существа отчаянные. Кто знает, может, она и согласится, если правильно закинуть удочку, — сказал Фрост и провел затянутой в перчатку рукой по верхней части панталон, чтобы сделать яснее смысл своего вульгарного замечания.

Все четверо мужчин рассмеялись, из-за чего из некоторых ближайших лож на них обратилось несколько удивленных взглядов. Дэр сел рядом с Фростом. Он как раз подыскивал новую тему для разговора, когда на выручку пришел Сейнт:

— А кто-нибудь знает, куда запропастились Рейн и Син?

Хантер опустился в кресло перед Дэром.

— Син присоединится к нам позже. Сегодня его жена решила навестить свою мать и сестер.

Фрост издал какой-то невразумительный звук. Леди Синклер ему не особенно нравилась, а она не скрывала того факта, что терпит его лишь в угоду своему супругу.

Хантер удивленно воззрился на друга:

— Фрост, прояви хоть немного уважения. Леди Синклер в сентябре должна родить наследника. Син просто заботится о жене.

— А Рейн? — не унимался Дэр.

— Теперь, когда он заделался отцом, его положение стало еще хуже, чем у Сина… — Сейнт сложил руки на груди и согнул левое колено. — Пять дней назад он уехал из Лондона за женой и дочкой. Рейн не хотел, чтобы они ехали одни.

Дэр не мог винить Рейна. Он никогда еще не видел, чтобы джентльмен настолько терял голову из-за женщины. В прошлом сезоне, когда Рейн познакомился на балу с леди Софией Нортэм, эта скромная блондинка вскружила ему голову. Прежде чем сезон закончился, они поженились и леди забеременела.

— Вот и еще один настоящий джентльмен… — пробормотал Фрост. Конец этого предложения нельзя было разобрать, но смысл его стал понятен друзьям.

Фрост любил женщин, как все мужчины. Просто он не воспринимал их как нечто постоянное в жизни джентльмена. Граф искренне полагал, что женитьба погубила Сина и Рейна.

До некоторой степени Дэр был согласен с Фростом, хоть и не заявлял об этом открыто. Брак его старшего брата с Аллегрой можно было назвать несчастливым, а женитьба Рейна на мисс Роберте и вовсе обернулась катастрофой. И все же и Рейн, и Син, похоже, теперь были счастливы, но Дэр не завидовал им.

Пока Сейнт потчевал их рассказом о последних проделках Вейна, Дэр лениво оглядывал театральные ложи. Леди Синклер он увидел сразу. Маркиза сидела рядом с леди Харпер и была поглощена разговором с одной из своих сестер. Самого Сина видно не было.

Дэр перевел взгляд на другую ложу, где заметил одного из завсегдатаев «Нокса». На нем его взгляд долго не задержался. То, что внимание Дэра постоянно было обращено на Аллегру, ничего не значило. В конце концов, она была красивой женщиной. Если Дэр и испытывал душевные муки, это было его личным делом и никого не касалось. Прежде чем его старший брат похитил ее у него, Аллегра принадлежала ему.

Фрост часто подтрунивал над Дэром из-за Аллегры, но не понимал его внутреннего конфликта. Если одна часть его души любила эту леди, вторая люто ее ненавидела. Семейные узы заставляли их видеться время от времени, и, похоже, освободиться от нее у него не было никаких шансов.

Брат Дэра только радовался его мучениям.

Прежде чем окончательно отдаться мрачным мыслям, Дэр обратил внимание на желтоватый блеск, заставивший его отвлечься от ложи Аллегры. На верхнем ярусе, двумя ложами правее, сидела, повернувшись к ним в профиль, темноволосая леди в янтарном вечернем платье. Плененный ее красотой, Дэр стал рассматривать незнакомку. Шелковая ткань ее платья блестела, как солнце, от пышных рукавов и юбки отражался свет канделябров. Темные локоны леди были высоко собраны, и лишь несколько волнистых прядей, ниспадавших от линии пробора, свободно свисали по бокам. Бледно-розовое лицо не тронул загар, хотя даже в полутемном помещении театра было видно, что ее кожа источает здоровье и жизненную силу.

Дэр продолжал смотреть на незнакомку, когда она протянула затянутую в перчатку руку джентльмену, который зашел в ее ложу, чтобы поприветствовать ее и ее спутниц. Чувствуя легкую зависть к господину, который обнаружил эту леди раньше его, Дэр чуть подался вперед, наблюдая за сценой, разыгрывавшейся у него на глазах. Юная брюнетка улыбнулась и стала водить рукой, по очереди представляя джентльмену своих подруг. Джентльмен кланялся, не сводя глаз со своей янтарной цели.

Самонадеянный ублюдок.

Этот господин был уже не молод, и у него был обвисший подбородок, даже два. Богатая и красивая леди достойна лучшего. Трое джентльменов, вошедших в переполненную ложу, должно быть, думали то же самое.

Дэр встал, когда молодая женщина схватилась за сердце и чуть не бросилась в объятия одному из своих будущих поклонников. Его сверкнувшие завистью глаза сузились, когда он вдруг осознал, что знаком с этим человеком.

— Что за черт… Это… Это Вейн?! — воскликнул Дэр голосом, преисполненным такого гнева, что Фрост, Хантер и Сейнт прервали разговор и с интересом воззрились на него.

Но винить их за это любопытство он не мог. Дэр и сам не понимал, почему так себя повел. Где-то в глубине души у него возникло жгучее желание броситься прямо по театральным креслам к Вейну, схватить его и швырнуть в оркестровую яму. О, какое бы удовольствие ему это доставило!

Удержало его лишь то, что женщина в янтарном платье отпустила руку Вейна и отступила назад. Когда Вейн сделал широкий жест рукой, она обвела взглядом театральный зал. Дэр громко вздохнул, продолжая упиваться ее красотой. Неожиданно ему показалось, что он уже когда-то видел это прекрасное лицо, но ощущение было призрачным, почти неуловимым. А потом их взгляды встретились и темноволосая красавица изумилась не меньше, чем он сам.

Воспоминание маленьким фейерверком вспыхнуло у него в голове.

Последний раз, когда Дэр смотрел на это очаровательное лицо, оно было покрыто копотью и грязью.

— Джентльмены! — раздался возглас Сина, который, распахнув портьеру, ворвался в их ложу. На его лице сияла счастливая улыбка… — Почему никто не сказал мне, что наша маленькая Реган вернулась домой?