Миланская Роза - Звева Казати Модиньяни Страница 7

Впрочем, подобный ответ не совсем соответствовал действительности. Лучших предложений поступить к иранцам не могло, а вот самому генералу могли пообещать долю побольше.

— Я вам гарантировал пять процентов, — напомнил Риккардо, — неужели кто-то дал больше?

Томный взгляд иранца свидетельствовал — ему стоило большого труда отвергнуть столь соблазнительное предложение.

— Дело не во мне, — признался Хуссейн. — Самолеты уже закуплены.

— У кого? — процедил сквозь зубы Риккардо.

— У одной французской фирмы…

Риккардо хотел знать, кто посредник. Его имя помогло бы наконец рассеять туман, в котором бродил последнее время президент концерна «Роза Летициа и сыновья». Итальянец молча, с выжидательным видом заглянул иранцу в глаза. Хуссейн глубоко вздохнул и выдал тайну:

— Посредник — Сэмюэль Слоттинг.

Риккардо хорошо его знал. Крупный американский бизнесмен; директор «Интернэшнл армамент корпорейшн»; конторы в Женеве и в Монте-Карло; личный друг Каддафи, иранских и иракских лидеров. Слоттинг проворачивал большие дела везде, где полыхали войны. Еще несколько лет назад американец сотрудничал и с концерном «Роза Летициа». Да, Риккардо хорошо его знал.

Хуссейн, начав исповедоваться, решил выложить все.

— Сделку заключили через генерала Али Размару, — добавил он, желая показать итальянцу, что на этот раз на его долю ничего не перепало.

Размара был выше Хуссейна званием и обладал большей властью.

Нет, встреча дала результат, и притом очень важный, хотя Уординг и Франко Серра так и не оценили по достоинству полученную информацию.

Они были недалеко от аэропорта, уже потянулись обширные заснеженные пространства взлетных полос. Негромко зазвонил радиотелефон. Риккардо взял трубку.

— Добрый вечер, синьор Риккардо. Это Эстер, надеюсь, я вам не помешала.

Риккардо прекрасно знал Эстер: опытная секретарша, она уже двадцать лет проработала в компании. По голосу он понял — Эстер сообщит какую-то потрясающую новость.

— Говори! — с нетерпением отозвался Риккардо.

— Синьора Летициа… ваша матушка… она звонила…

— Моя мать звонила? — не поверил сразу Риккардо.

— Да. — И Эстер выложила главное: — Она дома. Ждет вашего звонка.

— Спасибо, — произнес Риккардо и положил трубку.

Итак, мать нарушила десятилетнее молчание. С того дня, когда он вырвал у нее из рук руководство семейной корпорацией, она отказывалась видеться и говорить с ним. Риккардо, конечно, не рассчитывал, что Роза одобрит его действия, но он никак не ожидал полного разрыва.

Джулио и Альберто умерли, их вдовы без конца ссорились, мать старела и уставала, а концерн требовал энергичного руководства. У Риккардо хватало воли и знаний, чтобы взять дело в свои руки. Розе в конце концов пришлось убедиться, из какого теста сделан ее младший сын, которому в светской хронике навесили ярлык плейбоя. В сущности, он воспользовался средствами и приемами, преподанными ему самой Розой. Но она вместо того, чтобы воздать должное Риккардо, предпочла оставить победителя в одиночестве.

Так Риккардо, обожавший мать, познал на гребне успеха не только опьяняющую радость, но и безысходную горечь.

Автомобиль остановился рядом с вертолетом, двухтурбинным «Дофином». Президент первым поднялся на борт элегантной бело-голубой машины. Командир и второй пилот поздоровались с ним, а стюардесса Джульетта улыбнулась. Джульетта, брюнетка со светлыми глазами, была девушкой сдержанной и воспитанной. Она тут же налила в большой хрустальный бокал солидную порцию «Димпл» и поставила на столик около кресла в салоне.

Риккардо поблагодарил стюардессу, уселся и, сняв трубку телефона, приказал:

— Выключи этот вой!

Он имел в виду бразильскую музыку, доносившуюся из стереомагнитофона. Девушка выключила и вышла, оставив президента одного в салоне. Риккардо набрал номер матери. Она ответила сразу же после первого гудка. Голос Розы звучал так же звонко и молодо, как и десять лет назад. Сын почувствовал острое волнение.

— Здравствуй, мама! — пробормотал Риккардо.

Ему вдруг показалось, что он снова стал мальчиком, а мать приехала навестить его в колледж в Бостоне. Сердце Риккардо учащенно забилось, лицо вспыхнуло. Но Роза быстро расставила все по местам:

— Я тебя ищу не потому, что соскучилась, — заявила она.

— Я так и думал, — справившись с собой, спокойно ответил сын.

— Не заблуждайся на мой счет и ничего такого не воображай.

— А я и не успел ничего вообразить. Что я могу для тебя сделать?

— Для меня — ничего, — оборвала сына Роза. — Я у тебя никогда ничего не попрошу. Речь идет о Глории…

— Что с ней? — встревожился Риккардо.

— Пыталась покончить с собой. — Голос матери не дрогнул, но она тут же поспешила успокоить сына: — Жива… чудом осталась жива…

— Слава Богу! — прошептал Риккардо.

— Не исключено, что она попробует повторить попытку, — добавила Роза.

Риккардо взглянул в иллюминатор. Снежную пустыню оживляли лишь дрожащие огни аэропорта.

— Где она? — спросил наконец Риккардо.

— В клинике, — ответила мать. Сын сразу понял, какую клинику она имеет в виду.

— Она одна, — уточнила Роза и тут же положила трубку.

Риккардо застыл на мгновение с трубкой в руке. Потом встал и заглянул в кабину пилота:

— Полетели!

— Диспетчер сообщил, что надвигается снежная буря, — сказал командир экипажа, молодой француз со светлыми кудрявыми волосами.

— Разве у нас нет приборов? — раздраженно спросил Риккардо.

Он имел в виду бортовую аппаратуру, позволявшую летать при любых метеоусловиях. Никакая буря не могла остановить Риккардо, раз Глория нуждалась в нем.

— Работает или нет эта чертова штука, на которую мы угробили три миллиарда? — раздраженно поинтересовался президент.

— Работает, — ответил француз, пытаясь улыбнуться.

Для сотрудников Риккардо Летициа риск входил в профессиональные обязанности. Таковы были правила игры, и пилот их прекрасно знал.

— Я только сказал, что диспетчерская обещает снежную бурю, — повторил он.

— Так полетели же! — спокойно приказал Риккардо.

Глядя на него, можно было подумать, что они собирались на недолгую загородную прогулку по шоссе.