В Ночь Седьмой Луны - Виктория Холт Страница 69

– Да, по правде – не он.

– Нет, не он. Главнокомандующий – герцог.

– Он просто не хочет связываться. Если бы он захотел, он стал бы герцогом.

– Хватит, дети, прервала его фрау Грабен. – Перестаньте нести чепуху.

– Это не чепуха, Грабен. Мой отец...

– Хватит о ружьях, войнах и герцогах или вы не увидите похоронной процессии. А ну-ка, Лизелъ, подойди ко мне, иначе ты ничего не увидишь.

Мы устроились у окна, и владелец гостиницы принес вино для нас с фрау Грабен и сладкую воду для детей.

Грохот пушек с башни герцогского замка известил о начале процессии. Кавалькада всадников медленно спустилась с горы в город и проследовала к церкви, где лежал покойный герцог.

Мы увидели лафет, на котором гроб будет доставлен к берегам озера, откуда его отвезет на лодке Харон к месту последнего упокоения. На остров будут допущены только ближайшие родственники.

Во главе процессии блистал на солнце церемониальный крест, как всегда во всех подобных торжественных случаях, новый властелин Максимилиан был одет в герцогские одежды из пурпурного бархата, отороченные мехом горностая. Глядя на него, я спрашивала себя, неужели это мой муж, но, проезжая мимо, он поднял голову, взглянул на окна гостиницы и улыбнулся – его отчужденность пропала; звуки мрачного похоронного марша, гвардейцы с черными перьями на шляпах вместо обычных синих – « ничто не могло сдержать моей радости. Процессия медленно проследовала мимо нас.

– Вон там мой отец, – восхищенно Шептал Дагоберт.

И действительно, это был он, граф Фредерик, в военном мундире, со сверкающими медалями на груди, с черным пером на шлеме.

Он тоже взглянул на наше окно, и мне показалось, надменная улыбка тронула его губы.

Церковная служба казалась детям невыносимо долгой, они беспрестанно вертелись, и Дагоберт пытался спихнуть Фрица с его места, так как считал, что оттуда лучше видно, и он, как старший брат, должен сидеть именно там. Фрау Грабен с присущим ей спокойствием утихомирила спорщиков.

Наконец, служба окончилась. Гроб возложили на лафет для последнего пути к острову. Оркестр заиграл похоронный марш, и лошади, покрытые чепраками из тяжелого черного бархата, в черных плюмажах, покачивая головами, медленно повезли лафет по улицам города. С обеих сторон его сопровождали солдаты.

Люди молча следили за процессией, извивавшейся по улицам и исчезавшей на дороге в лес, к озеру. Когда она вернется в город, с пустым лафетом, без близких родственников покойного, церемониальный крест вновь вернут в церковь и запрячут в подземную часовню.

Дагоберт объявил о своем желании поехать на остров посетить могилу матери.

– Ты же знаешь, – сказала фрау Грабен, – что сегодня никого не пустят на остров. – Если вы будете хорошо себя вести, я возьму вас посмотреть могилу герцога.

– Когда? – хотел знать Дагоберт.

– Не сегодня. Сегодня – день похорон.

– Когда мой отец умрет, его похороны будут еще лучше! – сказал Дагоберт.

– Боже мой, как можно говорить такое.

– Я не хочу его смерти, – сконфузился Дагоберт, – просто я хотел, чтобы у него были похороны получше.

– Лучше герцогских не бывает, – сказал Фриц.

– Нет, могут быть, – настаивал Дагоберт.

– Хватит болтать о похоронах, а то некоторых не возьмут смотреть могилу герцога.

Эти слова слегка утихомирили мальчиков.

Я предложила игру в загадки, и, мы играли в нее без особого успеха, пока церемониальный крест не водворили на прежнее место и толпы стали расходиться.

Фрау Грабен рассчитывала вскоре тронуться в обратный путь, но, спустившись в маленький зал гостиницы, мы обнаружили, что поторопились. Людей на площади было еще так много, что даже пробиться через толпу не представляло возможности.

– Пойдемте к конюшне, – сказала фрау Грабен. – Ко времени нашего отъезда толпа рассосется.

Дагоберт выскользнул со двора гостиницы посмотреть на площадь, и я, беспокоясь за него после того случая в лесу, пошла за ним, чтобы позвать его вернуться.

Тут я увидела сержанта Франка. Он держал Дагоберта за руку и подзывал меня к себе.

Я вышла за ворота.

Сержант Франк щелкнул каблуками и поклонился.

– Пока еще очень многолюдно, – объяснил он. – Еще минут десять, и народу станет меньше. Вам следует быть поосторожней. В такой толпе запросто очистят карманы. Нищие и воришки со всей округи сошлись сюда. Для них сегодня – знаменательный день.

Подошла фрау Грабен.

Сержант снова щелкнул каблуками и поклонился.

– Я как раз рассказываю фройляйн, что лучше подождать несколько минут. А почему бы вам не зайти к нам повидать Гретхен и детишек? Она будет очень вам рада.

Фрау Грабен сочла эту мысль превосходной и пожалела, что не захватила с собой бутылку обещанного ликера.

– Пустяки. Она обрадуется вам пуще всех ликеров Рохенштейна.

– Не думаю, что это вежливо по отношению к моему ликеру, – улыбнулась фрау Грабен.

– Ликер ликером, но вам это должно очень льстить, – вмешалась я.

Сержант Франк проложил нам дорогу через толпу, и мы, покинув главную площадь, вышли на маленькую улочку, выглядевшую очаровательно из-за цветочных ящиков на подоконниках и напоминавшую уютный дворик.

Фрау Грабен рассказала мне, что у женатых гвардейцев есть дома на небольших участках, вроде этих, по всему городу; холостые же солдаты живут в казармах рядом с замком.

Дверь одного из домиков была открыта, с улицы можно было сразу попасть в жилую комнату. Там на полу сидели двое детей: старший, примерно шести лет, что-то рисовал; а младший, лет четырех, играл в кубики.

– К тебе гости, Гретхен, – сказал сержант, – а я обратно на службу. Вы сами представите даму, фрау Грабен.

– Доверьтесь мне, – ответила фрау Грабен. Она добавила что-то, но я не слушала ее: я глядела с тупым изумлением на Гретхен Франк, мгновенно узнав ее. Передо мною стояла Гретхен Шварц, которую я встретила в клинике перед родами, тогда эта девушка была на грани отчаяния мне и мне сказали, что она умерла при родах.

Она поклонилась мне, и я увидела удивленное выражение на ее лице – она узнала меня, так же, как я ее.

Фрау Грабен улыбалась нам. Она внимательно, словно за пауками в банке, следила за выражением наших лиц.

– Ну как себя чувствует новорожденный, а?

– Он спит.

– Я слышала, он весь пошел в отца. Ты не выходила посмотреть на процессию, Гретхен?

– Пришлось присматривать за детьми, – ответила Гретхен, все еще не спуская глаз с меня.

– Ты могла бы присоединиться к нам и посмотреть процессию из окна гостиницы. Места хватило бы всем. Если бы знала, я прихватила бы с собой того ликера. Что с тобой? Ты выглядишь немного...