Любовь и прочие неприятности - Киран Крамер Страница 69

Бун провел рукой по волосам.

– Ну это же смешно! Как они посмели шпионить за мной? И что такого, даже если у меня действительно роман с Эллой?

Отец от изумления аж отшатнулся, и Бун поспешил заверить родителей:

– Нет-нет, это я гипотетически. Но она не замужем, я не женат. Почему телевизионщиков волнует, спим мы вместе или нет?

– Наверное потому, что у них есть еще и снимок, на котором запечатлены вы с Сисси в гараже, – холодно сказала Бекки Ли. – Там явно видно, что вы целуетесь. Ну а про то, что вы живете вместе, я вообще молчу.

Бун не мог поверить своим ушам.

– Они решили изобразить тебя ловеласом, – добавил отец, – то есть ненадежной личностью, которой нельзя доверять.

На глазах Бекки Ли блеснули слезы.

– Теперь ты понимаешь, почему мы были против, чтобы Сисси жила в твоем доме? Твоей репутации конец – тебя просто смешают с грязью.

У Буна замерло сердце, на груди стало тяжело.

– Кто заснял нас с Сисси в гараже?

Фрэнк покачал головой.

– Кто-то из Кетл-Ноба, полагаю. Кто-то, кому очень хотелось очернить твое имя.

– Разве целоваться, когда оба свободны, – это преступление? – Бун больше не мог сдерживаться. – Что за глупость!

– Просто у тебя скорее всего есть недоброжелатель, – предположила Бекки Ли.

– Вне всякого сомнения! – кивнул Бун. – Кому придет в голову ходить за мной по пятам, чтобы сделать компрометирующие снимки?

– Сисси твоя подружка? – в лоб спросила мать.

Буну не понравилось, что в ее голосе прозвучал страх.

– Я бы очень хотел, чтобы она ею стала, мама, но пока этого сказать не могу. Она добрая, милая, умная, красивая, и я не хочу, чтобы вы с отцом думали о ней плохо.

– Просто объясни, что между вами происходит, – попросил Фрэнк. – И что у вас с Эллой.

Бун встал.

– Откровенно говоря, моя личная жизнь никого не касается.

– Но, сынок… – всплеснула руками Бекки Ли, но он не дал ей продолжить:

– Ни тебе, мама, ни папе не нужно в это лезть. Повторяю, у меня есть право на личную жизнь.

– Она больше не личная! – не выдержал Фрэнк.

– В таком случае мне придется вести себя еще осмотрительнее.

Наступила гнетущая тишина. Родители выглядели окончательно подавленными, но Бун не чувствовал своей вины.

– Почему вы вообще расспрашиваете меня обо всем этом? Вы же прекрасно знаете, зачем я езжу к Элле!

Мать пожала плечами.

– Откуда?

Бун, не в силах поверить, покачал головой:

– Этого не может быть.

– Так и зачем же? – спросил Фрэнк.

Бун с трудом взял себя в руки.

– Она же дочь миссис Каррисон.

Почему они до сих пор смотрят на него так, словно ничего не понимают? Неужели они настолько погрязли в своих фантазиях? Не дай бог! В противном случае их отношения, которые Бун так старался не портить все эти годы, окажутся простым притворством.

Бун, проглотив комок в горле, заставил себя продолжить:

– Элла присутствовала на наших занятиях. И вы не раз видели ее, когда привозили меня к миссис Каррисон. Мы вместе с ней читали книги, помните?

На лицах родителей появилась гримаса боли, оба, казалось, пребывали в шоке.

– Я… да, прости, забыла, – выдавила наконец мать.

«И тому была причина», – хотел добавить Бун, но сдержался.

– То есть Элла тебя учит? – уточнил отец. – Но она же не специалист.

– Нет, не учит, а читает за меня, после чего пересказывает материал. Это касается бумаг и сообщений по электронной почте, которые я получаю из школы и муниципалитета. Сам я из-за предвыборной кампании ничего не успеваю.

Родители потрясенно молчали.

– Знаю, вам хотелось бы об этом забыть, – жестко продолжил Бун, – но мои проблемы с чтением никуда не делись.

Бекки Ли достала из сумочки платок и промокнула глаза. Фрэнк и вовсе сник, будто в мыслях унесся куда-то далеко, как можно дальше от проблем сына.

– Это вовсе не конец света, и мне не нужна ваша жалость. Я научился с этим жить.

– Мы вовсе тебя не жалеем, – поспешила заверить его Бекки Ли.

– Нет, черт возьми, жалеете!

– Не груби матери! – инстинктивно прикрикнул Фрэнк.

– Извини, мам.

«Извини, что вам приходится решать мои проблемы, а не Ричарда!» – так и подмывало выпалить Буна. Когда они наконец спустятся с небес на землю и примут реальность такой, какая она есть? Он давно пытался им помочь, игнорируя собственную боль.

Тягостное молчание затянулось, поэтому Бун тихо, но твердо сказал:

– Думаю, вам пора. Завтра трудный день.

Мать поднялась и, направляясь к выходу, прошептала:

– Ты готов объявить во всеуслышание причину своих визитов к Элле?

– Нет. Это никого не касается.

Бун заметил, что мать испытала некоторое облегчение, пусть и совсем ничтожное. Репутация ее сына по-прежнему оставалась под угрозой, просто истина в данном случае хуже грязных слухов. Бун не сомневался: родители предпочтут, чтобы весь город считал его распутным повесой, нежели все – избиратели, ученики, директор школы – узнают, что он с трудом читает.

– Ладно, – подвел итог отец. – В любом случае это не последние выборы.

– Я по-прежнему уверена, что он победит, – проронила мать.

– И я с тобой полностью согласен, – добавил Фрэнк. – Бун всегда был отличным мэром.

– Спасибо. – Бун хотел лишь одного: чтобы они поскорее ушли.

Проводив родителей, он вернулся в кабинет, сел в черное дедово кресло и налил себе из любимого хрустального графина Фейбера Бреддока бурбон, который хранил в шкафу под книжной полкой.

Со стаканом в руке он повернулся к стеллажу и провел пальцем по корешку одной из книг. Это оказался сборник стихов аппалачских поэтов. Возможно, здесь найдется и кто-то из Роджерсов. Бун открыл «Примечания» в конце книги и внимательно просмотрел перечень имен на букву Р. Действительно: «Роджерс Хайрам (р. 1889; Кетл-Ноб, Северная Каролина), автор сборников стихов «Листопад», «Герои завтрашнего дня», «Военные песни».

После завтрашнего эфира «Кофе по утрам» Сисси будет думать, что на протяжении их отношений он поддерживал интрижку с Эллой, и сочтет его подонком. И все жители города, включая игроков его команды, тоже – в этом можно не сомневаться.

Бун допил содержимое стакана. Как решить проблему, он не знал. Чем бы ни пришлось пожертвовать, он хотел сохранить работу в школе, вернуть доверие учеников. Также хотел посещать кафе «У Старлы», как прежде, а не ловить на себе сочувственные взгляды горожан, которые теперь станут гадать, в состоянии ли он прочесть хотя бы меню.