Отказать королю - Кейт Эмерсон Страница 69

Схватив Перки под мышку, я отправилась в свою первую прогулку по окрестностям Хэтфилдского дворца, принадлежавшего ранее епископу Илийскому. Квадратный внутренний двор обступали здания красного кирпича, а к находившейся рядом церкви вела галерея. Оказавшись снаружи, я без труда поняла, где находится большой зал, выходивший окнами в один из садов. Я поспешила туда, ибо около него должна была встретиться с той, кто проведет меня к принцессе.

Когда принцессу — а в мыслях своих я отказывалась называть ее леди Марией — определили присматривать за ее маленькой сестрой, ей сказали, что она может взять с собой только двух женщин, которые прислуживали бы ей как простые служанки. Одна из них и была такой служанкой, взятой в какой-то бывшей резиденции принцессы — что называется, девушка на все руки, а другая была Мария Витторио. Она добровольно отказалась и от своего статуса, и от привилегий, чтобы последовать за своей госпожой.

В тот день именно Мария высматривала меня у большого зала, чтобы проводить в крохотные, заставленные мебелью апартаменты, выделенные в Хэтфилде сестре принцессы Елизаветы.

Войдя, я склонилась в глубоком поклоне перед Марией Тюдор. Она была и оставалась моей принцессой, какие бы указы ни издавал ее отец.

Со дня нашей последней встречи прошло почти три года. За это время она очень похудела и оттого выглядела истощенной и нездоровой. Но ее улыбка была прежней — она действительно была мне рада. Ее высочество обняла меня вместе с песиком и рассмеялась, когда Перки ткнулся носом ей в руку.

— Какой же он маленький! — воскликнула она.

— Это порода такая. Этих крох сейчас держат при французском дворе. Леди Лайл прислала его в подарок из Кале. Мне сказали, что она хочет устроить одну из своих дочерей на должность фрейлины.

— Несомненно, леди Лайл преуспеет. Эта женщина обожает все французское, — ядовито заметила принцесса. Но не в ее правилах было обвинять невинное животное в грехах его хозяйки, поэтому она посадила Перки к себе на колени и принялась гладить его мягкую шерстку, а затем прямо спросила: — Как обстоят дела при дворе?

— Она вновь беременна.

Королева Анна объявила об этом королю в январе, а затем сообщила эту радостную новость своим придворным дамам.

Мария Витторио разразилась звучными испанскими ругательствами.

— Ваше высочество все еще имеет много верных сторонников среди придворных, — быстро добавила я. — Вы не должны терять надежды, что когда-нибудь вернете себе благорасположение вашего отца.

— Эта женщина меня ненавидит.

— Она страшится вас, ваше высочество.

Мария, караулившая у дверей, прервала меня, не дав договорить:

— Кто-то идет сюда. Тебе надо скрыться, Тэмсин, пока тебя не обнаружили.

Ее высочество передала мне песика, и Мария тут же схватила меня за руку и вывела через дверь, завешенную шпалерой. Я успела увидеть, что в комнату принцессы входит слуга в ливрее королевы. Я хотела освободиться и остаться, чтобы подслушать, но Мария не ослабляла своей хватки. Когда я непонимающе взглянула на нее, она молча указала на Перки. Она была права: если бы песик залаял, мы бы попались.

Спустя четверть часа, после того как я вывела Перки в сад, чтобы он мог сделать свои дела, я вернулась к двери в детскую. Тот же самый посыльный, который заходил в покои принцессы Марии, ждал снаружи. Я его узнала — он служил при дворе камердинером.

Я тихонько тронула его за рукав:

— Ты не болен, Дикон?

Его лицо было искажено ужасом, на лбу блестел пот, хотя в покоях было прохладно.

— Это вы, мисс Лодж? Нет, нет, я здоров… но я страшусь гнева нашей королевы.

— Чем же ты можешь прогневать ее величество?

Смятение Дикона было столь велико, что он поддался на мой участливый тон и рассказал то, что вообще-то должен был хранить в секрете:

— Ее величество отправила меня с письмом к леди Марии. Королева предлагает с почетом вернуть дочь короля ко двору, если она признает брак своего отца и право ее величества на корону Англии.

— И что?

Дикон судорожно сглотнул:

— Ее величеству не понравится ответ. Леди Мария заявила, что единственная королева, которая ей известна, — это ее мать.

Я вздохнула:

— Ответ упрямицы, но его можно было ожидать.

— Этим дело не ограничилось. Леди Мария добавила, что будет очень благодарна, если королевская любовница не будет становиться между нею и ее отцом.

— Быть не может!

— Она именно так и сказала, мисс Лодж, а теперь я должен в точности передать ее слова королеве.

— Может быть, не стоит? По крайней мере, последние из них.

Но Дикон слишком хорошо знал свою службу. Не в силах ничего изменить, я ждала вместе с ним, когда королева Анна выйдет из детской. Я передала ей ее любимца прямо в руки, надеясь, что присутствие Перки как-то смягчит ее величество.

— Ты выполнил поручение? — резко бросила Анна Дикону.

Тот пересказал ответ принцессы целиком и полностью, без всяких изъятий.

Темные глаза Анны зажглись такой ненавистью, что я подумала: «Сейчас она велит высечь свою падчерицу за дерзость. С нее станется!»

К моему удивлению, королева обуздала приступ ярости. Все еще держа Перки на руках, она лишь скривилась в высокомерной ухмылке и вышла из покоев, высоко подняв голову.

В конце месяца, после того как Парламент объявил короля Генриха главой церкви Англии, король подписал «Акт о престолонаследии». Этот документ отменял все права на трон леди Марии [127]. Теперь каждый подданный должен был поклясться, что признает брак Генриха Английского и Анны Болейн, равно как и законнорожденность всех детей от этого брака. Отказ принести такую клятву рассматривался как государственная измена, каравшаяся смертью.

Я принесла требуемую клятву.