Во всем виновато шампанское - Фиона Коул Страница 69

Я уставился на дверь, словно мог видеть сквозь нее и наблюдать, как Вера собирается. Чувство вины охватило меня, и именно поэтому больше всего на свете я хотел покончить со всем этим. Раньше, когда Арчер спрашивал меня, как сильно я этого хочу, я отвечал без колебаний. Теперь я думал о своей жене. Вместо волнения и трепета, пронзающих меня при мысли о том, чтобы поквитаться с Лоренцо, чувство вины и сомнения смешались со всем остальным.

― Я… я не…

― Николас, ― оборвал он меня, в его тоне прозвучала паника. ― Назад дороги нет. Механизм запущен, это невозможно остановить. Мы либо провалимся, либо провернем это дело. Не имеет значения, чего ты хочешь, когда вы вернетесь, она узнает о твоей мести ее отцу. Единственный вариант, который у нас остается, ― пройти через это, имея компанию, или нет. Но что-то менять уже слишком поздно.

Арчер был прав, и я содрогнулся от осознания. Мое сердце заколотилось в панике от того, как она отреагирует, когда узнает. Но сейчас я ничего не мог с этим поделать. Как он и сказал, механизм запущен. Наименьшее, что я мог извлечь из этой ситуации, ― месть, которая была моим спутником более десяти лет. Это не облегчало ни вины, ни паники, ни проклятых эмоций, пульсирующих в моем сердце, но хоть что-то.

― Хорошо, ― наконец ответил я. ― Но только неделя. Не больше.

― Еще неделя.

Я повесил трубку и запустил руки в волосы, теребя пряди, пытаясь расслабиться. Сделав глубокий вдох, я потряс конечностями, пытаясь расслабить мышцы. Я не хотел, чтобы Вера задавала вопросы, заметив мое напряжение. Она стала улавливать мое настроение.

Музыка слышалась через щель в двери ванной, и я последовал на звук, толкнул дверь, открывая ее, увидел Веру, наклонившуюся к зеркалу, наносящую тушь, пока она пела «Pressure» вместе с группой «Muse». Ее задница раскачивалась из стороны в сторону, юбка обтягивала икры. Я не знал, куда смотреть: на ее обалденную попку, нежную кожу голой спины или грудь, едва прикрытую кружевным бюстгальтером, который не скрывал ее соски.

― Проклятье, ― пробормотал я.

Она посмотрела в зеркало, встретила мой взгляд и улыбнулась, не теряя ритма, когда песня сменилась на «WTF» Мисси Эллиот.

Я не знал большинство из этих исполнителей, поскольку слушал старую альтернативную и рок-музыку, но в ее плейлистах были самые разные музыкальные направления.

Я прислонился к дверному косяку и, скрестив руки, наслаждался тем, что наблюдаю за ней. Она отложила тушь и повернулась ко мне лицом, читая рэп и вкладывая все свое тело в танец. Вера щелкала пальцами и двигала руками, морща губы от волнения, когда подходила ближе. К тому времени, когда она встала передо мной, я был наполовину тверд и улыбался вместе с ней. Она взяла меня за руки и стала двигать меня по кругу, пока я не сдался и не выпрямился, танцуя с ней.

― Никогда бы не подумал, что ты читаешь рэп.

― Я многое умею. У меня есть приемчики, которых ты никогда не видел.

― Оу, серьезно?

Вера кивнула, и я притянул ее к себе, танцуя вместе с ней. Закружил ее, и мягкие волоски, вырвавшиеся из массы волос, собранных на макушке, коснулись ее щек. Когда я надул губы, подражая ей, она разразилась смехом, прижав руки к груди.

Солнце светило в окно и освещало ее веснушки и глубокие ямочки. Бл*дь, она была сногсшибательна.

Тепло, которое я ощущал, когда мы начали все это, было ничем по сравнению с огненным адом, который разрушал границы моего контроля. Чувства, обуреваемые меня, хотели свободы, и я не знал, как долго еще смогу отрицать их существование.

Песня снова сменилась, на этот раз на медляк Норы Джонс. Я снова обнял ее и покачивал нас взад-вперед.

― Скоро мы причалим к берегу, чтобы поужинать. Я запланировал кое-что особенное для нашей последней ночи.

Вера наклонила голову вперед, прижавшись лбом к моей груди.

― Уже прошло две недели? ― простонала она.

Еще неделя.

Она создала идеальный момент, и мне даже не нужно было придумывать причину. Чувство вины навалилось еще сильнее, но я подавил его. Это не ложь.

― Может, не будем пока возвращаться домой? ― Она вскинула голову, широко раскрытые глаза встретились с моими. ― Мы могли бы отправиться во Францию. Возможно, попробуем деревенское вино?

Я наблюдал, как эта идея оседает в ее сознании, и видел искры надежды.

― А как же работа? ― нерешительно спросила она.

― Работа подождет, ― заверил я. Мне необходимо, чтобы она согласилась, ведь если она начнет сопротивляться, не уверен, что чувство вины позволит мне убедить ее. Я прижался к ней сильнее, притянув ближе, проводя носом по ее носу. ― Хочу провести еще одну неделю в раю с тобой.

Я сказал это, чтобы убедить ее, но это было правдой. Часть меня не хотела возвращаться назад и сталкиваться с трудностями, возникшими перед нами.

Вера изучала меня, а я старался передать правду сквозь ложь. Эмоции бурлили в ее глазах, и медленная улыбка появилась на губах. Она смотрела на меня так, словно я достал для нее Луну. Впервые я почувствовал это, когда предложил ей новый проект, и, увидев это снова, понял, что хочу, чтобы она смотрела на меня так всегда. Точно так же мама смотрела на папу, и я не думал, что найду кого-то, кто будет смотреть на меня также.

Но когда Вера была в моих объятиях и смотрела на меня так, это ослабляло мое сопротивление, и я знал, что это произошло.

Я влюбился в нее.

Почему-то, даже несмотря на то, как мы начали, я любил ее.

Правда наконец вырвалась на свободу и потекла по венам, заполняя каждый дюйм моего тела. Чувство вины давило сильнее, почти невыносимо.

― Хорошо. Да. Увези меня отсюда, ― сказала она, счастье вызывало головокружение.

Нах*й чувство вины. Нах*й месть. Я могу придумать лучшее решение… черт, я мог бы отдать ей компанию.

Я бы во всем разобрался.

Если бы она мне позволила. Если бы, в конце концов, она не возненавидела меня.