Неповторимая весна - Мэри Джо Патни Страница 68

– Нет смысла притворяться, будто это было что-то другое, а не то, что вы увидели.

Джулия заикаясь произнесла:

– Кейт, извини, что я… что…

– Нет, это мы должны извиниться, – побледнев, сказала Кейт. – Мы просто возвращались из Аннаполиса и решили заехать. Мы не должны были… То есть я и подумать не могла, что…

– Что взрослая дочь, имея ключ, не может без предупреждения прийти в дом, где она выросла, – продолжил Чарлз. – Вполне понятная ошибка с моей стороны.

Донован с побелевшими губами хотел что-то сказать, но Кейт схватила его за руку и потащила за собой.

– До свидания. Я… надеюсь, что вы хорошо проведете вечер.

Когда дверь закрылась, Джулия упала на диван и закрыла лицо ладонями.

– Прости, Джулия. Быть пойманным собственными детьми хуже, чем быть пойманным родителями. Это все я виноват.

– И я. Я могла бы сказать «нет». Поэтому говорю сейчас. Лучше поздно, чем никогда.

Он застыл.

– Ты рвешь наши отношения?

– Не могу сказать, что жалею о времени, проведенном с тобой, но я… я…

– Ты стыдишься того, что тебя увидели со мной.

Если коротко, то это было именно так. Кейт и Донован захватили их врасплох, и это казалось предательством по отношению к почти сорокалетнему браку с Сэмом.

– Прости, Чарлз. Правда в том, что сейчас я… запуталась.

В этот момент Гамильтон выглядел ни на минуту не моложе своего возраста.

– Я считал, что быть вместе – это нужно нам обоим. Для меня это было радостью. Но прошло два года, прежде чем я привык к одиночеству и захотел чего-то другого. – Он поднялся на ноги. – У тебя не было этого времени.

Одно ее слово удержало бы его, но это слово она не могла произнести.

– Спасибо за то, что пытался помочь. Жаль, что я… не смогла принять помощь.

– Люди возвращаются к жизни каждый в свое время и по-разному. Думаю, будет лучше, если мы совсем перестанем видеться. Прощай, Джулия.

Она снова опустилась на диван и печально скорчилась в уголке. Преодолеет ли она когда-нибудь это безумие, перемены в настроении и невыносимое чувство одиночества, которое не смог бы вынести даже святой? Может быть, когда-нибудь…

Но сейчас она не верила, что это произойдет.

Донован был на грани взрыва.

– Боже, Кейт, как она могла? – Он нахлобучил шлем. – А Чарлз? Я никогда бы не подумал, что он из тех, кто утешает горюющих вдов.

Он сел на мотоцикл и повернул ключ зажигания.

– Садись. – Мотор взревел, когда он яростно пнул педаль стартера.

Кейт вспомнился тот день, когда открылся Том. Тогда ярость Донована была точно такой же. «Он зол как дьявол, и я больше не собираюсь это терпеть».

Она потянулась и выключила зажигание, потом выдернула ключ.

– Мы никуда не поедем, пока ты не успокоишься, Донован, – во внезапно наступившей тишине проговорила она. – В твоем теперешнем состоянии ты убьешь нас обоих на полпути в Ракстон.

– Дай мне ключи!

– С чего ты взбесился? Это я только что обнаружила свою мать, готовую раздеться перед семейным адвокатом. У тебя что, какой-то дурацкий эдипов комплекс?

Он ударил по рулю:

– Проклятие, Кейт, не занимайся со мной психоанализом!

Она вздрогнула. Пришло время изменить сценарий.

– Патрик, только сегодня ты говорил, что хочешь, чтобы у нас с тобой было будущее. Этого никогда не произойдет, если ты не научишься контролировать свои эмоции.

Его лицо побледнело, и какое-то страшное мгновение она не знала, что он сделает.

– Господи. – Донован стянул шлем. – Ты знаешь, как нанести сильный удар, Кейт.

– Это не борьба. Скорее похоже на путь из тысячи километров, который начинается с одного шага.

На его скуле билась жилка, но напряжение медленно спадало.

– Прости, Кейт. Я думал, что достиг прогресса в контроле над собственными настроениями. – Он прерывисто вздохнул. – И вдруг…

– Все, что связано с сексом и женщинами твоей семьи, кажется, способно пробудить в тебе звериные инстинкты.

– Ну все-таки не звериные. Мои чувства к Джулии скорее сыновние. Поскольку Сэма нет и некому защитить его жену, мне кажется, что это должен делать я. Глупо, правда?

– Правда. Мне вполне понятно, что ты был шокирован. Я тоже. Но личная жизнь Джулии – это ее личное дело, и нас не касается. И Чарлз не людоед и не сексуальный маньяк. Они дружат всю жизнь. Он очень хороший человек и весьма подходящий вдовец. Я вполне понимаю, почему их потянуло друг к другу.

– Но Сэм погиб всего пару месяцев назад!

– Люди переживают горе по-разному. Какое право я имею осуждать собственную мать?

Кейт подумала, что всегда принимала тихую любовь и поддержку матери как должное. Лишь сейчас, встретившись со смертью, она начала осознавать, что творится в душе Джулии. Самое меньшее, что она могла сделать, – уважать выбор матери.

– После того как ты оставила меня, сколько времени прошло, прежде чем ты стала встречаться с другим мужчиной?

– Тебе действительно важно это знать?

Он отвел глаза.

– Может, и нет.

– Прошло более двух лет, и тогда я пошла на свидание. И больше четырех, прежде чем я нашла кого-то, с кем захотела переспать. Ты будешь чувствовать себя лучше, узнав, что я не завязала новые отношения сразу же?

– Не то чтобы. Это показатель того, насколько я тебя обидел.

Кейт ткнула его в ребра.

– Ну ладно, Ромео, теперь твоя очередь признаваться, когда ты снова вошел в употребление.

– Больше, чем через год. Но меньше, чем четыре. Несколько месяцев я был уверен, что если бы только существовала возможность увидеться с тобой, поговорить, то я бы наверняка убедил тебя вернуться домой.

– Вот почему развод был оформлен на расстоянии. Я боялась, что если мы окажемся в одной комнате, даже в конторе юриста, то я снова прыгну в огонь. А если бы это произошло, не знаю, хватило бы у меня сил сбежать опять.

Его пальцы сжали руль мотоцикла.

– Мне невыносима даже мысль, что я был так зол…

Перед ее мысленным взором пронеслась картина: нож в ее руке с лезвием, алым от крови.

– Не знаю, то ли нам просто повезло, то ли сказалась мудрость небес, но худшего не случилось. Ты в порядке? Мне холодно и хочется есть.

– Да, я в порядке. – Донован снова протянул руку. Когда Кейт заколебалась, он тихо проговорил: – Клянусь, что больше никогда в ярости не притронусь к тебе. Я не ожидаю, что ты сейчас же мне поверишь, но надеюсь, что когда-нибудь так и случится.