Принцесса - Джоанна Линдсей Страница 68

— Тебя никто не убивал, — ледяным тоном произнес Штефан, — а я не предавался любовным утехам.

— Ложь!

— Я отказался от предложенных мне услуг на этот раз, понятно? — И Штефан, склонившись над ней, процедил сквозь зубы:

— Потому что решил, что раз мне нужна девка, то я возьму ту, которую действительно хочу.

И в тот же момент он впился в ее губы поцелуем, что и доказало не успевшей охнуть Тане, что эта «девка» — она. Ее насторожило то, что от Штефана пахло вином, а ярость и алкоголь — опасная смесь. Может, когда-то она и мечтала о поцелуях Штефана, но сейчас ее охватил ужас, и она стала ожесточенно бороться, пытаясь высвободиться. Но все усилия пропали даром, Штефан только еще крепче сжал ее в объятиях. Он не обращал внимания на сопротивление, и Таня вдруг догадалась почему.

Она же начисто забыла, что он только так себя и вел в приступе гнева. Господи, как получилось глупо — она сама сделала все, чтобы довести его до исступленной ярости. Сначала весь день дразнила его, он сердился… По рассказам Василия, Штефан ходил к любовнице, чтобы успокоиться. Так и есть! А тут еще ночное приключение и Таня с ножом… Алисия тоже здесь.., у него в комнате…

Наконец до нее дошел смысл его слов: он оставил Алисию, чтобы прийти к ней, это ее он желает! Но Штефан зол, как никогда, и собирается выместить свой гнев на той, которая довела его до такого состояния. Он даже не целует ее, а почти кусает… Его объятия, как тиски…

Таня не знала, что ей теперь делать. На всякий случай она перестала сопротивляться, но ее смятение не давало возможности прийти в себя и ответить на его поцелуи.

Действительно л" она хочет отдаться ему сейчас, когда он видит в этом только способ избавиться от ярости? Если только так можно заполучить Штефана, то — да! Но неужели нельзя по-другому? Он же обещал не срывать злость на ней, а прийти лишь тогда, когда она станет по-настоящему желанной для него. Но это было сказано так давно.., уже и забыто, наверное. Сегодня же она всему виной… Впрочем, если бы не это происшествие, он не пришел бы к ней вовсе.

Ох, как же он зол на то, что она чуть не убила его! Он уверен в этом, да к тому же считает, что история с покушением всего лишь выдумка. Эта злость и подогревает его, а попробуй его успокоить — не окажется повода заняться любовью, обоюдное желание может не заинтересовать Штефана. Угомонившись, он скорее всего отправится обратно к Алисии. Почему же этот человек стремится к любви только в таком необычном состоянии?

Таня никак не могла решиться, но чувства постепенно брали верх над разумом, она дрожала от волнения и замирала от каждого нового поцелуя. Но любит ли она Штефана?

У Тани не было ответа на этот, казалось бы, простой вопрос. Но в одном она была твердо уверена — она безумно хочет принадлежать Штефану, не может позволить другой женщине владеть им. Пусть он испытывает к ней сейчас всего лишь гнев, смешанный с вожделением, она не отпустит его. Вот и ответ. Он овладеет ею, и их совокупление будет яростным и быстрым… А может быть, не таким?.. Она забыла, что раньше, даже когда Штефан сердился на нее, он не обращался с ней грубо и бесцеремонно. Он проявлял настойчивость, мог быть неумолимым, но ни разу не причинил ей боль.

Нет, в этот раз она пойдет до конца. Штефана уже не остановить… И Таня уже теряет голову… Такое наслаждение! Она чуть не вскрикнула от удовольствия, но спохватилась — вспомнила, что Штефан очень чутко реагирует на любой посторонний звук. Боже, а вдруг кто-то войдет или постучит, как уже было на пароходе! Он сразу же очнется и уйдет… Эта мысль побудила Таню к действию. Она стала отвечать на поцелуи с безудержной страстью.

Штефан стал легонько подталкивать ее к кровати. Таня, ощутив ногами край, испугалась, что упадет, выпадет из его рук… Но он опустил ее бережно и даже нежно, что поразило ее, сам не навалился на нее всем телом, как она ожидала, а лег рядом, покрыл поцелуями ее лицо, опять жадно припал к ее полуоткрытым губам… Все, что он делал, было не так, как это бывало в яростном порыве, а так, как должно было понравиться Тане. Он не спешил и, казалось, наслаждался пробуждением ее чувств… Словно и не был одержим злостью до этого… Так, наверное, бывает между двумя возлюбленными. Таня не могла не чувствовать благодарности за это. Но только бы никто не помешал…

Штефан осторожно поднял край ее ночной сорочки, его рука при этом только скользнула по обнаженному телу… Расстегнул застежку наверху и положил ладонь ей на грудь. Таня даже дышать перестала от удовольствия. Еще миг — и ее сорочка снята и отброшена в сторону. И снова обжигающий поцелуй в губы, одновременно с этим ощущение его крепкого, напряженного тела на себе — потрясающее чувство, о котором она даже и не мечтала.

Штефан слегка приподнялся и коснулся рукой ее груди. Это было нежное прикосновение, которое привело Таню в трепет. Он стал ласкать ее соски поочередно, потом наклонился и стал целовать их, вернее, терзать жесткими губами. Таня хватала ртом воздух, едва сдерживаясь, чтобы не закричать от дикого наслаждения. Вожделение накатывалось волнами от каждого нового поцелуя, каждого прикосновения. Ей казалось, что она сейчас умрет, если он… Но пусть его губы и руки еще немного помучают ее грудь, не знавшую таких сладких ощущений…

Штефан снова целовал ее губы, лоб, волосы, глаза, виски, шею… То нежно, едва касаясь, то страстно и жадно, словно не мог никак насытиться. Это сводило ее с ума, он будто играл с ее нарастающей страстью, разжигая ее, хотя ей казалось, что она больше не вынесет этой игры и жаждала другого, нового и неизведанного. Тем более что она боялась, вдруг им что-нибудь помешает и она не испытает всех радостей любви. Не дай Бог, Штефан оставит ее погибать от неутоленной страсти.

Эта мысль мешала ей расслабиться полностью и довериться Штефану. Она была несведуща в любви. Не знала, как нужно себя вести — надо ли думать об этом или поддаться чувствам? Пусть Штефан делает с ней все, что пожелает, он умеет доставить наслаждение. Таня забыла обо всем на свете и отдалась во власть чувств. Ее тело трепетало в умелых руках возлюбленного. Ее руки уже касались, сначала осторожно, потом смелее, мускулистой спины, крепкой груди и напряженного живота Штефана. Перед глазами все плыло, и Тане уже было невмоготу переносить эту сладкую муку.

Неожиданно она поняла, что Штефан еще в брюках, она не чувствует его обнаженной плоти там, где все у нее горит желанием. Словно прочитав ее мысли, он опустил вниз руку… Легкий стон облегчения вырвался у нее, и в этот момент он наконец вошел в ее горячую плоть…

Штефан давно почувствовал, что Таня не сопротивляется, а наоборот, охотно отвечает на его ласки. Он не задумывался над этим, любовная игра увлекла его. Но в момент любовного слияния что-то мешало ему ощутить в полной мере наслаждение, что-то было не так, но он не понимал, что именно. Он действовал инстинктивно и довольно примитивно, его тело само знало, как достичь высот блаженства, и он бездумно, но страстно шел к этим высотам. Ничто не сдерживало его, он брал то, что и так принадлежало ему.

Злость его не исчезла, только вожделение приглушило ее, и оно усилилось, когда Таня приняла его настолько, что он даже не заметил некоторой трудности, когда овладел наконец ею. Понять, что он взял девственницу, он не мог, одурманенный любовной прелюдией и полностью отдавшийся восхитительному чувству обладания ею. Он делал все умело и сладострастно, без лишней спешки. От охватившего его наслаждения Штефан даже протрезвел окончательно и с восторгом наблюдал за Таней, которая стонала и металась в его объятиях. Наконец она принадлежит ему, а как это произошло, он уже и не помнит.