Неотразимый обольститель - Бетина Крэн Страница 67

Беатрис невольно поморщилась, вспомнив о собственных годах, прожитых с пустым сердцем. Неужели она хотела, чтобы Присцилла последовала ее примеру? Она внезапно подумала, что жизнь племянницы, с самого ее появления на свет в семье неисправимых романтиков, очень отличалась от ее собственной. Может, ее предназначение было в любви и раннем браке?

Беатрис задумалась о той страсти и радости, которые она переживала рядом с Коннором. Только в его присутствии она ощущала такую полноту жизни. Даже спорить с ним ей было приятно. Неужели она, понимая все это, откажет При-сцилле в таком счастье?

В офисе Коннора было пусто и темно. Когда они проезжали мимо «Таммани Холла», она было подумала о том, чтобы остановиться и поискать его, но вместо этого приказала Рукарту направляться к дому Коннора. Там горел свет, и двери открыла невысокая, с щечками, как яблочки, женщина, по-матерински заботливая, которая представилась как миссис О'Хара, домоправительница. Коннора не было дома, но вскоре он должен был появиться. Набравшись храбрости, Беатрис спросила, может ли она подождать его. Домоправительница посмотрела на модную одежду посетительницы, взглянула на ее карету и объявила, что не видит в этом никакого вреда.

Прошло больше часа, прежде чем послышался скрежет ключа в дверном замке и голоса. Это был Коннор, но он пришел не один. Беатрис застыла, сожалея о своем внезапном решении дождаться его.

– Ты пропустил сегодня важный завтрак, за которым собирали средства, второй за эту неделю, – раздался низкий мужской голос с сильным ирландским акцентом. – Мне приказано не спускать с тебя глаз до самых выборов.

– Прекрасно, Делани, – надтреснутым, сердитым голосом отвечал ему Коннор, – уходи или оставайся, мне все равно. Но если ты останешься, то только снаружи. Я бы советовал тебе вернуться домой.

– И оставить тебя наедине с самим собой, так, что ли? Чтобы ты опять во что-нибудь вляпался? Где ты был сегодня утром, Барроу? Опять у своей подружки? Если босс об этом узнает, он вышибет тебе мозги. Я тебе говорил оставить эту юбку, забыть о бабах до самых выборов.

– Черт побери, Делани! – Коннор поднял руку, указывая на дверь. В этот момент он увидел Беатрис, стоящую в гостиной. Через мгновение он уже выталкивал мощного, краснолицего Делани из коридора на улицу. – Вон! Сейчас же!

– Подожди минутку, – возмущался тот, пытаясь оглянуться. – Кто там? Это она? Это...

Дверь захлопнулась, оборвав его на полуслове. Коннор задвинул засов и опустил занавеску на маленьком овальном окошечке над дверью.

– Кто это был? – спросила Беатрис.

– Дел Делани... помощник партийного босса и сторожевой пес «Таммани».

Коннор смотрел на нее с чувством, напоминавшим голод – как физический, так и эмоциональный. Через секунду стук в двери достиг его сознания, и он провел Беатрис в гостиную, закрыв за собой дверь.

– Не волнуйся... ему надоест, и он уйдет.

– Ты в беде, – с тревогой проговорила она. – Утром я поняла – что-то не так, и оказалась права.

– Ничего, с чем бы я не мог справиться, – ответил Коннор.

– Или что не мог бы побороть, – согласилась Беатрис.

– Просто сейчас они решили, что мне требуется небольшая поддержка, чтобы не отклоняться от программы партии.

– Поддержка? – Перепалка между Коннором и Делани теперь стала понятна ей. – Это из-за Олбани, правда? – Ее глаза расширились. – И из-за меня. Тебя связали со мной в газетах, а меня половина Нью-Йорка считает самой распутной женщиной на Уолл-стрит.

Коннор остановился перед ней и пальцем погладил по щеке.

– Все упирается в то, намерен ли я сам управлять собственной жизнью или позволить им руководить мной.

– Как дипломатично ты высказался. Значит, это должно касаться и меня. Тогда, наверное, мне надо уйти и...

– Даже и не думай, – сказал Коннор. – Некоторые вещи я ни с кем не стану обсуждать.

– Но я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были проблемы, Коннор.

– Надо было подумать об этом до того, как шантажировать меня, – улыбаясь, ответил он.

Он прав, решила Беатрис. Она вела себя неосмотрительно и эгоистично. Он пытался рассказать ей о том давлении, которое на него оказывают, но она отказалась слушать. А сейчас последствия ее действий обрушились на него.

– Расскажи мне, что произошло.

– Не знаю, то ли я переменился, то ли «Таммани»... то ли мы вместе. – Он пробежал рукой по волосам. – До настоящего момента я произносил речи, зарабатывал голоса и занимался своими юридическими делами... в общем, жил так, как я хочу. Потом выходит пара газетных статей... одна о суфражистках, а вторая о твоем банке... и я вдруг уже ничего не могу сделать и никуда не могу пойти без надсмотрщика. Мне указывают, куда идти, с кем встречаться, а с кем не встречаться.

– Они не позволяют тебе видеть меня, – ошеломленно произнесла Беатрис.

– Они не позволят мне отвлекаться ни на кого и ни на что, – он печально улыбнулся, – а ты очень сильно меня отвлекаешь.

– Ты сейчас баллотируешься в конгресс, – виновато сказала Беатрис. – Им приходится защищать свои капиталовложения. Ставки слишком высоки.

Он кивнул.

– И не только для них. Последнее время я очень много думал. Есть огромное количество дел, которое я хочу сделать, чтобы переменить и улучшить многое. И это мой шанс. Я несколько лет добивался такого положения. Надо быть сумасшедшим, чтобы бросить все.

– Значит... – Беатрис почувствовала, что сейчас прозвучит что-то ужасное, и напряглась.

– Значит, я не стану все бросать. – Коннор улыбнулся, призывая на помощь все свое обаяние.

– Как? – Она знала, что он сейчас пытается закончить разговор о том, как будет бороться с давлением «Таммани Холла»; он казался таким уверенным в себе и таким неотразимо настойчивым...

Коннор поиграл бровями, и притянул Беатрис к себе, склонясь к ее губам. «Я как глина в его руках», – подумала она. Но после первого же поцелуя Беатрис уже не могла представить себе ничего настолько ужасного, что могло бы разрушить чистую радость этого момента, его объятий и ощущения его теплоты и жизненной силы. Когда стало понятно, к чему приведет следующий поцелуй, она собрала остатки решимости и стала сопротивляться.

– Может быть, нам не стоит этого делать?

Коннор слегка отодвинулся, чтобы с преувеличенным ужасом посмотреть на нее.

– Может быть, нам надо подождать, пока в газетах появится решение правления корпорации и скандал постепенно утихнет?

– А может, ты просто перестанешь болтать. – Он провел губами по ее шее.

– Но...

– И перестанешь задумываться.

– Но...

– И перестанешь беспокоиться.

Его руки скользнули по ее спине и обвили талию. Она закрыла глаза. Было бы так легко...