Неистовый рыцарь - Шеннон Дрейк Страница 67

— Несколько минут, леди Элайзия, не больше. Ваш брат не давал никаких указании насчет посетителей.

— Я тебя не выдам, не бойся, — пообещала ему Элайзия, и перед Аллорой предстала рыжеволосая красавица, которую она последний раз видела в день гибели своего отца.

— Элайзия? — удивилась она. — Ну, видишь, ты была права: твой брат пришел сюда и теперь постарается отомстить. Ты, наверное, пришла, чтобы позлорадствовать, а может быть, тебе самой хочется посыпать соль на раны?

Элайзия вздернула тонкую бровь.

— Если ты так неприветливо встречаешь, то мне лучше уйти.

Аллора опустила глаза, моля Бога, чтобы Элайзия не заметила, как ей плохо.

— Зачем ты пришла?

— По правде говоря, я тебе сочувствую.

— Я не нуждаюсь в твоей жалости.

— Не будь такой злючкой! — упрекнула Элайзия. — Лучше послушай, что я скажу. Знаешь, зачем я пришла? Чтобы помочь тебе.

— Ты собираешься помочь мне сбежать?

— Ну уж нет! Я не дурочка. Я отлично знаю, до какого предела можно испытывать терпение моего брата и когда нужно остановиться.

— В таком случае говори, что ты задумала. И почему тебе захотелось вдруг помочь мне?

— По правде говоря, Аллора, я знаю, что ни ты, ни твой отец не собирались похищать меня. Я, конечно, разозлилась, но ведь именно ты настояла на моем освобождении. Я не могу забыть тот, вечер, когда умер твой отец.

Аллора опустила глаза.

— Ну, тогда я рада, что ты пришла, и благодарна тебе за сочувствие. Но если ты не собираешься помочь мне сбежать, я не понимаю, что ты сможешь для меня сделать.

— Подумай хорошенько, Аллора. Тебе действительно хочется сбежать?

— У меня нет выбора, Элайзия.

— Ошибаешься. Я своего брата хорошо знаю.

— Твой брат никогда не простит меня.

— Ты не просила прощения. Сама подумай, Аллора, он пришел сюда, а ты пыталась сбежать. А он уже давно был одержим одной мыслью — прийти сюда. И уж поверь мне, не только для того, чтобы заявить свои права на эту кучу камней! Если ты действительно хочешь с ним помириться, то сделай сама первый шаг. Пусть Этьен передаст ему, что ты хочешь поговорить с ним.

— Он не захочет меня видеть. Он своими руками выдворил меня оттуда, Элайзия!

— Неужели тебе хочется признать свое поражение? — Аллора молчала. — Ну, мне пора. Брет и так на меня злится за то, что я самовольно оказалась здесь. Подумай над моими словами, Аллора! — сказала Элайзия и выскользнула из комнаты.

Аллора услышала звук засова и затихающие вдали легкие шажки Элайзии и снова принялась ходить по комнате, размышляя. Она многое делала только потому, что считала это своим долгом. Она вышла замуж, чтобы освободить дядю, и сделала это с готовностью, зная, на что идет.

Но после того как Роберт не пришел, чтобы освободить ее в ту, первую, ночь, все изменилось. Она чуть не умерла, выпив отравленное вино, — и снова по вине своего дядюшки, а когда отец приехал, чтобы спасти ее, она уже не хотела, чтобы ее спасали. Тем не менее она поехала вместе с ними на север, потому что боялась задержать отца объяснениями, а Элайзию она позволила прихватить с собой потому, что не могла допустить, чтобы ее соплеменников поймали.

Она не сообщила Брету о ребенке, потому что если бы он кинулся за ней, то не миновать бы войны с ее дядюшкой, а она не хотела втягивать свой народ в войну.

Она вообще не хотела воевать с Бретом, но позволила Роберту уговорить себя, хотя и понимала, что правильнее принять Брета здесь как хозяина.

— Хватит! — вслух сказала она. — Довольно, больше я не стану действовать по указке Роберта. И будь я проклята, если снова позволю Роберту командовать мной!

Подбежав к двери, Аллора заколотила в нее кулачками.

— Этьен! Этьен!

Засов моментально отодвинули, в дверь заглянул здоровяк норманн, испуганно тараща встревоженные глаза.

— Что? Что случилось, миледи?

Она глубоко вздохнула, собираясь с духом.

— Ничего не случилось, Этьен. Позови кого-нибудь охранять дверь, а сам сходи к Брету и передай, что мне нужно с ним поговорить. Ты это сделаешь для меня?

Этьен с готовностью кивнул:

— Само собой, миледи. Я сам схожу к нему.

— Попроси его как следует, Этьен.

— Понял, миледи. Я сделаю все, что смогу.

Он ушел. Время тянулось бесконечно долго. День клонился к вечеру, в комнате постепенно темнело. Измученная хождением из угла в угол, она прилегла на кровать.

Послышались шаги на лестнице, дверь распахнулась.

— Этьен? — окликнула она.

— Нет, миледи. Это я. Вы хотели поговорить со мной?

Брет. Сам пришел сюда. Наверное, не захотел, чтобы она выходила из башни. Ей стало страшно. Нетрудно признать свою неправоту. Но как трудно найти слова, чтобы объяснить это! В комнате совсем стемнело, и она видела лишь контуры его широкоплечей статной фигуры, возвышающейся над ней, распластанной на кровати. Положение для серьезного объяснения было крайне невыгодное.

Она села и чуть отодвинулась назад.

— Умоляю, выслушайте меня, — торопливо начала она, крепко сжав кулаки, чтобы взять себе в руки, не запинаться и не мямлить. — Я многое сделала неправильно и понимаю, что утратила твое доверие. Но большую часть того, в чем ты меня обвиняешь, я совершила не по своей воле. Правда, я хотела сбежать от тебя в первую брачную ночь. Однако после той ночи… уже не хотела бежать. Когда за мной пришел отец, я уехала с ними, потому что побоялась, что их всех перебьют, если я не уведу их из Лондона. И клянусь жизнью Брайаны — я не знала, что в пузырьке яд. Я хотела лишь, чтобы ты заснул, — и ничего больше.

Он молчал.

— Я воевала с тобой, думая, что выполняю свой долг, — прошептала она. — Я не хотела воевать. А сбежать я решилась потому, что знала, как ты глубоко презираешь меня, и мне было очень страшно.

Он молчал.

— Брет, я присягну тебе на верность. Мне холодно, я устала, мои битвы закончились. Я покорюсь нормандскому королю… и нормандскому хозяину Дальнего острова.

Он повернулся и направился к двери. Она чуть не всхлипнула, но вовремя прикрыла рот рукой.

— Брет!

Он открыл дверь, и она опять увидела его силуэт.

— Этьен отведет тебя в главную башню к ребенку, — невозмутимым тоном сказал он. — Я вернусь, когда проверю посты, расставленные на ночь для охраны крепости.

Он ушел. В комнате сразу же появился Этьен со свечой в руках.

— Вы готовы, миледи?

Она с утра ничего не ела и чувствовала слабость, однако моментально вскочила с кровати. Они пересекли внутренний двор и вошли в главную башню. В зале было много людей. Одних она знала, другие были ей незнакомы. Звучало нормандское наречие. Она заметила Жака, Джаррета и своего сэра Кристиана. '