При вспышке молнии - Барбара Босуэлл Страница 66

— Он сказал, что будет, — упорствовала Рейчел. — И без всякого сарказма.

— Нужно отдать ему должное, по части всякого рода маневров он — чемпион. — Уэйд покачал головой. — Если он приедет…

— Когда он приедет, — поправила кузена Рейчел.

Она вспомнила их сегодняшнюю встречу. Кевин играет с Тилденами, а не с ней, успокоила она себя. Он обязательно появится — но прежде доведет противников до белого каления.

Когда через несколько минут отворилась дверь и вошел Кевин, она ощутила торжество и огромное чувство облегчения. И головокружительный прилив любви. Замерев, с колотящимся сердцем, она не сводила с него глаз, пока он непринужденно шел к свободному стулу.

Ив и Тилдены вскочили, словно подброшенные пружиной. Кевин спокойно уселся.

— Садитесь, пожалуйста, — сказал он, сияя своей насмешливой улыбкой, которая так бесила Рейчел на процессе Петерсена.

Теперь она едва не улыбнулась в, ответ. Кевин сделал вид, что подумал, будто остальные поднялись, чтобы уважительно его приветствовать.

— Вы понимаете, что мы ждем вас с… — начала закипать Ив, но Кевин перебил ее.

— Простите. Задержался с клиентом. — Он пожал плечами, ничуть не обескураженный. — Вы же знаете, как это бывает.

Впервые после того как вошел, он посмотрел в сторону окна, где стояли Рейчел и Уэйд. Рейчел быстро отвела взгляд. Она не ручалась за себя.

— Почему их туда сослали? — спросил Кевин.

— Здесь не хватает стульев для всех, — поспешил объяснить Уэйд.

— Тогда я уступаю место мисс Саксон. — Кевин поднялся. — Я не могу сидеть, когда дама вынуждена стоять.

Рейчел прекрасно понимала, чего он добивается — чтобы спокойно рассевшиеся мужчины семейства Тидценов почувствовали себя невежами. Не сомневались в этом и все присутствующие, но уже ничего невозможно было поделать. Кевин отлично провел игру и победил в этом раунде.

Однако вместо того чтобы возмутиться, Рейчел ощутила, что гордится им.

— Спасибо, мне вполне удобно, — сказала она, но Кевин не желал слушать никаких отговорок и пригрозил в противном случае покинуть совещание.

Рейчел села, а он остался стоять, возвышаясь над Тилденами, которые словно съежились на своих стульях.

Рейчел исподтишка наблюдала за Кевином. Любовалась изгибом губ, вспоминая, как он целовал ее, рассматривала длинные пальцы, столь нежно и страстно ее ласкавшие. Наконец, спохватившись, она заставила себя вернуться к тому, что происходило вокруг.

— Насколько я понимаю, вы ознакомились с последним волеизъявлением Таунсенда Тилдена-старшего? — спросил Кевин у Ив.

Та кивнула в ответ.

— Нет нужды объяснять, что у нас возник целый ряд вопросов, — произнесла она сдержанным, официальным тоном.

Очевидно, слишком сдержанным и официальным для Тауна-младшего.

— Какой, к черту, ряд вопросов? Нам прекрасно известно, что вы водите нас за нос. Мы хотим только, чтобы эта кошмарная особа с кошмарным именем Мисти убралась из нашей жизни раз и навсегда и поэтому готовы щедро заплатить вашей клиентке. Мы полагаем, что десяти тысяч долларов наличными будет более чем достаточно.

— Грустно слышать, что вы упорствуете в прежних заблуждениях, Таун, — перебил его Кевин. — Мне это порядком надоело. Во-первых, я не понимаю, почему вас удивляет наличие нового завещания. Моим коллегам, несомненно, известно, что брак отменяет любое существующее завещание. Это означает, что в день, когда Таун-старший женился на Мисти, старое завещание автоматически стало недействительным.

— Но это не означает, что то завещание, которое составили вы, законно и действительно.

Кевин воздел очи горе, словно призывая в свидетели всевышнего.

— Ив, я не сомневаюсь, что вы все проверили. Неужели вы не объяснили своим клиентам, что документ безупречен? Или они отказываются верить очевидному?

— Завещание действительно. И законно, — со вздохом признала Ив. — Хотя моим клиентам, что вполне понятно, требуется некоторое время, чтобы свыкнуться со столь… м-м… неблагоприятным поворотом событий.

Все шестеро Тилденов завопили разом. От жуткой какофонии у Рейчел мгновенно разболелась голова.

— Естественно, мы намереваемся оспорить завещание в суде, — возвысила Ив голос над общим гомоном.

— И зря потратите время и деньги, — спокойно ответил Кевин. — Если вы внимательно прочли завещание, то должны были заметить гарантию неоспоримости.

— Что-что? — взревел Таун-третий. — Такого не бывает, Кормак. Вы все выдумали!

— Гарантия неоспоримости завещания означает, что любой, кто оспаривает его в суде, не получает ничего, — холодно объяснил Кевин. — Таун-старший оставил каждому из вас памятные подарки, потому что знал, что вы вполне обеспечены. Таким образом, в соответствии с условиями завещания, если кто-нибудь из вас оспорит завещание, никто ничего не получит. Поскольку вы явно незнакомы с данным юридическим приемом, предупреждаю, что его условия распространяются на любое другое завещание, которым вы можете попытаться заменить настоящее.

Он увидел изумление в глазах Рейчел. Так, значит, эта тонкость ускользнула от ее внимания? Впрочем, учитывая, насколько она была занята в последние дни, а главное, неколебимо уверена: завещание подложное, — стоит ли удивляться, что она не дала себе труда вникнуть в его довольно хитрые подробности? Впрочем, его собственная клиентка тоже о них не подозревала. Да ей и не к чему. По просьбе Тауна-старшего из соображений осторожности он намеренно утаил от нее некоторые детали.

«Не хочу, чтобы моя Мисти разболтала все наши секреты кому не нужно», — сказал старый Таун, и Кевин согласился с ним. К тому же объяснить ей подобные юридические хитрости было бы не легче, чем законы Архимеда.

— Что это за памятные подарки, о которых упоминается в новом завещании? — спросила Синтия, строя глазки Кевину.

Кевин взял бумаги и протянул Ив.

— Вы прочтете, или это сделать мне?

— Я прочту, — коротко ответила Ив, надевая очки. — В соответствии с этим… документом, Таун-старший оставил Тауну-младшему свою коллекцию старинных ружей, а также гравюры Хогарта и бронзовую статуэтку работы Фредерика Ремингтона.

— Отец знал, как мне нравятся эти гравюры и скульптура Ремингтона. И, конечно, его коллекция прекрасно дополнит мою собственную, — пробормотал обескураженный Таун-младший.

— Таун-третий получает собрания монет и марок своего деда, — продолжала Ив.

— Старик логичен, — задумчиво нахмурился тот. — Ребенком я подолгу слушал дедушкины рассказы об этих монетах и марках. И сам многие годы собирал.

— Маргерит наследует два пасхальных яйца Фаберже.