Талисман - Вирджиния Хенли Страница 66

Наблюдая за Джейн, Линкс так возбудился, что не мог не только танцевать, но даже ходить. Он сидел и смотрел на любимую, пока танцы не закончились и не настало время открыть оставшиеся подарки.

Линкс видел, как лицо Джейн вспыхивало от удовольствия, когда она разворачивала подарки, предназначенные их ребенку. Его рыцари превзошли все ожидания, одарив их сына серебряными погремушками и забавными рожицами из серебра. Здесь были драгоценные медальоны в память о дне его рождения и миниатюрные мечи с гербами де Уоренов. Валлийские лучники, у которых были золотые руки, вырезали для мальчика большую деревянную лошадку-качалку и целую армию солдатиков, охранявших замок. Они также сшили из гладкой шкурки выдры личных животных, набив их шерстью.

Линкс приберег свой подарок напоследок. Он хотел видеть, как ее лицо засветится радостью при виде чудесного платья, и был несказанно рад, заметив, как задрожали ее ресницы, когда Джейн поняла, что его подарок предназначен не ребенку, а ей самой. Платье было сшито из шуршащей нежно-зеленой с голубым отливом тафты; высокий воротник, низкий вырез и лиф, украшенный изумрудными и бирюзовыми бусинками, должны подчеркнуть ее высокую щею и пышную грудь.

Линкс украдкой бросил на сестру благодарный взгляд, но затем его глаза, как намагниченные, вернулись к преобразившемуся от неподдельного восторга лицу Джейн, которая, продолжая сжимать в руках платье, опустилась перед ним на колени.

— Мой дорогой лорд, неужели вы сами выбрали его мне? Линкс увидел блеснувшие на ее ресницах слезы, и ему страстно захотелось, чтобы это было правдой. Он взял ее за руки, поднял и поцеловал.

— Не нужно становиться передо мной на колени, Джейн. Ты исполнила мое самое сокровенное желание, — сказал он, решив, что завтра перевернет весь Дамфрис в поисках подарка, достойного Джейн.

По ступенькам главной башни поднималась процессия, во главе которой шла Грейс Мюррей с младенцем на руках, затем телохранители Линкса и замковые слуги с подарками. Линкс следовал за Джейн, с трудом сдерживая свою страсть и ожидая того момента, когда их оставят наедине. Он наблюдал, как любовно Джейн повесила новое платье в шкаф, а затем помог ей снять бархатный наряд. Властно обхватив руками нежные плечи, Линкс с едва скрываемым нетерпением ждал, когда уйдет последняя служанка.

Он забыл, что наступило время кормления сына. Но вот Джейн покормила и перепеленала малыша, а затем положила его рядом с отцом и прилегла на широкую кровать.

— Наконец-то ты со мной, — замурлыкала она, коснулась золотистых завитков на голове ребенка и погладила кончиками пальцев по его щеке.

— Отдохни немного, дорогая. Завтра снова будет праздник.

Веселье, радость и смех не умолкали еще три дня. Приподнятое настроение живущих в замке и горожан Дамфриса не иссякало. Наконец пришла пора крестить младенца. Веселая толпа набилась в скромную часовню. Линкс де Уорен с первенцем на руках и леди Джейн выглядели и чувствовали себя триумфаторами.

Тут же стояли Роберт Брюс и Джори, будущие крестные отец и мать ребенка. Во исполнение таинства крещения священник дал каждому из них подержать младенца, а затем официально крестил его именем Линкольна Роберта де Уорена. Брюс взял ребенка на руки и повел процессию через весь замок в большой зал.

Линкс увидел, как его сестра Джори смахнула слезу, и успокаивающе обнял ее. Он заглянул в ее зеленые — совсем как у него — глаза и прошептал:

— Спасибо. Я знаю, как это должно быть тяжело для тебя.

Джори смахнула другую слезу.

— Почему тяжело? — поинтересовалась она, приготовившись все отрицать.

— Разве ты не отдала бы все за то, чтобы это был твой ребенок? Джори закрыла глаза.

— Мы были очень осторожны. Как ты догадался? — шепнула она.

— Всем известно о Брюсе, Джори. Он не женится, Джори, потому что народ никогда не примет королеву-англичанку. А РобеРт страстно желает стать королем Шотландии. — Знаю, Линкс. Я живу сегодняшним днем; я не жадная, чтобы желать еще и завтрашнего.

Этим вечером валлийский менестрель покорил их старинной балладой. Линкс смотрел, с каким удовольствием Джейн слушает очаровательный миф, сопровождаемый трепетными звуками арфы. Он заметил, что и мужчины не спускают с нее глаз. Его оруженосец Тэффи, похоже, был влюблен в Джейн, а по меньшей мере двое молодых рыцарей постоянно оказывали ей знаки внимания.

Вместе со страстью в нем росло чувство собственника. Не склонный к самоанализу, Линкс все же вынужден был признать, что это чувство подпитывалось не только страстью, но и ревностью. Он вскипал от возмущения, когда Джейн одаривала своей милой улыбкой другого или когда веселилась без него.

Всю минувшую неделю Линкс мучился завистью, видя, как она раздает под омелой невинные поцелуи, и страстно желал ее ласк. Он больше не мог пребывать в таком возбужденном состоянии и чувствовал, что впадет в ярость, если еще один мужчина хотя бы посмотрит на хозяйку замка. Сегодня он предъявит на Джейн свои права, и с этой ночи она будет принадлежать ему одному.

Взгляд Линкса скользнул по приближающейся к нему Джейн в розовом платье из овечьей шерсти, плотно облегавшем ее фигуру. Талия Джейн была изящно перехвачена серебряной цепью, которую дала ей Джори, а единственный рубин расположился между высоких бедер, притягивая взгляды мужчин. Черт бы побрал Джори — она обучила Джейн слишком многим уловкам! Теперь пришло его время стать ее учителем и показать ей кое-какие вещи, которые разбудят дремлющую чувственность и превратят Джейн в настоящую женщину. Пора вступать во владение тем, что ему принадлежит.

Джейн протянула Линксу маленькую шкатулку и робко улыбнулась:

— Я долго сомневалась, дарить ли вам это, ведь наши верования различны. Но мой подарок от всего сердца. Вы так много дали мне, милорд; это одна из немногих вещей, что я могу предложить взамен.

— Ты дала мне сына, Джейн… ты дала мне бессмертие. Это я должен осыпать тебя дарами.

Он достал из-под своего украшенного резьбой кресла большой ящик, и они обменялись подарками. Линкс снял кельтский амулет с кожаного шнурка и стал с удовольствием рассматривать гордую рысь, которую Джейн нарисовала ему. Готовый броситься на добычу зверь был похож на него самого.

— Спасибо, Джейн, я с гордостью буду носить его.

Линкс пристально вглядывался в ее лицо, пока она разворачивала приготовленный подарок, страстно желая, чтобы сегодня Джейн получила такое удовольствие, какого никогда в жизни не испытывала.

Джейн вскрикнула, извлекая на свет изумрудную накидку, подбитую серебристым лисьим мехом.

— Ой, Линкс, это изумительно! Помоги мне надеть.

— Нет! — Он коснулся губами ее уха. — Когда ты впервые в жизни наденешь меха, я хочу, чтобы ты была обнажена и почувствовала кожей их роскошную и чувственную мягкость.

Джейн удивленно вскинула ресницы. Уголки ее губ поползли вверх, на щеках появились очаровательные ямочки.