Рабыня благородных кровей - Лариса Шкатула Страница 66

На глазах пораженной знахарки шов лопнул и из раны показался гной. Прозора обмакнула чистую тряпицу в травяной настой, которым обычно обрабатывала воспалившиеся раны, и стала осторожно собирать выступавшую из неё заразу.

Потом Анастасия привлекла к делу и левую руку, так что теперь обе снимали заражение, даже не вскрывая нарыв!

— Ты очистила рану! — восторженно вскричала Прозора. — Теперь остается лишь зашить…

— Не надо, — опять проговорила Анастасия и, не прикасаясь к ране, провела над нею ладонями и с двух сторон соединила края раны. Совместила.

Рана затягивалась на глазах и через некоторое время на груди Аваджи остался лишь аккуратный чистый шов.

— Боже! — прошептала завороженная её действом Прозора. Она даже прослезилась от нахлынувших чувств.

Теперь Анастасия поднесла руки к груди Аваджи, из которой доносились жуткие клокочущие хрипы.

Ей никто не рассказывал о строении человеческого тела. Она даже толком не представляла себе, где у человека находятся легкие. От нездорового места тянуло несвойственным телу холодом, как если бы эта часть Аваджи уже приготовилась умереть.

Поначалу тепло с рук Анастасии текло в грудь раненого мощным потоком, а потом поток стал иссякать — Анастасия слабела на глазах. К счастью, её воздействия больному хватило. Он закашлялся, и Прозора едва успела поставить миску под то, что стало извергаться из его легких.

Лицо Анастасии было отрешенным, лицо Прозоры горело восторгом. Из лекарки она покорно превратилась в помощницу, обожествляющую своего учителя, сотворившего на её глазах чудо.

— Вот она, печать, о которой я говорила! — благоговейно прошептала знахарка. — Бог дал мне счастье увидеть ее! Епископ предупреждал, сие — от диавола, но я думаю, это божественное!

— Это — человеческое, — пробормотала Анастасия, и не успела Прозора её подхватить, как молодая женщина рухнула без чувств прямо возле стола, на котором лежал Аваджи.

Пришла она в себя лишь на следующий день. Судя по солнцу, дело шло к полудню.

Анастасии тут же вспомнились минувшие события, а мысль: "Как чувствует себя Аваджи?" — заставила её быстро подняться.

Кто-то вчера раздел её, уложил в эту удобную, мягкую кровать. Ей помнился обеспокоенный женский голос:

— Она заболела?

— Нет, она очень устала, — ответила другая женщина.

Чьи-то заботливые руки приподняли Анастасии голову и влили в рот прохладное, отдающее мятой питье.

Она тут же провалилась в небытие, а теперь, проснувшись, удивилась собственному спокойствию: разве любимый супруг не был ещё вчера на грани жизни и смерти? Нет, если бы с Аваджи что-то случилось, она бы тут же почувствовала.

Наскоро набросив на себя широкий балахон с завязками сзади и широкими, подшитыми мехом рукавами, Анастасия вышла из опочивальни.

У двери она столкнулась с молодой женщиной, помощницей Прозоры. Месяц назад они виделись недолго, когда Анастасия появилась в Холмах со своими детьми и верблюдом. Отчего-то ей неловко было назвать вслух прозвище этой миловидной умной женщины — Неумеха.

— Ты не знаешь, куда перенесли… — Анастасия замялась, не зная, как сказать, — того мужчину, которого ночью лечила Прозора?

— Прозора? А она баяла, ты сама его лечила, — Неумеха с восторженным любопытством глядела на нее. — Якобы она зрела чудо. Ах, как жаль, что меня там не было!

Женщина понизила голос.

— Как думаешь, руками лечить, так, как ты, другие смогли бы?

— Наверное, смогли бы, — пожала плечами Анастасия.

— А ты меня научишь? — робко спросила Неумеха.

— Но я не знаю, как это делаю. Само получается. А то и голос слышу, мол, так делай, и так…

— Не знаешь, — разочарованно проговорила та. — Жалко. Я и сама думаю, такое — от бога. Другого, выходит, не научишь?.. А твой муж-то в себя пришел! Из могилы его вытащила! Он уже звал: "Ана! Ана!" А по-нашему не кумекает, плохо говорит. Только Прозора его понимает.

— Что же ты меня не позвала?

— Матушка не велела. Кнутом пригрозила! — обиженно фыркнула Неумеха. Знаю, говорит, ты любопытная, не утерпишь!

Она пошла вперед, приглашая Анастасию следовать за собой.

— Далеко ли собрались? — остановил их насмешливый голос Прозоры.

— Я хотела посмотреть, как чувствует себя мой муж, а Неу… твоя помощница провожает меня к нему.

— Тебе повезло, — глаза Прозоры смотрели на Анастасию обвиняюще. — А вот кто проводит меня к моему мужу? Или хотя бы расскажет, где он и что с ним?

Анастасия мысленно ахнула: в самом деле, со вчерашнего дня она и словом не обмолвилась о Лозе, которого сама же послала в Лебедянь, к Всеволоду.

Головач сразу ушел, и она не знала, что этот рассеянный, занятый своими мыслями человек до сего времени о Прозоре и не вспомнил, потому что придумывал гигантский самострел — орудие, которое можно было бы установить в Лебедяни, чтобы обстреливать из него проклятых мунгалов…

Вот и Анастасия, увлекшись своими переживаниями, и думать забыла о Лозе, как и о том, что Прозора может о нем беспокоиться.

— Позволь, — жалобно попросила Анастасия, — одним глазком взглянуть на Аваджи, а потом я вернусь и расскажу тебе о твоем муже.

— Ладно, — смягчилась Прозора. — Разве я могу отказать женщине, имеющей такой дар?!

На высокой кровати лежал Аваджи, а кто-то из челяди кормил его из чашки горячим кулешом. Он делал это осторожно и дул на ложку, как маленькому. Аваджи, похоже, уже наелся, но слуга продолжал его уговаривать съесть ещё ложечку…

— Может, я смогу покормить юз-баши? — лукаво спросила Анастасия.

— Ана! — просиял Аваджи и пожаловался: — Этот упрямец не хочет ничего понимать. Объясни ему, что я уже насытился. Говорю ему, не хочу, а он будто не слышит. Или я неправильно говорю слова?

Благодаря жене Аваджи немного говорил по-русски, но упрямое нежелание слуги понять его ломаную речь заставило усомниться того в своем знании.

— Матушка наказала съесть все, — упрямо твердил тот.

— Я поговорю с матушкой, — спрятала улыбку Анастасия. — И скажу ей, что ты хорошо делал свое дело.

Челядинец, довольный, ушел, а Анастасия, кинувшись к мужу, покрыла поцелуями его родное лицо.

— Аваджи, любимый мой!

— Как хорошо, что ты пришла! — муж обнимал её с силой, говорившей о том, что здоровье к нему возвращается. — Я уж было испугался, что ты мне приснилась…

Аваджи с любовью посмотрел на нее, но через мгновение в его взгляде появилось удивление.

— Как я сюда попал? — спросил он.

— Мы принесли тебя. Вместе с одним смердом.

— А как ты меня отыскала?