Жертва клеветы - Мерилин Паппано Страница 66

И последнее: из какого оружия стрелять в Траска? Из ее собственного револьвера? Даже если Кейт удастся все тщательно продумать и организовать железное алиби, то полиция в любом случае потребует ее пистолет для исследования. Проведут баллистическую и иные экспертизы и мгновенно установят, что Джасон Траск был застрелен из пистолета Кейт Эдвардс. Сразу же после убийства избавиться от оружия, а в полиции заявить, что якобы давно уже потеряла его? Очень подозрительно.

Попытаться в Литл-Рок купить другое оружие у каких-нибудь торговцев? Сложно, опасно, и к тому же его придется где-нибудь опробовать прежде, чем отправляться к дому Траска. Где?

Кейт отвернулась от окна, тяжело вздохнула и опустила голову. Четкий, детально продуманный план устранения Джасона Траска пока не вырисовывался, в нем то и дело появлялись рискованные моменты, и создать стопроцентное алиби никак не удавалось.

Но Кейт это не особенно огорчало. С ненавистью в сердце она прожила уже шесть месяцев и сможет подождать еще немного, пока не придумает идеальный план убийства. В конце концов сейчас для Кейт не так уж существенно, что Траск проживет на этом свете еще лишних несколько дней. Важно другое: она внутренне готова к отмщению, и ничто ее не остановит. Рано или поздно Джасон Траск будет мертв. Хотелось бы, конечно, пораньше.

* * *

Такер принял душ, взял полотенце, лежащее на полке, и обернул его вокруг бедер. Затем подошел к стенному шкафчику и открыл дверцу. Ему было любопытно взглянуть, что там хранит Кейт. Оказалось, ничего интересного: в плетеной корзиночке лежал набор расчесок и косметические принадлежности. В другом отделении тоже ничто не привлекло его внимание: зубная паста, щетка, аспирин, пластырь… В самом углу стоял маленький пузырек. Такер взял его в руки и прочитал надпись на этикетке: противозачаточные таблетки. Куплены в марте этого года. Значит, Кейт приобрела их за месяц до… всего случившегося, чтобы безбоязненно заниматься любовью с Траском.

Что она думала о Джасоне? Наверное, он ей очень нравился, она считала его порядочным мужчиной, надеялась стать его женой, поселиться в роскошном доме на холме… Внезапно Такер вспомнил, как недавно Кейт обмолвилась, что считает его, Такера, порядочным человеком, и нахмурился. Конечно, никакой он не порядочный человек, Кейт заблуждается на его счет, но он никогда бы не позволил себе подобные гнусности. Так обойтись с женщиной, которая тебе доверяет и с которой у тебя были близкие отношения? Невероятно…

Такер убрал в сумку свои грязные вещи, оделся, причесался и вышел из ванной комнаты в спальню. С интересом оглядел ее и присел на кровать. Ему почему-то всегда казалось, что спальня женщины должна выглядеть кокетливо, соблазнительно и немного легкомысленно. Спальня Кейт была иной. Строгая, просторная, с удобной мебелью светлого дерева. Никаких кружевных салфеточек или расставленных повсюду безделушек. Двуспальная кровать с пестрым покрывалом, туалетный столик, шкаф. На одной стене висит картина, на другой – засушенный букетик цветов. Около окна на туалетном столике стоят разноцветные флакончики и баночки с кремами. Шторы на окнах плотно задвинуты, а когда Кейт по утрам отодвигает их и солнечные лучи проникают в комнату, то, наверное, флакончики переливаются всеми цветами радуги, блестят и искрятся.

Интересно, сколько ночей в этой спальне провел Джасон Траск? Они с Кейт обнимались, целовались, занимались любовью на ее кровати, он расточал комплименты, льстил ей, изображал искреннюю страсть… Говорил о неземной любви, а Кейт с радостью и надеждой внимала его лживым словам?

Такер нахмурился, ему было неприятно думать о том, что Кейт занималась в этой комнате любовью с негодяем Траском. Он поднялся с кровати и пошел на первый этаж, в кухню.

Кейт с задумчивым, сосредоточенным видом сидела за обеденным столом, перед ней лежал блокнот. Она даже не заметила появления Такера.

– Кейт… – тихо позвал он.

Она вздрогнула, подняла голову и быстро накрыла блокнот газетами. Такеру показалось, что она даже немного испугалась, и ему захотелось узнать, почему.

– Давайте ужинать! – сказала Кейт. – У меня все готово.

Она переложила тушеное мясо в красивое блюдо, нарезала хлеб и достала тарелки. Затем вынула из холодильника бутылки пива и лимонада.

Такер сел за стол, некоторое время наблюдал за действиями Кейт, а потом спросил:

– Вы о чем-то сосредоточенно думали, когда я вошел на кухню. Не поделитесь своими мыслями?

К его удивлению, лицо Кейт вспыхнуло.

– Так, ни о чем особенном, – пробормотала она. – Приступайте к мясу, а то остынет.

– Вы думали о Траске? – глядя на нее в упор, произнес Такер.

– О Траске? Нет, я о нем не думала.

– Не пытайтесь обмануть ни меня, ни себя, Кейт! – укоризненно бросил Такер.

– Кстати, не помню: говорила ли я вам о том, что мне звонил окружной прокурор? – нарочито небрежным тоном произнесла Кейт.

Ее слова задели Такера. Как будто речь шла о несущественной, пустяковой информации, и Кейт даже не помнила, сообщила ли она ему о ней или нет!

– И что же он вам сказал? – сухо отозвался он.

– Мэриан Траск вернулась в Фолл-Ривер и несколько дней назад, поздно вечером, приходила ко мне, – начала рассказывать Кейт, избегая смотреть на Такера. – Она рассказала, что у нее есть кассеты, на которых записано все, что произошло в… тот вечер. Как Траск меня избивал, насиловал, издевался надо мной. У Мэриан даже есть записи, где Траск угрожает ей, предлагает крупную сумму денег за то, чтобы она не выступала свидетелем на суде и исчезла из города! Так вот, она собиралась отнести эти кассеты к окружному прокурору, чтобы он, прослушав их, снова возбудил уголовное дело против Траска.

Такер долго молчал, в упор глядя на Кейт, а потом спросил:

– Почему вы мне сразу не рассказали об этом?

Она пожала плечами:

– Ну… это, в общем, не столь важно.

– Кейт, вы сами себе не верите! – усмехнулся Такер. – Это очень важно!

– Нет! Окружной прокурор не собирается возобновлять уголовное преследование, а значит, ждать справедливости не приходится! И потом… когда я нахожусь с вами, то забываю обо всем случившемся и думаю о совершенно других вещах! – В ее голосе прозвучали кокетливые, даже игривые нотки.

Обида Такера мгновенно прошла, и он улыбнулся. Перед глазами Такера промелькнула волнующая картина: он сжимает Кейт в объятиях, его губы приникают к ее губам, а потом он, подняв ее на руки, несет в спальню, бережно кладет на широкую кровать и ложится рядом…

Такер напрягся, почувствовав, как по телу пробежала жаркая волна. Он постарался успокоиться, взять себя в руки и прогнать сладостно-мучительные картины, возникающие перед его внутренним взором.

– А зачем окружной прокурор позвонил вам, если он не собирается давать делу ход? – спросил он.