Воскресшая любовь - Мэдлин Хантер Страница 65

Через два дня после того как Кристиан сообщил Леоне о предстоящей встрече с Деннингемом, ровно в четыре часа пополудни Леона под руку с Кристианом переступила порог лондонского дома графа Деннингема.

Слуга провел Леону и Кристиана в библиотеку. Как догадывалась Леона, разговор будет коротким. Наверняка Деннингем объяснит недоразумение, связанное с появлением некролога, после чего у нее не останется никаких вопросов.

Полноватый рыжеволосый Деннингем тепло поздоровался с Кристианом. Он ослепительно улыбался, знакомясь с Леоной.

Почти полчаса Деннингем расспрашивал Леону о жизни в Китае и рассыпался в комплиментах, превознося ее красоту. Он шутил, вспоминая их с Истербруком совместные похождения во время учебы в университете, и красочно описывал новый сорт роз, выращиванием которых всерьез увлекался.

Несмотря на титул и высокое положение в обществе, Деннингем показался Леоне очень простым в общении. Глядя на Деннингема с искренними, светящимися добродушием глазами, с естественной манерой вести себя, было невозможно представить себе, что он мог исподтишка совершить какой-нибудь неблаговидный поступок, тем более заказать некролог на смерть человека, которого ни разу не видел. Деннингем с его неистощимым оптимизмом являл собой полную противоположность серьезному и порой мрачному Истербруку.

Наконец Кристиан, воспользовавшись краткой паузой, спросил:

– Деннингем, мисс Монтгомери узнала кое-что, что не дает ей покоя. И я предложил ей откровенно поговорить с тобой об этом.

Деннингем перевел на Леону взгляд, полный доброжелательного любопытства:

– Буду рад помочь вам. К вашим услугам, мисс Монтгомери.

Леона достала из сумочки переписанный от руки некролог.

– Я обнаружила, что этот некролог был опубликован в газете после смерти моего отца. В «Таймс». – Леона прочла скорбную заметку вслух.

Деннингем слушал с вежливым интересом и ждал, когда она обратится к нему со своей просьбой.

– Я разыскала человека, который составил этот некролог. Он сказал, что написал его по заказу, что это вы заплатили ему и предоставили сведения, касающиеся указанных в заметке обстоятельств жизни и смерти моего отца.

Первой реакцией Деннингема было неподдельное изумление. Он перевел взгляд на Кристиана, но тот лишь пожал плечами.

– Мисс Монтгомери, кто бы ни был этот сочинитель, он вам солгал. У меня не было причин делать то, что он мне приписывает. Я никогда не слышал о вашем отце. – Он рассмеялся и, слегка покраснев, добавил: – Уж если на то пошло, я даже не знаю, где находится Макао, и с трудом найду его на географической карте.

Слова Деннингема прозвучали довольно убедительно.

– Выходит, тот человек мне солгал. Вероятно, он выудил ваше имя из светской хроники и назвал его, чтобы я оставила его в покое. Простите меня, ради Бога. Просто мне показался странным сам факт публикации в Англии некролога о моем отце. А его содержание меня очень расстроило. Поэтому я и решила обратиться к вам.

– Нет нужды извиняться. Вы не виноваты. Я даже готов пожалеть о том, что это не я заказал этот некролог. Тогда бы вам не пришлось ломать голову, выясняя, кто был тот человек. – Своей ласковой улыбкой Деннингем выражал прощение и снисходительность. Он перевел взгляд на Кристиана: – Слушай, дружище, я слышал, что твоя прелестная кузина выходит замуж. Говорят, у ее жениха годовой доход – больше девяти тысяч.

Беседа перетекла в другое русло, и Леоне пришлось убрать листок с некрологом в сумочку.

Кристиан поднялся с места, собираясь уходить. Деннингем тоже встал и подал руку Леоне.

– Вы обязательно должны навестить меня еще раз, мисс Монтгомери, когда сад будет в цвету. Без ложной скромности заявляю вам, что у меня самый лучший сад во всем Лондоне.

Когда Кристиан с Леоной вышли из дома Деннингема, были ранние сумерки. Истербрук сделал распоряжения кучеру, а затем сел в экипаж рядом с Леоной.

– Ну как? – спросила она.

Этот вопрос прервал размышления Кристиана.

– Что?

– Он солгал?

– А вам показалось, что он говорил неискренне?

– Мне показалось, что такой человек не солгал бы, даже если бы от этого зависела его жизнь.

– Тогда вы сами знаете ответ на этот вопрос.

– Вполне возможно, что он просто искусный притворщик, – сказала Леона. – Такой искусный, что мне трудно догадаться, лжет он или нет. А вот вы – другое дело. Вы должны знать это наверняка.

– Я много лет знаком с Деннингемом. Он весь как на ладони, и все его мысли и чувства написаны у него на лице. Поэтому ни с кем я не чувствую себя так легко и непринужденно, как с ним. Сегодня мои ощущения не подсказали мне ничего, кроме того, что он неоправданно радуется жизни, наслаждается своими розами и проявляет нездоровый интерес к вам как к женщине.

– Вовсе нет! Вам это показалось.

– Нет, в этом мои ощущения меня не обманули, хотя мне и нелегко это признать. Пожалуй, Деннингем был смущен, когда вы прочли ему газетное объявление. И искренне сочувствовал вашему горю. И еще, к сожалению, его задело за живое, что я не отговорил вас от этого визита к нему, хотя знал, что вы намерены его обвинить.

– Другими словами, ваш старый приятель говорит правду и меня намеренно пустили по ложному следу.

– А вот сейчас у меня такое впечатление, что он лгал.

– Но вы сами только что сказали…

– Да. Интересно, не правда ли?

– Как вы все это объясните?

Он пожал плечами, но было видно, что это открытие угнетало его.

– Либо он хитрее, чем я о нем думал. Либо мои ощущения стали меня подводить. Может быть, из-за своей гордыни я переоценивал свои способности. Однако сейчас меня беспокоит не моя гордыня. Просто мне очень тяжело переживать все это и даже не знать, верны мои предчувствия или нет. Это… просто невыносимо.

– Очень может быть, что вы с ним слишком близки и подсознательно отвергаете то, что подсказывает вам интуиция. Иногда эмоции мешают нам во всем разобраться.