Сердце океана - Нора Робертс Страница 65

— Могу ли я спросить, сколько из этого за мой талант и сколько за то, что я сплю с тобой?

Его глаза вспыхнули и заледенели.

— Я не плачу женщинам за секс. Это оскорбительно для обеих сторон.

— Ты прав. — Боль все же пробилась сквозь корку льда и лишила ее сил. — Прости, я не должна была это говорить, но другие скажут. Найджел меня предупредил.

А он-то об этом не подумал! Лишнее доказательство того, как глубоко он увяз в своих чувствах к ней.

— Ты знаешь правду. И только это важно.

Дарси отошла к могиле Мод, но ни цветы, ни магия ее не успокоили.

— Тревор, тебе легче. Тебя защищает твое положение, твоя власть, твое имя. Я войду в новый мир без всякой брони.

— Только это тебя останавливает? — Он приблизился к ней, повернул лицом к себе. — Ты боишься слов, произнесенных завистливыми дураками? Дарси, ты сильнее и выше этого.

— Я не боюсь, нет, но знаю.

— Бизнес не имеет никакого отношения к нашей личной жизни. — Но он смешивал их и сознавал это. — У тебя талант, и я могу помочь тебе его раскрыть. Наши личные отношения касаются только нас.

— А если наши отношения исчерпают себя, если один из нас решит, что пора двигаться дальше, что тогда?

Он просто сдохнет. От одной мысли о такой возможности разрывалось сердце.

— На бизнесе это не скажется.

— Может, составим отдельный контракт? — Она вовсе не шутила, надеялась отравить его ядом сарказма, но он кивнул:

— Как скажешь.

— Хорошо. Хорошо! — Дарси судорожно вздохнула и отошла к самому краю утеса, устремила взгляд вниз, на Ардмор. Так вот как делают дела в его мире. Контракты, и соглашения, и переговоры. Отлично. Она сможет справиться. Она справится.

Но пусть мерзавец только попробует бросить ее на полпути. Пусть только попробует. Он узнает силу ее ярости, если останется цел.

— Хорошо, Маги. Готовь свои документы, звони своим адвокатам, собирай оркестр, или что там требуется. — Она не повернулась, она вихрем раз вернулась к нему и ослепила жесткой улыбкой. — Я подпишу твой контракт. Ты получишь мой голос и все, что к нему прилагается. И да поможет тебе бог.

И мысленно добавила: «Да поможет бог нам обоим».

Облегчение накрыло его мощной волной. Он получил Дарси и не отпустит.

— Ты не пожалеешь.

— Надеюсь. — Когда Тревор взял ее за руки и наклонился к ней, ее взгляд стал таким, что легко разрезал бы стекло. — Только попробуй. Я не скрепляю контракты поцелуями.

— Понял. — Тревор торжественно пожал ей руку. — С делами покончено?

— На данный момент. — Итак, теперь ему нужна женщина, любовница. Ну и черт с ним! Она и здесь не позволит ему пожалеть о его деньгах.

Дарси демонстративно провела ладонями по своему телу от груди до бедер, медленно, словно нехотя, прижалась к нему всем телом. Затем, дразня, прикусила его губу и отпрянула, снова прикусила, пока не насладилась вкусом неутоленного желания, пока не увидела, как потемнели его глаза.

И только тогда она откинула голову, подставляя ему губы.

Они вцепились друг в друга. Исчезли без следа нежность и терпение прошлой ночи. Остались страсть, жажда, требовательность. Душа Дарси рыдала над потерей, а ее тело ликовало.

Он хочет ее, и она заставит его хотеть снова и снова, она не позволит ему утолить этот голод. И пока власть в ее руках, он будет с ней, и она успеет околдовать его, привязать его к себе.

Дарси оторвалась от его губ.

— Держи меня. Ласкай меня.

Он и не собирался ее отпускать, хотя понимал, что время и место неподходящие, но охвативший ее огонь воспламенял и его, выжигал самообладание. Его руки грубо и властно впивались в ее тело… И когда, ничего не соображая, он был готов опрокинуть ее на весеннюю траву, она отпрянула. Ветер подхватил и закружил ее волосы, солнце высекло ослепительные искры в ее глазах. И на мгновение ее красота показалась ему безжалостной.

— Не сейчас, — сказала она, нежно похлопывая его по щеке. — Ты получишь меня, но позже. И я получу тебя.

Ярость чуть не задушила его, хотя он не понял, кого смог бы сейчас убить, Дарси или себя.

— Ты затеяла опасную игру.

— А без риска какое веселье? Ты получишь от меня все, что хочешь, и в бизнесе, и на личном фронте.

Его чувства были обострены до предела, и он рискнул спросить:

— А чего ты хочешь от меня?

Дарси опустила глаза, скрыв затаившуюся в глазах печаль.

— Разве ты привел меня сюда не потому, что уже понял сам?

— Может быть, — прошептал он.

— Ну и хорошо. — Дарси попыталась улыбнуться как можно беспечнее. — Нам лучше вернуться. Утро, считай, пролетело, а я даже не допила свой чай. — Она ободряюще сжала его руку. Еще посмотрим, угонишься ли ты за моими желаниями, слепой, глухой, бесчувственный тупица. — Поделишься своими рогаликами?

Тревор оценил ее желание обратить все в шутку.

— Если убедишь меня поделиться.

Ни один из них не оглянулся, иначе они бы заметили, как взметнулся за их спинами воздушный столб.

* * *

— Глупцы, — с досадой пробормотал Кэррик. — Упрямые глупцы! И угораздило же меня связаться с ними. Счастье само шло к ним в руки, а они отскочили от него как ошпаренные.

Кэррик стремительно поднялся с каменной приступки у колодца, завис в дюйме от земли, а в следующее мгновение уже сидел, скрестив ноги, у могилы Мод.

— Вот что я скажу тебе, старый друг. Не понимаю я этих смертных. Может, я в них ошибся, может, ими движет лишь похоть? — Эльф задумался, подперев кулаком подбородок, и вскоре лицо его просветлело. — Ну нет, черт побери, они любят друг друга, просто поглупели от любви, вот в чем беда. Ни он, ни она не знают, как справиться со своей глупостью. Они боятся самих себя, боятся дать волю чувствам и подчиниться любви.

Кэррик со вздохом взмахнул рукой, и у него на ладони появилось золотое яблоко.

— Ты могла бы возразить, что я был таким же, и, пожалуй, не ошиблась бы. Маги пошел по моей дорожке. Обещает ей то, обещает ей се, клянется подарить весь мир. Легко обещать, когда есть чем делиться, однако по-настоящему ты владеешь только своим сердцем, а его отдать гораздо труднее. Я не заглянул в душу моей Гвен, а Маги не хочет заглянуть в душу Дарси. Думает, что так разумнее, но им движет страх.

Кэррик обращался к могильному камню, как будто сама Мод сидела рядом и слушала его. А может, и вправду слушала.

— И девчонка ничуть не лучше. Отличается от моей тихой скромной Гвен, как солнце от луны, но в любви точно такая же. Она хочет, чтобы он предложил ей свое сердце, так почему, помоги мне великий Финн, прямо ему не сказать? Почему она молчит? Женщины, кто может их понять?