Горный ангел - Патриция Макаллистер Страница 65

Пробормотав что-то об оставленной незапертой двери, Нил повернулся и поспешно вышел из зимнего сада. Эйнджел смотрела ему вслед, покачивая головой и улыбаясь. Нил казался таким невинным. Он все еще сильно смущался, когда в его присутствии упоминали о его свадьбе с Рейчел, и создавалось впечатление, что он совершенно не знал, что делать с женщиной. Она вспомнила, как однажды Холт назвал своего сводного брата дамским угодником, и от души расхохоталась – так нелепо это было по отношению к Нилу!

Большая гостиная в доме Клары Максвелл была превращена в отличный танцевальный зал для новогоднего бала. Все в ней сияло чистотой и свежим блеском натертых по такому случаю полов. Сначала Дульчибел и помогавшие ей две молодые служанки вполне справлялись с обслуживанием гостей, но, по мере того как прибывали приглашенные, им станови лось все труднее своевременно наполнять бокалы и тарелки. Эйнджел вызвалась помочь им, поскольку не была особенно заинтересована ни в танцах, ни в общении с дамами. Хотя она и была замужней дамой, сейчас она осталась в одиночестве, поэтому старалась держаться в тени, с удовольствием наблюдая издали за блестящим успехом Рейчел.

Гости только начали танцевать под нежные звуки струнного квартета, когда Эйнджел, случайно оторвав взгляд от стола с закусками и угощением, за которым она помогала Дульчибел, внезапно увидела Холта, появившегося в дверях как раз напротив нее.

Эйнджел не подала виду, что сильно удивлена его приездом. Мгновенно надев на лицо маску холодной вежливости, она продолжала заниматься столом, намеренно не глядя в сторону Холта, входившего в танцевальный зал. Однако он, как всегда, оказался непредсказуемым, и все случилось не так, как она хотела.

Холт настолько великолепно выглядел, что Эйнджел не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него еще раз. Она и прежде видела его хорошо одетым, однако каждый раз с ним происходила такая разительная перемена, что Эйнджел не переставала изумляться. Вот и на этот раз он был одет в черный шерстяной костюм, выгодно подчеркивавший его стройную мускулистую фигуру. Сегодня на нем был жилет из великолепного кремового шелка, который так напоминал ткань ее собственного платья, что Эйнджел уже была готова обвинить Дульчибел в том, что это она сшила Холту жилет из той же ткани. Свободно повязанный галстук придавал ему небрежно-элегантный вид, иссиня-черные волосы были зачесаны назад на модный манер. Ну, чем не джентльмен! Хотя, подумала Эйнджел, это вовсе не так. Холт тем временем подошел к группе молодых дам и завязал с ними шутливый разговор, лицо его то и дело озарялось улыбкой. Эйнджел заметила, как некоторые молодые девицы начали бросать на Холта недвусмысленные взгляды. Что ж, неудивительно! Холт Мерфи являл собой редкое сочетание первобытной нетронутости и вполне светской изысканности, что, несомненно, бросалось в глаза даже пуритански настроенным женщинам. Эйнджел поняла это, когда к столу с закусками подплыла Пруденс Максвелл, шурша складками коричневого шелкового платья, и прошипела на ухо Эйнджел:

– Какой негодяй! Вы должны немедленно поста вить его на место!

Пруденс начала входить в состояние постоянного возмущения всем и всеми, когда, еще перед балом, первый раз увидела новый наряд дочери. Выдавив улыбку, Эйнджел ответила притворно равнодушным тоном:

– Я не собираюсь командовать своим мужем, миссис Максвелл.

– Не надо командовать, моя дорогая! Я просто хотела сказать, Что нужно объяснить ему неуместность его интереса к молодым невинным девушкам.

Вряд ли Эйнджел стала бы пользоваться словом «невинные» по отношению к кокетливому смеху Джози Бакстер или же откровенной влюбленности, сквозившей во взгляде Эммы Дрейк. Однако она все же решительным шагом направилась к группе женщин, собравшихся вокруг Холта, намереваясь нару шить их приятную беседу.

– Дамы, если позволите, я хотела бы поговорить со своим мужем, – начала Эйнджел, намеренно подчеркивая последние два слова. Уловив властные нотки в ее голосе, Холт удивленно посмотрел на нее.

Слегка разочарованные дамы стали расходиться, и вскоре Эйнджел осталась с глазу на глаз с Холтом, чувствуя, как яркий румянец заливает ее щеки.

– Какой неожиданный сюрприз! – притворно равнодушно проговорила Эйнджел. – А я полагала, что бесконечное очарование прииска не позволит тебе снизойти до нас, простых смертных, и наших нехитрых забав.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что я похож на некое божество? – лениво поинтересовался Холт. – Например, на Зевса, с Олимпа взирающего на своих подданных и карающего их за малейшую провинность?

Эйнджел в изумлении замолчала.

– Не надо так удивляться, Эйнджел. Разве я не говорил тебе, что в придачу ко многим моим талантам я еще и относительно образованный человек? – Холт язвительно улыбнулся, не сводя с нее холодных глаз. – Артур посылал меня учиться на несколько лет в один из восточных штатов, надеясь вложить хоть немного мозгов в мою голову.

– Ну и как, получилось? – презрительно спросила Эйнджел, оправившись от изумления. Но Холт только рассмеялся в ответ.

– Когда ты сердишься, то становишься еще пре краснее! Я даже забыл, насколько ты красива...

– Не трать время на бессмысленную лесть, Холт. Зачем ты явился сюда?

Эйнджел не хотела, чтобы ее слова прозвучали так резко, но в присутствии Холта в ней просыпалось что-то такое, о чем она боялась догадываться. Поэтому ей следовало сразу охладить его, пока он не успел смутить ее разум и заставить замирать ее сердце. Однако, как выяснилось, он имел твердое намерение остаться до конца бала.

Обезоруживающе улыбаясь, Холт проговорил:

– Мне сказали, что ты организатор этого бала. У тебя это отлично получилось!

– Спасибо, – сквозь зубы процедила Эйнджел и тут же замолчала, поскольку к ним приближалась, распространяя вокруг себя запах пачули, тетушка Клара.

– Мой дорогой мистер Мерфи! Как я рада, что вы пришли! – с искренним удовольствием проговорила пожилая леди. Сегодня она прекрасно выглядела в своем синем парчовом платье, дополненном сапфирами, подаренными ей мужем на десятую годовщину их свадьбы.

Заметив таинственные взгляды, которыми тетушка Клара обменялась с Холтом, Эйнджел вдруг поняла, почему Холт явился на бал, да к тому же в таком превосходном виде. Однако какие бы чувства Эйнджел не питала к Холту, она не могла сердиться на тетушку Клару и сердечно улыбнулась ей, когда та взяла ее за руки.

– Нам было хорошо вместе, не так ли, моя дорогая? За последние несколько недель ты стала мне как родная дочь. Понимаете ли вы, мистер Мерфи, какой вы счастливый человек?

– Конечно, – ответил Холт, глядя на Эйнджел. Но выражение его глаз оставалось загадочным и не понятным.

– А! Вот и вальс «Миссури»! – радостно произнесла довольная тетушка Клара, когда по залу поплыли мечтательные сладкие звуки. – Ну, молодые люди, порадуйте сердце старухи! Идите, потанцуйте вальс для меня!

Холт и Эйнджел нерешительно переглянулись, но не осмелились перечить миссис Максвелл. Тетушка Клара решительно подтолкнула Эйнджел к Холту, и, когда его рука властно легла на ее талию, Эйнджел всем телом ощутила предательскую дрожь наслаждения, слишком сильного, чтобы сопротивляться ему.