Что сделала моя лучшая подруга - Люси Доусон Страница 64

У меня сердце ушло в пятки. Это было явно обострение психоза.

— Ты говоришь какие-то глупости. Успокойся. Давай по порядку. Ты перестала принимать свои лекарства, Гретхен? — спросила я, хотя ответ был более чем очевиден.

— Мне пришлось перестать, глупая ты корова! — вспылила Гретхен и, глядя на меня огромными безумными глазами, бросилась ко мне и вцепилась обеими руками в мое пальто.

Мне показалось, что она хочет оцарапать мне лицо, и я в страхе попятилась. От нее разило перегаром, из покрасневшего носа тонкой струйкой текли сопли. Она проворно утерла нос тыльной стороной ладони и снова схватила меня за лацканы пальто.

— Ты кое-чего не знаешь. Я хочу раскрыть тебе тайну, потому что ты должна помочь мне. У меня есть план. Но тайну я тебе раскрою, только если ты скажешь «да». Ты обещаешь помочь мне?

— Да, — неохотно согласилась я и стала снимать пальто.

Я решила попробовать каким-то образом успокоить ее до приезда Бэйли. Я не сомневалась в том, что Гретхен следовало снова уложить в клинику. Она явно была близка к пику острого психоза. Я выдохнула. Мне предстояло снова увидеться с Бэйли. Если бы я только знала… Я бы уж тогда накрасилась получше, принарядилась бы, а не явилась сюда в старых спортивных брюках и кроссовках.

Гретхен отпустила меня, шагнула назад и, нервно шевеля пальцами, сообщила:

— Я беременна! Никто не знает — кроме тебя.

Я остолбенела и раскрыла рот от изумления.

— Мне пришлось перестать принимать литий, потому что это может вредно сказаться на ребенке. — Гретхен начала ходить по комнате маленькими шажками. — Я врачам говорила, что не хочу иметь детей, отчасти они меня потому на литий и подсадили. Если хочешь иметь детей, литий принимать нельзя, — мне так сказали. И я очень резко перестала принимать таблетки, да еще эта вечеринка… С выпивкой литий не сочетается, и я все равно не принимала бы его, даже если бы все было нормально. Потому что он бы узнал. Вот почему ты должна помочь мне. — Она провела рукой по растрепанным волосам. — Я не смогу сделать это одна.

Ее глаза заблестели от слез.

— Сделать одна — что?

Она снова метнулась ко мне, схватила меня за руки и затараторила:

— У меня есть план. Я все продумала, все должно получиться. Мне просто нужна твоя помощь. Вот и все, тебе ничего не придется делать… ты должна только вызвать «неотложку». Я рассчитывала на Бэйли. Просто найди меня и позвони. Все будет выглядеть именно так, будто ты меня нашла. А ты просто притворись, будто ты меня нашла и позвонила.

— Вызвать «неотложку»? Что ты несешь?

— Тссс! — прошипела Гретхен. — Сейчас объясню. Том в отъезде по работе, так что все надо сделать сегодня, он завтра возвращается. Нам нужно… только сделать это, и все.

— Сделать — что?

— Избавиться от ребенка, — терпеливо выговорила Гретхен таким тоном, словно имела дело со слабоумной.

Я так резко отдернула руки, что нечаянно поцарапалась о ноготь Гретхен.

— Что? — ахнула я, решив, что ослышалась.

— Все очень просто, — сказала Гретхен, подпрыгивая на месте, словно разогревалась перед пробежкой. — Я уже выпила виски, и если я теперь приму слишком много лития и копроксамола и еще выпью виски, я впаду в кому — мне в психушке все подробно рассказали. Думаю, этого будет вполне достаточно, чтобы избавиться от ребенка. У меня срок небольшой, всего семь недель. Все решат, будто я снова решила покончить с собой, — так или иначе, все ждут, что это может случиться снова. Дома, после Рождества, я нашла книжку у матери под кроватью. Книжка называется «Как жить с маниакально-депрессивным психозом», и она заложила закладку на странице, где было написано: «Данные исследований показывают высокий процент самоубийств в течение года после выписки пациентов из больницы». Понимаешь? Они все готовы к тому, что я снова сделаю это, а про ребенка никто и не подумает интересоваться! Мне просто нужно, чтобы ты вызвала «неотложку», ведь, по правде говоря, я вовсе не хочу умирать. Ты должна будешь позвонить, когда увидишь, что я без сознания, только не медли — иначе может случиться сердечный приступ.

Она основательно высморкалась и снова утерла нос рукой.

— Ты хоть слышишь, что говоришь? — дрожащим голосом спросила я. — Неужели ты вправду могла вбить себе в голову, будто твоя несчастная мать боится и ждет, что такое может произойти, и это укладывается в твой план? Ведь речь идет о ребенке, Гретхен! О ребенке Тома. Ты не можешь так поступить! Я не позволю тебе! Это отвратительно. Нет, попросту жестоко.

— Ребенок не от Тома! Ну, то есть… может быть, и от него… Но мне так не кажется. Знаешь, что я делала в саду во время вечеринки? Я видела, как ты ходила по переулку и смотрела. На самом деле, — с горящими глазами выговорила она, — во всем виновата ты, черт бы тебя побрал! Если бы ты не целовалась с Томом, я бы не подумала, что вы собираетесь снова быть вместе, и я бы уж точно не позволила Пауло снова прикоснуться ко мне!

— Пауло? — в ужасе переспросила я.

— Ой, иди ты куда подальше, — процедила сквозь зубы Гретхен. — Не притворяйся, будто ничего не понимаешь, маленькая мисс «я-такая-хорошая-и-невинная-но-ты-не-получишь-моего-бывшего-любовника-потому-что-мне-это-не-нравится»! — Она театрально надула губки и топнула ногой. — Знаешь, как мне было хреново, Элис? Я плакала и плакала, а Пауло нашел меня и обнял, а потом стал целовать, и… Я не собираюсь терять Тома, Элис. Он — самое хорошее, что у меня было и есть в жизни.

— Но есть же другие способы! Можно иначе изба…

Гретхен яростно замотала головой.

— Если он тебя бросил из-за одного поцелуя с Бэйли, значит, и меня бы бросил из-за этого. Я так старалась, мне это стольких сил стоило… Я бы не полетела в Америку просто так. У меня столько всего отняли, но его я не отдам.

— Ты могла бы… Минутку, что ты сказала? — оторопело спросила я. До меня только что дошел смысл ее слов.

— Он мой, — дерзко объявила Гретхен. — И никто его у меня не отнимет.

— Нет, перед этим — что ты сказала?

Она немного растерялась.

— Перед чем? Ну хватит уже болтать, Элис. — Она нервно замахала руками. — Мы просто должны сделать это!

— Ты потащилась за ним в Америку? — надтреснутым голосом спросила я. Волна гнева захлестнула меня.

— Да! То есть… нет… не знаю. А если да, что с того?

Гретхен пошла к бутылке, валявшейся на ковре, покачнулась, наклонилась и упала на ковер рядом с бутылкой. Отвернув колпачок, она сделала большой глоток и, сунув в рот несколько таблеток, поморщившись, с трудом проглотила их. Снова глотнула виски, поперхнулась и закашлялась. Вытерла губы рукой и сказала:

— Видишь? Обратной дороги уже нет.

Она с маниакальным торжеством улыбнулась.

Я была в полном ужасе от нереальности того кошмара, который творился у меня на глазах. Я словно бы смотрела сцену из триллера.