Невероятное влечение - Бренда Джойс Страница 64

— Почему ты не желаешь, чтобы мы навестили ее? — спросила Ариэлла.

Стивен был уже сыт по горло этим обсуждением. Нет, довольно, с него хватит!

— Да делайте вы что хотите! — сорвался он. — В конце концов, вы и так не поддаетесь контролю! Ваши мужья предоставляют вам абсолютную свободу мыслей и действий, и, если они не могут остановить вас, что могу сделать я?

Стивен вдруг спохватился, поздно осознав, что нехарактерная для него вспышка гнева зашла слишком далеко. В полной тишине, напряженно повисшей в комнате, он прошагал к дверям и прорычал:

— Это проклятое недосыпание сделало меня таким раздражительным, только и всего!

Никто не смел обсуждать его, герцога Клервудского! Но, покидая кабинет, Стивен знал, что гости снова будут говорить о нем.

Александра сидела на кухне, подшивая одну из шелковых, цвета слоновой кости сорочек Шарлотты Уитт, когда до нее донесся звук шагов отца, спускавшегося по лестнице. Приближался вечер, Эджмонт выезжал куда то раньше, и Александра не слышала, как он вернулся домой. Должно быть, отец пришел, пока она была в погребе и искала там подходящую по цвету нить, которой теперь тщательно сшивала порванный кусок кружева. Орудуя иглой, Александра старалась сосредоточиться на своей задаче: она отказывалась думать, кому принадлежала эта сорочка, кто и почему ее порвал.

Эджмонт явно направлялся на кухню.

Александра не поднимала головы до того момента, пока не осознала, что он остановился на пороге кухни и уставился на нее, не говоря ни слова. Удивленная, она подняла на отца взгляд и улыбнулась, но, увидев его твердое, напряженное лицо, с запинкой произнесла:

— Что то не так?

— Вчера вечером до меня дошли слухи, — резко ответил он. — Просто безобразные слухи.

Александра медленно опустила свое шитье. Сердце гулко застучало, оглушая свою хозяйку. Неужели отец узнал о ее любовной связи?

— Я не верю этим сплетням. Просто отказываюсь верить, что ты ускользала из дома ради свиданий с герцогом Клервудским!

— Ах, какие ужасные обвинения! — выдохнула она.

— Сегодня я был у леди Бланш, — объявил отец. Его недрогнувший взгляд пронзил дочь, обличая, обдавая холодом.

От волнения у Александры перехватило дыхание. Она с трудом поднялась, понимая, что ее вот вот уличат во лжи.

— Леди Бланш никогда не давала тебе коня. И ты ни разу на этой неделе не заезжала к ней на чай. Так кто дал тебе коня, Александра?

Отца трясло от злости.

Александру тоже била нервная дрожь.

— Мне просто одолжили его на время! Бонни действительно захромала.

— Откуда у тебя этот конь? — грозно спросил Эдж монт. — Он принадлежит Клервуду, не так ли? Как и утверждала леди Уитт? Этого коня дал тебе Клервуд!

— Мне дали его взаймы, — отчаянно пыталась оправдаться она. — Просто взаймы!

Задыхаясь от негодования, отец сунул руку в карман и извлек на свет божий кусок бумаги. Александра застыла на месте, когда узнала в этом клочке банковский чек.

— А это тебе тоже дали взаймы, не так ли?

Потрясенная, она побледнела и прикусила губу, качая головой.

— Ты что, обыскивал мою комнату, рылся в моих вещах?

— Что ты сделала, чтобы получить это? — закричал он на нее.

Съежившись от страха, Александра принялась робко выкручиваться.

— Ничего. Это не… — Она запнулась. — Отец, пожалуйста, прекрати!

В этот момент на кухню примчались сестры, их лица были бледными от потрясения.

— Что происходит? — спросила Кори. — Почему отец кричит на тебя?

— Уйдите! — взмолилась Александра, не отводя взгляда от отца. — Уйдите, пожалуйста!

Но сестры не двинулись с места, а Эджмонт помахал перед ее носом чеком.

— Так что ты сделала, чтобы получить столь щедрое вознаграждение?! — зарычал он на дочь.

Александра просто не могла раскрыть правду: она знала, что должна лгать ради спасения, но была просто не в состоянии снова обманывать. Она беспомощно рухнула на стул, и горькие слезы покатились по ее щекам.

— Ты раздвигала ноги перед этим ублюдком? — закричал Эджмонт, вне себя от негодования и шока. Его щеки ярко вспыхнули.

— Александра никогда не сделала бы ничего подобного! — постаралась образумить отца Оливия, но ее глаза округлились, в них теперь явно читался страх.

После долгого молчания Александра наконец то робко прошептала:

— Я думала, что он добрый… что он — принц.

У Эджмонта перехватило дыхание, он в ужасе схватился за голову и отпрянул от дочери. Из его глаз брызнули слезы.

Оливия побелела от шока, как и Кори. Сестры не могли пошевелиться, они словно вросли ногами в пол.

— Я думала, что он станет нашим спасителем, — прерывисто сказала Александра. — Я так ошибалась!

— Боже праведный! — выдохнула Оливия.

— Отец, тебе нужно обналичить этот чек, — с усилием произнесла Александра и закрыла лицо руками. Ни разу в своей жизни она еще не была столь оскорблена, унижена, опозорена… Сестры никогда не будут восхищаться ею снова — да и с какой стати они должны это делать? В конце концов, она — лишь ничтожная шлюха.

Кори повернулась и выбежала из комнаты. Оглушительно хлопнув дверью, она помчалась из дома прочь, куда глаза глядят.

Сгорая от стыда, Александра осмелилась поднять взгляд. Оливия все еще стояла на месте, объятая ужасом. «Почему? Как ты могла решиться на такое?» — безмолвно кричали ее глаза.

— Мне так жаль… — в бессилии прошептала Александра.

Отец обернулся к ней и резко бросил:

— Ты все еще видишься с ним?

Собравшись с последними силами, она отрицательно покачала головой.

— Значит, он использовал тебя, а потом вышвырнул? — жестоко спросил Эджмонт.

О боже, ситуация становилась все хуже и хуже!

— Нет, все произошло совсем не так… Это была ошибка — для нас обоих, — сказала Александра, осознавая, как же это смешно — защищать Клервуда теперь.

Повисла напряженная тишина. Оливия обошла вокруг стола и уселась рядом с ней, взяв за руку. Как же Александра была ей благодарна за этот жест поддержки!

Затянувшийся болезненный момент миновал.

— Теперь то ты точно выйдешь замуж за Денни, — постановил Эджмонт и решительно взглянул на старшую дочь. — У тебя может быть ребенок. Я скажу сквайру, что ты приняла его ухаживания.

Дрожь пронзила тело Александры. Она старалась не думать о том, что могла забеременеть, но сейчас не осмеливалась спорить с отцом.

Эджмонт направился к выходу из кухни, но на полпути остановился: