Шанс на счастье - Настасья Карпинская Страница 64

− А ты рискни. Если бы я не был уверен, что этот придурок в тебя влюблен, то я бы сам за тобой приударил.

− Усманов! − возмутившись, толкнула его в бок, на что он лишь рассмеялся.

− Что? Ты красивая, интересная девушка с ох**тельными ногами. У доброй половины мужиков, которые приходят к вам в ресторан, по любому встает, когда они их видят.

− Усманов, я с тобой больше пить не буду! Что за пошлости?

− Не пошлости, а чистая правда. Я мужик, я знаю точно. Давай, одевайся и пошли. Ты к своему Ромео разговоры разговаривать, а я такси вызову. А то этот дебил точно мне фейс подпортит. Ну или я ему, как повезёт.

Хмурое небо нависало над городом серыми тучами. Неприятные порыва ветра несли ощутимую прохладу, заставляя меня посильней запахнуть кофту. Шаг за шагом я преодолевала расстояние между нами, пытаясь унять сбившееся с ритма сердце. Демид остановился в паре шагов от машины и смотрел, не отводя взгляда.

− Привет! – горло в раз пересохло.

− Привет. Я уже боялся, что ты мне даже дверь не откроешь, – тёмные круги под глазами, щетина на лице, а всё такой же… Моё личное сумасшествие, моя слепая зависимость, от которой никуда не скрыться и не избавиться.

− Не знаю, о чём ты хочешь поговорить, но я готова выслушать, – равнодушный тон давался мне через силу.

− Ехал и не знал с чего начать разговор. Даже сейчас слова не идут, кавардак в голове полный. Счастлив только от того, что тебя вижу перед собой. Я соскучился, Вик. Безумно. Никогда не думал, что так бывает, – сердце предательски екнуло, перекрывая воздух. Зачем же ты так со мной?

− Если все эти красивые слова только ради того, чтобы затащить меня в постель, то это зря потерянное время. Поищи себе девушку посговорчивей. Я не оказываю больше никаких услуг.

− Ты о чём? Даже в мыслях такого не было, – недоумение на его лице было самым правдивым подтверждением сказанных слов. Только от этого не легче.

− Тогда я всё ещё не понимаю причины твоего появления, − отвожу взгляд в сторону. Как же хочется поверить этому «соскучился».

− Хотел тебя увидеть. Ты же убегаешь постоянно, будто я чумой болен. Видеть не хочешь? – смотрю на него и кричать хочется от того, что сидит внутри. От тоски, что сжигает меня день за днём, душит изнутри, каждую ночь сжимая своими пальцами моё горло.

− Потому что мне больно, Демид, больно тебя видеть. Даже случайная встреча причиняет боль. Слишком мало прошло времени, чтобы всё остыло. У меня сейчас есть то, чего никогда не было − это стабильность, которой я очень дорожу. А ты, как ураган, врываешься в мою жизнь и снова переворачиваешь всё верх дном. Зачем?

− Попросить прощения, попытаться всё исправить. Блин… − он проводит ладонью по своим волосам, приводя их в беспорядок. − Я всегда считал, что мне не совсем повезло в жизни: постоянные семейные дрязги и прочие неприятные моменты. Но только, когда за тобой захлопнулась дверь, я понял, что до этого момента, я был крайне счастливым мудаком. И только с твоим уходом до конца осознал, что такое настоящее одиночество. Это не отсутствие номеров в телефоне, это не отсутствие друзей, к которым можешь прийти. Даже отдаленность семьи тут роли не играет. Одиночество – это, когда тебе нужен один единственный человек, а его нет рядом, и другими его заменить никогда не получиться. Я виноват во всем что случилось…

− Демид… − мне хочется сказать, что я знаю, что такое одиночество. Каждую его обоюдоострую грань знаю, но он прерывает меня.

− Нет, дай мне сказать, пожалуйста. Я полностью виноват во всем, я это полностью принимаю. Когда лажал кто-то из парней, я лишь усмехался и качал головой. Язвил, подкалывал, считая, что никогда не окажусь на их месте. Всегда чётко буду принимать решения. Ведь что может быть проще? Дебил. Патологический кретин, – он горько усмехается, качая головой. − Я засомневался и струсил принять решение, переложил ответственность за свои косяки на плечи других. Самое лёгкое всегда − это засунуть голову в задницу и ждать, когда за тебя всё сделают другие. Только дело в том, что проблемы это не решает, и уважать после этого себя очень сложно. Я не знал, что тебе сказать в ответ на твои слова. Я тогда ни о чем и думать, не мог кроме того, как решить вопросы с долгами. Меня эгоистично устраивало твоё нахождение рядом со мной. Я наслаждался этим и плыл по течению, не задумываясь больше ни о чем. Твоё признание прилетело, как обухом по голове. И я не нашел, что ответить. Думал, что приеду вечером, и мы поговорим. Просто сядем и поговорим за ужином, мне нужно было время. Сейчас, глядя на всё со стороны, понимаю, что это была обыкновенная трусость. Я, только я, виноват во всём, что случилось потом. Тогда я мог всё изменить. Да, бл*ть … − он опять ерошит свои волосы, а мне хочется протянуть руку и пригладить непослушные пряди. − Я должен был быть рядом с тобой. Я обещал когда-то, что не дам упасть, что поймаю, а сам отвернулся, поджал хвост и оставил, убеждая себя, что так будет лучше для тебя. Только этим поступком полностью про*бал твоё доверие. Прости меня, − как же я боюсь обмануться. Как же мне хочется поверить в то, что я вижу в его глазах сейчас, настоящее… Как же страшно, сладко и больно одновременно от его слов.

− Я не держу на тебя обиду. Ты поступил так, как посчитал нужным. Мне не в чем тебя винить, − это истинная правда. Я никогда не обвиняла его, будучи глубоко уверенной в том, что только в сказках история принца и замухрышки-простолюдинки заканчивается счастливо. В реальности происходит всё с точностью наоборот.

− Вик, мне тошно без тебя, − он делает шаг ко мне. Короткое прикосновение его пальцев к моей щеке, почти невесомое, а мне уже хочется закрыть глаза и следовать за его рукой. Как же я истосковалась по нему. Мне казалось, я помнила эти прикосновения до оттенков пробуждаемых эмоций. Но воспоминания ничтожны по сравнению с реальностью. − Дай мне шанс. Один, самый ничтожный. Просто не убегай от меня. А там решишь сама: послать меня к чертям или пустить в свою жизнь, – гром разрывает его слова. Молния делит небо на куски. Первые капли падают на тёплый асфальт, а я, околдованная его голосом, не слышу и не вижу ничего, кроме Демида. − Я не умею говорить правильно, подбирать какие-то замысловатые слова, особенно о том, что твориться у меня внутри. Каждое слово даже сейчас дается с трудом… − поднимаю на него взгляд, смотрю и сглатываю вставший в горле ком.

− Не смогу… − выдавливаю из себя, наблюдая, как меняется его взгляд. Он словно пропустил удар, но молчаливо смиряется с этим. Только спустя секунды до меня доходит, как могли быть расценены мои слова. − Послать не смогу, – добавляю, отмечая перемену в его глазах. Предательская слеза срывается с моих ресниц и катится по щеке. Почему именно рядом с ним я становлюсь такой слабой и безвольной?

− Не плачь, − Демид стирает влагу с моего лица, − пожалуйста, не плачь, − если бы я могла унять эти глупые слёзы, но они, как назло, одна за другой бежали по щекам. Он сжал мои пальцы в своих ладонях. − Руки совсем холодные. Ты замерзла вся, − Демид тут же снял с себя куртку и набросил на мои плечи, укутывая и прижимая к себе.