Обольстительница - Хизер Грэм Страница 63

– Я не хотел этих обстоятельств! – Он побагровел. Его трясло от ярости. Он упал в кресло перед камином. – Райза, ты ведь говорила, что это ложь… о том, что он… что тебя…

– Папа, меня никто не насиловал.

– О Боже! Я думал, что вырастил порядочную благовоспитанную девушку. Да тебе даже это слово знать не полагается!

– Прошу тебя, отец…

– То есть ты хочешь сказать… что совершенно сознательно… сознательно… вступила в интимные отношения с этим мятежником?! – Неожиданно он замолчал. Райза поняла, что отец потрясен до глубины души. Он развел руками. – Но почему, почему? Я не могу понять… Как это случилось?

– Ну… в общем…

– Постой-постой! Не надо! Не хочу ничего слышать. Мне проще поверить в то, что он тебя принудил, заставил силой. Не могу себе представить, чтобы ты потеряла голову настолько… чтобы ты влюбилась в человека, который тебя похитил… жестоко с тобой обращался…

– Папа, подожди! Он не обращался со мной жестоко. И он, можно сказать, меня не похищал. Я оказалась на вражеской территории. И я случайно узнала о его планах. Я же ваша дочь, генерал, и, кроме того, юнионистка до мозга костей. Ему не оставалось ничего иного, только взять меня с собой на корабль. У него не было выбора.

– А как насчет того, чтобы… У него тоже не было выбора? О Господи! Ты же моя дочь, Райза! Моя любимая дочь! Неужели ты не понимаешь, как мне больно сознавать, что любой мужчина мог причинить тебе…

Райза опустилась на колени рядом с его креслом. Взяла его руки.

– Ты мой отец. Я тебя обожаю. Клянусь, никто меня не использовал. Никто не причинял мне вреда. Я сама не хотела… того, что произошло, но… я не знаю, как это объяснить… Видишь ли… война нас многого лишила… Я даже не знала, будет ли у меня когда-нибудь возможность… Конечно, надо было как следует подумать. Но я этого не сделала, и вот чем все кончилось. Еще раз клянусь, никто меня ни к чему не принуждал. Никто меня не обесчестил. И он не чудовище. Просто мятежник. – Она попыталась улыбнуться. – Теперь моя фамилия Маккензи.

Отец ответил ей яростным взглядом. Он молчал.

– Прошу тебя, папа… Я жду ребенка, поэтому замужество для меня – единственно возможный выход. Но я все равно осталась твоей преданной дочерью и такой же преданной янки.

Он коснулся ее щеки. Теперь взгляд его выражал глубокую печаль.

– А твой муж все равно остался мятежником-конфедератом. – Генерал глубоко вздохнул, покачал головой. – Дочка, неужели ты не понимаешь? Да я готов был рвать на себе все волосы, наблюдая за бездарными действиями Маклеллана. Любому ослу, если он хоть сколько-нибудь разбирается в военном деле, ясно, что южане нас переигрывают. Их генералы лучше маневрируют войсками. Но это не имеет значения. Сколько бы сражений они ни выиграли, в конце концов мы все равно окажемся победителями. А твой бесшабашный герой наверняка погибнет.

Мороз прошел у нее по коже. После венчания она ничего не слышала о Джероме. Тогда она изображала холодную неприступность. Однако что бы ни говорила, как бы холодно себя ни вела, Райза знала, что любит Джерома. Слова отца повергли ее в ужас. Джером действительно постоянно рискует жизнью. Янки могут особенно не трудиться. Им совсем не обязательно его убивать. Достаточно лишь потопить корабль. И еще она знала, что Джером не остановится, пока жив. Именно потому, что конфедераты в отчаянном положении.

– Отец, я ведь и о тебе тоже каждый день молюсь, чтобы тебя не убили. Единственное, что остается нам, женщинам, – молиться за своих мужчин. За отцов, братьев, сыновей, возлюбленных. Уверяю тебя, папа, это нелегко. По мне, гораздо легче находиться среди солдат или работать медсестрой на поле боя, чем ждать. Никогда не забуду то время, когда жила в Вашингтоне. Заканчивалось сражение, и зачитывали списки убитых и пропавших без вести. Матери лишались двоих, троих, а то и четверых сыновей в один день. Дочери узнавали, что их братья и отцы погибли в одном сражении. Но я ведь не могу переделать ни тебя, ни Джерома. Все, что я могу, – это ждать и молиться. И еще лечить раненых. Делать это и верить, что где-то женщина-южанка поможет и тебе, если понадобится. У меня осталась только надежда на Бога. Не может же он допустить, чтобы война длилась вечно…

Энгус долго смотрел на дочь. Погладил ее по голове.

– Ну что ж… Если этот непутевый мятежник стал твоим мужем, будем надеяться, что он останется жив, а война когда-нибудь кончится. Прости мою несдержанность, дочка. Это от любви и тревоги за тебя.

– Я знаю, папа. Я тоже очень тебя люблю.

Она забралась к нему на колени, как когда-то в детстве.

– А ты прибавила в весе, детка!

– Кого ты хочешь – внука или внучку? Генерал застонал от огорчения:

– Я мечтал о зяте-янки!

– Об этом теперь поздно говорить. Ну так как? Хочешь внука или внучку?

Он помолчал, глядя ей в глаза.

– Я хочу, чтобы ты благополучно родила здорового ребенка. Вот и все. А теперь слезайте с моих колен, молодая леди. Пойду спать. Я старый, утомленный жизнью человек, а ты с каждым днем добавляешь мне седых волос.

– Папочка, мне не хочется тебе об этом говорить, но знаешь, у тебя уже вся голова седая.

– Это твоя заслуга, дочка.

– Подумать только – услышать такое от генерала!

Он улыбнулся. Райза встала. Протянула ему руку. Он тяжело вздохнул:

– Попробую примириться с мыслью о том, что произошло. Знаешь, если бы ты вернулась домой, мне бы это очень помогло.

Она не знала, что на это ответить.

– Я люблю Сент-Августин, папа. Это чудесный город.

– Гм… Ну, мы еще об этом поговорим.

Он направился к двери. Райза заметила, что отец прихрамывает.

– Папа, что у тебя с ногой?

– Ничего.

Он произнес это слишком поспешно.

– Сядь. Я хочу посмотреть.

– Нет-нет. Не стоит.

– Быстро!

Она потащила его обратно к креслу. Усадила. Начала расшнуровывать ботинок. Он схватил ее за руку.

– Не надо!

– О, папа!

Райзе пришлось отдирать носок. Рана на ноге кровоточила. Райза промокнула кровь, пытаясь найти источник кровотечения.

– Попал осколок шрапнели, вот и все.

– Вот и все! У тебя в ноге застряли осколки металла. Там скапливается гной. Может начаться заражение… гангрена!

– Я не позволю какому-то мяснику-хирургу отхватить себе ногу.

Райза встала.

– Отец, хороший хирург может удалить осколок и без ампутации. Но…

– Сегодня ваш доктор Крипт осмотрел мою ногу и сказал, что единственный выход – ампутация.

– В таком случае, сэр, вам придется взять себя в руки и вести себя как взрослый человек. Наверняка вы этому учите своих солдат? Но… может, ногу еще можно спасти. Я знаю хирургов, которые могли бы попытаться…