Подари мне жизнь - Эдуард Резник Страница 63

— Спасибо! — искренно обрадовалась Ольга. — А мы с матерью как раз последнее наскребли. Антону ведь каждый день таблетки требуются. Какая ты, Ритка, молодец! Дай я тебя поцелую.

— Отвали, — сказала Рита, оттолкнув ее. — Хватит мне слюней от Каргополова.

— Я же дружески.

— В гробу я видала все ваши дружбы и любви. Запомни, Оля. В жизни есть только секс и бизнес. Что у мужчин, что у женщин.

— Ну, это ты… загнула, — смущенно ответила Ольга. — А хочешь, я тебе опять расписку напишу, как в прошлый раз? Чтобы все было по-честному. Я отдам.

Рита засмеялась. Потом замолкла и стала искать свою бутылку.

— Мне твоей прошлой расписки хватит, — сказала она. — Хотя и надо бы с тебя взять новую, но… Считай, что эти деньги — мой личный вклад в здоровье Антона. Я его заочно люблю. Потому что он сын Кости.

Тут она от чего-то загрустила и тихо добавила:

— А мог бы быть от меня.

— У тебя еще свои дети будут, — утешила ее Ольга.

— Нет, — покачала Рита головой. — Врачи говорят — нет. Когда я там, в Сызрани, свой первый аборт сделала, а было мне шестнадцать лет, то… все. Больше рожать не могу.

Ольга не знала, что сказать, поэтому просто сидела молча рядом с подругой. Та опять выпила немного виски из горлышка.

— Думаешь, я сейчас заплачу? — покосилась на нее Рита. — Не надейтесь. Я не знаю, что такое слезы. У меня вместо них — соляная кислота капает. Вот так. Но ты меня не слушай, а то я могу наговорить… всяких гадостей. Особенно тебе. Я часто такой злой бываю, что и укусить могу. Я же эфа, у меня самый смертельный яд в зубах.

— Все-то ты на себя наговариваешь.

Ольга все же обняла ее за плечи, стала убаюкивать. В это время отворилась дверь, и в комнату вошла заспанная Наталья Викторовна в ночной рубашке.

— Чего это вы тут? — спросила она.

— В лесбос перешли, — нахально ответила Рита и засмеялась. — Меняем сексуальную ориентацию, по законам военного времени.

— Ну вы даете! — развела руками Наталья Викторовна, увидев в ее руках бутылку. — Еще и пьете ночью. То Костя какой-то чумной сегодня был, то ты, Рита. Вирус в воздухе бродит, что ли?

— Наш Костя? — спросила Рита.

— Наш, общий — подтвердила Ольга. — Он приходил за моим паспортом. Хочет теперь туристическую визу пробить. Все носится со своей идеей о бесплатной операции в Израиле. Мама, возьми деньги, Рита принесла.

— Ой! — сказала Наталья Викторовна, схватив протянутые купюры, сразу загоревшись улыбкой. — Девочки, так я вам сейчас чайку согрею? Пирожки еще остались… Хотите?

— Я спать хочу, — устало отозвалась Рита и откинулась на кровать. — Не надо мне ничего. Ни пирожков ваших, ни…

Но что она хотела сказать — ни Ольга, ни Наталья Викторовна уже не услышали. Фотомодель начисто отключилась.

В комнате Джойстика нескончаемо мерцали мониторы, жужжал вентилятор, не спасая от густого сигаретного дыма. На полу валялись пустые банки из-под пива, обрывки бумаг. Квартира у него всегда напоминала помойку, хотя это и не умаляло достоинств хозяина. Сам Джойстик сидел сейчас за компьютером, а рядом стоял Костя и диктовал:

«Мы рады вам сообщить, что виза наконец получена и мы готовы выехать в Израиль…»

— Постой, — замер над клавиатурой Джойстик. — Как получена? Когда? Почему я ничего не знаю?

— Потому что тебе не положено по статусу. Нет, ни хрена мы, конечно, не получили, — отозвался Костя, прикуривая новую сигарету. — Получишь у них, жди, как же! Я думаю, что все лучшие советские бюрократы переселились в Израильское посольство. Им не понравился наш скоротечный брак. А также то, что ребенку требуется операция. Кто-то стукнул. Достать бы этого гада! Давай шлепай дальше, не отвлекайся. Я такой умопомрачительный текст сварганил — комар носа не подточит.

Костя не обратил внимания на то, что Джойстик как-то переменился в лице, сник. Пальцы его застыли над клавиатурой.

— Пиши. «Однако мы узнали, что документы о нашем статусе, дающем бесплатную медицинскую страховку, выдают не в посольстве, а только в аэропорту по прибытии в Израиль. В связи с этим у меня возникает к вам вопрос. Моя жена на восьмом месяце беременности. Врачи сообщили нам, что сам авиаперелет может спровоцировать роды…»

— Ты что, чартерным рейсом полетишь, что ли? — вновь оторвался от компьютера Джойстик. — Самолет зафрахтуешь?

— Угоню, если потребуется, — решительно ответил Костя и взял новую банку пива. — Дальше: «…Если жена начнет рожать в самолете или в аэропорту прибытия, мы окажемся в ситуации, когда надо сразу же готовиться к операции по пересадке костного мозга от новорожденного, но в это время, оформленных документов у нас на ту минуту еще не будет, и мы ничем не сможем доказать наш статус. Денег на операцию у нас тоже нет. Я мог бы остаться в аэропорту в качестве заложника…»

— Залога, — поправил Джойстик.

— Залога, — повторил Костя. — «Для оформления документов, а жену отправить к вам в клинику, и приехать к вам чуть позже с уже оформленными документами. Напишите, примете ли вы ее на этом условии?»

— Лихо закрутил, — похвалил Джойстик.

— «Мне также не ясно, — продолжал диктовать Костя, — как именно моя жена будет доставлена от самолета в клинику, ибо ей может потребоваться специальный медтранспорт, который мне организовать заблаговременно из России чрезвычайно трудно. Заранее благодарю. Жду ответа». Это все, точка.

Джойстик вновь замер над клавиатурой, словно оцепенев.

— Ну все, отправляй по адресу в медицинский центр, — поторопил его Константин. — Чего на экран уставился?

Джойстик закрыл приложение, в котором они работали, а на мониторе появился «рабочий стол» с изображением Ольги. И опять они надолго замолчали.

— Не могу больше, — произнес вдруг Джойстик.

— Не можешь? Иди в клозет, — обозлился почему-то Костя. — И убери это фото. Нечего мою жену рассматривать по ночам.

— Я… я… должен тебе сказать. Признаться.

— Что ты ее любишь? Это ты мне уже говорил.

— Нет, не то. Ведь это я сообщил в посольство, что вашему ребенку требуется операция по пересадке костного мозга.

Джойстик выпалил эту фразу одним духом. Но на Костю не взглянул, сидел, не шелохнувшись, будто ожидая удара.

— Ты? — удивился тот. — Но зачем?

— Ну… сдуру. Спьяна. Сгоряча. Я думал, что они там поймут и войдут в ваше положение.

— Врешь! — резко сказал Костя. — Ты просто хотел насолить мне. Отомстить. А ударил не по мне, а по… Ольге. И нашему сыну.

— И это тоже, — тихо признался Джойстик. — Думал, что так вы скорее разведетесь. Но я был действительно вне себя от помешательства. Ты же знаешь, как я ее люблю. Я не подумал о вас. Помрачение нашло. Прости, если можешь. Или ударь.