Долг или страсть - Лесия Корнуолл Страница 62

Уильям вошел в кабинет.

Послышался шелест шелка, словно кто-то поднялся с кресла у окна. Леди Софи уронила свои пяльцы.

– Прошу прощения, миледи, – поклонился Уильям. – Я не знал, что в комнате кто-то есть. Я вам помешал?

– О, вовсе нет, – пробормотала она.

Он пересек комнату и наклонился, чтобы поднять пяльцы. К несчастью, она сделала то же самое, и они стукнулись лбами. Он едва успел поймать ее локоть, когда она пошатнулась, прижав ко лбу тонкую руку.

Уильям уловил запах лаванды и роз. Его мать предпочитала тот же аромат.

Уильям помог Софи сесть и поднял вышивание.

«Спешить – людей смешить», – прочитал он вышитую пословицу.

Уильям сел напротив Софи и заметил, какой прелестной она выглядит сегодня, в скромном, но модном платье, несколько более приглушенного оттенка розового, чем выбрала бы Лотти.

– Не поверите, как я рад, что рана Гленлорна несерьезна, – заметил он.

Она слабо улыбнулась.

– Я только сейчас навещала его наверху. Мойра уложила его в постель и настояла, чтобы он выпил какого-то отвратительно пахнущего травяного настоя для восстановления сил.

Софи выглядела встревоженной. Подбородок ее дрожал. После недавнего испытания Уильям, на всякий случай, носил в кармане нюхательные соли, и сейчас потянулся за ними. На всякий случай.

– Он в жару? Или мечется от боли? – забеспокоился Уильям.

Софи сморгнула слезы, и он, галантно вынув вместо солей носовой платок, вложил ей в руку. Она изучила платок, провела кончиками изящных пальцев по монограмме.

– Мне показалось, что он чувствует себя превосходно. Но… скажем так… не обрадовался моему приходу, как следовало бы.

– Возможно, шок… – начал Уильям, но она покачала головой. На лоб упал золотистый локон. Он сжал кулаки, борясь с желанием откинуть этот локон. Просто потому, что терпеть не мог неряшливости.

– Это не шок! Он читал какие-то бумаги, и что бы я ни сказала, не смогла его отвлечь.

– Какие именно бумаги? Возможно, «Таймс»?

Он уже несколько недель не видел лондонских газет, и, если они есть у Гленлорна, Уильям, пожалуй, нанесет ему визит и позаимствует газету.

– Нет, это были документы. Он сказал, что у него есть планы. Он разговаривал лишь о цене на шерсть и овцах.

Она поморщилась и провела рукой по платью.

– Я надела его, чтобы произвести впечатление на Алека. А он даже ничего не заметил. И не произнес ни одного комплимента за все пять минут, что я провела с ним.

Софи подалась к Уильяму. На ресницах висели слезы, губы сжаты в прелестный розовый бутончик.

– Скажите мне, лорд Мирз, я красива?

Уильям захлопал глазами. Красива? Она – само совершенство!

– Очень, леди Софи.

Она улыбнулась милой, нежной улыбкой благодарности, отчего Уильям Мирз почувствовал себя настоящим сказочным героем.

– Я пришла сюда, чтобы измерить комнату. Собираюсь переделать ее в библиотеку. Как у папы в Элисон-Парке. Но Алек не выказал к моим планам никакого интереса. У меня пропало желание что-то измерять. Я отослала слуг с рулетками.

– Вы любите читать? – спросил Уильям. Чтение вредно для женщин. Они набираются ненужных идей, желаний, мыслей о ненужных вещах, помимо долга. Лотти читала. И Кэролайн тоже, что тем более убедительно доказывало его правоту.

Софи склонила голову набок:

– Читать? О нет! От чтения глаза болят. Но во всех по-настоящему элегантных домах есть библиотеки, куда подают чай, где играют в карты.

Уильям просиял.

– Вы читаете мои мысли.

Он оглядел убого обставленную комнату, холодные каменные стены, обшарпанную мебель.

– Я хотел бы услышать, что именно вы планируете сделать с этой комнатой. Я сам заново обставляю свой дом в Райкрофте. Уже нашел обои для столовой – решил, что это должен быть китайский шелк, как в Брайтоне, у принца Уэльского.

Глаза Софи широко раскрылись, как залитые солнцем голубые озера.

– В самом деле? – ахнула она, прижимая к груди его платок.

– У меня та же самая проблема, что у вас. Мне не терпится вернуться домой и продолжить работу, но Лотти совершенно неинтересно просматривать образцы обойного ситца или подумать над тем, какого цвета должна быть утренняя комната. «Желтая», – говорит она. Но какого именно оттенка желтого?

– Лотти? – поразилась она. – В самом деле? Я думала, она помешана на моде.

– Я тоже так думал. Но нахожу, что поездка в Шотландию как-то странно на нее подействовала. Сегодня утром она пыталась уговорить меня прогуляться в холмах и подняться на самый высокий, чтобы полюбоваться видом. Видом, леди Софи! И это после вчерашнего, когда она неутомимо бродила по полям!

Софи вздохнула, и звук пронесся освежающим ветром по розовому саду в летнее утро.

– Это было ужасно утомительно. И из окна открывается прекрасный вид, а заодно остаешься в доме и в полной безопасности. Не вижу необходимости терпеть неприятности в виде дождя и ветра.

– Или солнца, – добавил Уильям, глядя в окно на солнечное утро.

– Совершенно верно, – согласилась Софи и снова подалась вперед: – Могу я кое в чем признаться, милорд?

Уильям в свою очередь наклонился к ней и понизил голос:

– Конечно, дорогая леди. Вы можете сказать мне все, и я никогда и никому вас не выдам. Уверяю, я человек не болтливый.

Он положил руку на грудь и нагнул голову – поза героя.

Она прикусила губу, поймав зубами розовый лепесток.

– Я начинаю опасаться, что не буду здесь счастлива.

– Неужели?

Софи закрыла глаза, и золотистые ресницы легли на щеки.

– Гленлорн ни разу не заметил, что я красива. Ни разу не попытался меня поцеловать.

Уильям остановил взгляд на ее губах.

– Ни разу? – уточнил он.

– Это и вас изумляет? Да живя в Лондоне, я не могла пересчитать своих поклонников, и каждый мечтал украсть поцелуй. О, вам неприятно меня слушать? – спросила она, сжимая его руку.

Уильям судорожно сглотнул:

– Нет… – Он откашлялся. – Вовсе нет. Будь я одним из ваших поклонников, обязательно поцеловал бы вас, предварительно спросив разрешения, конечно.

Софи просияла от счастья. Глаза загорелись.

– Правда?

– Разумеется, – кивнул Уильям и провел языком по губам, набираясь храбрости. – Я бы поцеловал вас сейчас же, если позволите.

Она хихикнула, придвинулась ближе и протянула губы.

– Конечно, нам не следует этого делать, но что плохого может быть от одного поцелуя?