Жасминовые сестры - Корина Боманн Страница 62

Элла зажмурила один глаз и стала смотреть в щель между створками двери. Она на секунду застыла, а я в это время лихорадочно оглядывалась по сторонам. А если кто-нибудь из официантов в это время будет подниматься по лестнице? Или если кто-то захочет выйти из зала? Он просто собьет Эллу с ног.

Но она, видимо, ориентировалась здесь достаточно хорошо, потому что с ней ничего подобного не случилось. Оркестр играл, за матовыми стеклами дверей проносились тени танцующих пар.

— Иди сюда. Теперь ты! — прошептала мне Элла и выпрямилась. — Лорен сейчас танцует с одной из своих кошечек. Ты можешь спокойно ее игнорировать, но на него обрати внимание.

У меня не было никакого желания пялиться на француза, но танцы меня заинтересовали. Хоть у меня в душе по-прежнему было какое-то нехорошее чувство, я нагнулась и заглянула, как Элла, в щель между дверями.

У силуэтов теперь появились лица, а тени покрылись красками и блеском. Под музыку двигалось, насколько я могла оценить, пар двадцать. Мужчины и женщины тесно прижимались друг к другу — темные или светло-серые костюмы рядом с разноцветными платьями, которые во время танца выглядели, как целое поле цветущих орхидей.

Я, словно завороженная, наблюдала за ними, видела их ловко двигающиеся ноги и развевающиеся перья на головных повязках. Они блестели, как утренняя роса на листьях. Над головами воздух был голубым от дыма, запах сигарет и вина проник через щель и добрался до моего носа.

И внезапно передо мной снова возникли картины из «Красного дома», вечер так называемого аукциона и множество ухмыляющихся мужских лиц. Мне стало плохо до тошноты, я уже хотела отпрянуть от двери, но тут увидела его — француза.

Элла была права, он двигался очень элегантно: создавалось впечатление, что он парит над паркетом. В этот момент Лорен был полностью сосредоточен на танце, а женщина, которую он держал в объятиях, была только средством для достижения цели. Если бы он танцевал один, это, конечно, выглядело бы глупо, но если бы это было модно, француз, несомненно, справился бы грациозно даже с этой задачей. Я наблюдала за тем, как он держал плечи, как его руки, казалось, абсолютно невесомые, лежали на теле партнерши, как он уверенно вел ее. Наверное, я могла бы часами наблюдать за ним, но внезапно музыка оборвалась и в зале раздались аплодисменты.

Элла оттащила меня от двери:

— Ну что, ты его видела?

Я кивнула.

— Он прекрасно танцует, правда? — Она даже не стала ждать моего ответа и схватила меня за руку. — Идем, нам пора возвращаться вниз. Никто не должен застать нас здесь.

Вернувшись в гардероб, Элла с восторгом стала рассказывать о танцевальном искусстве Лорена, а также о том, как часто она за ним наблюдала. Очевидно, последние два года он регулярно приходил в балхаус, всегда по выходным дням. Я кивнула в ответ на ее слова, но даже не пыталась представить себе то, о чем она мне говорила. У меня перед глазами снова и снова появлялось то, что я увидела, и в конце концов я поймала себя на мысли, что тоже хотела бы танцевать так легко, словно перышко, уносимое легким порывом ветра.

Восторженный рассказ Эллы продолжался до тех пор, пока на лестнице не появились первые гости, спускавшиеся к нам.

— Неужели им здесь не понравилось? — удивленно спросила я Эллу, которая приложила палец к губам и стала любезно разговаривать с посетителями.

Мы подали им пальто и попрощались. И лишь затем Элла объяснила:

— Они пойдут в другое место. В варьете или еще куда-нибудь, я не знаю. Эти всегда уходят чуть раньше. Постепенно за ними потянутся другие гости. Они натанцевались, вино ударило им в голову, и им хочется почувствовать еще кое-что или же просто посидеть где-нибудь, где их никто не увидит.

Она улыбнулась:

— Да, вот так и бывает в балхаусе — пришли, ушли. Зато большинство гостей остаются здесь до конца, так что настройся на долгий вечер.

Элла оказалась права: вечер выдался долгим. Однако гости, которые выходили из балхауса, не давали нам заскучать. И, кроме того, Элла болтала без умолку. Бо́льшую часть из того, что она мне рассказала, я не запомнила, но ее слова, по крайней мере, отвлекали меня от мыслей о моем неопределенном будущем.

Прошло некоторое время, и снова начался штурм гардероба — большинство людей уходили домой или еще куда-нибудь. Мы принимали номерки, раздавали пальто, и, к счастью, никто не пытался выхватить для себя одежду получше.

Лорен и его спутницы тоже смешались с толпой, так что ни он не стал рассматривать меня дольше, ни его спутницы не успели ничего сказать о китаянках, жонглирующих тарелками. Они просто исчезли, что было для меня огромным облегчением.

Когда все гости наконец разошлись, в фойе появилась Клер Кюнеманн. У нее был немного усталый вид, но ее походка и то, как она держалась, подчеркивали ее решимость, и мое сердце испуганно забилось.

— Элла, я хотела бы с вами поговорить, — сказала она, на мгновение взглянув на меня.

Я никак не могла истолковать выражение ее лица и со страхом посмотрела на Эллу. Наверное, начальница хотела поговорить с ней обо мне. От Эллы зависело, примут ли меня на работу.

Когда фрау Кюнеманн ушла в сопровождении Эллы, я опустилась на стул. Потянулись нескончаемые минуты. Я перебирала свои пальцы и смотрела на теперь уже пустые крючки вешалки, на которых висели номерки.

Вечер мне понравился, несмотря на пристальный взгляд Лорена. Пусть даже я никогда не буду входить в число тех, кто кружится здесь под звуки музыки, я все же наслаждалась мелодией, а также могла бы иметь работу, зарабатывать деньги и, может быть, даже накопить достаточное количество для возвращения во Вьетнам.

— Фрейлейн Нхай? — произнес женский голос.

Увидев перед стойкой фрау Кюнеманн, я моментально вскочила на ноги. Мои руки внезапно стали холодными как лед.

— Пройдите, пожалуйста, со мной.

Эллы с ней не было. Хорошо это или плохо? Я сразу же вышла из гардероба. И про себя стала молить богов, чтобы фрау Кюнеманн приняла меня на работу.

После того как начальница отдала указания одному из своих людей, закрывавшему балхаус, она провела меня в свой кабинет. Эллы не было и там. Я вспомнила, что моя напарница говорила о маленькой квартире наверху. Наверное, она уже ушла туда.

— Присаживайтесь, фрейлейн Нхай.

Я опустилась на стул возле письменного стола. Фрау Кюнеманн на секунду застыла за моей спиной, наблюдая за мной, а затем тоже уселась за стол.

— Я вижу, что вы устали, да и к тому же сейчас уже довольно поздно, поэтому не хочу задерживать вас долгими речами.

Она сложила руки на столе и серьезно посмотрела на меня. Я сделала вывод, что она не хочет, чтобы я здесь оставалась. Вдруг меня охватила ужасная слабость.

— Я слышала от Эллы, что вы очень хорошо справились со своей работой.