При вспышке молнии - Барбара Босуэлл Страница 61

Он, конечно, объяснил бы, что профессиональное и личное в их жизни не должно пересекаться. И вместо того чтобы возразить, она, взглянув в его глаза, забыла бы обо всем, кроме того, что хочет быть с ним. Говорить с ним, смеяться, спорить. Чувствовать его внутри себя. И он знает об этом, особенно после того, как она столь бесславно сдалась на его милость вчера ночью.

— Нам нужно обсудить условия с Кевином Кормаком, но он не желает с нами встречаться, — с досадой заявил Уэйд.

— Ты уверен? — встревожилась Рейчел. Ив коротко кивнула.

— Тилдены приедут сюда в два часа. Они думают, что Кормак тоже будет. К сожалению, это не так. Он категорически отказывается вести переговоры у нас, а Тилдены, разумеется, не поедут к нему. Таун-младший пошел на принцип, и Кормак это знает. Утром я звонила ему несколько раз, но он так и не согласился. По правде говоря, его секретарша в конце концов сказала, что сегодня он больше не станет со мной разговаривать.

— Правильно. Чего ради ему уступать? — Уэйд был мрачнее тучи. — У него на руках все тузы, а нам сдали одну мелочь.

— Нам вообще ничего не сдали. — Ив схватила конфетку и, кажется, просто проглотила ее. — Кормак тянет время. Он сказал, что готов устроить встречу у себя в конторе на следующей неделе, но к тому времени…

— Будут выписаны ордера, — закончил Уэйд. — В полиции долго ждать не станут. Впрочем, нас это уже не будет касаться, потому что Тилдены расстанутся с нами навсегда уже сегодня же, когда обнаружат, что Кормака нет и в помине.

— Прекрати! — воскликнула Рейчел. — Мы не можем потерять таких клиентов! Саксоны всегда представляли Тилденов. Это традиция!

Все трое понимающе переглянулись. Это была престижная традиция. Дела Тилденов составляли оплот практики «Саксон и компаньонов». Какая юридическая фирма может позволить себе лишиться самых богатых своих клиентов?

— Ник говорит, наша единственная надежда — уговорить Мисти забрать заявление, но мы не можем добраться до нее, минуя Кевина Кормака, — Ив удрученно покачала головой. — Тилдены, разумеется, во всем будут винить нас. Им нужно на ком-то отыграться, и, к сожалению, «Саксон и компаньоны» как нельзя лучше подходят на роль козла отпущения.

— Кто это Ник? — спросила Рейчел. Ив прокашлялась.

— Начальник полиции Спалья. Я… м-м… долго обсуждала это дело с ним в частном порядке.

— Не могу поверить! Вам пришлось говорить с начальником полиции о возможном уголовном деле против Тилденов?! — Рейчел схватилась за голову. — Бред какой-то! Тетя Ив, как вам удалось выдержать эту сцену и не взорваться? Обвинения сфабрикованы, и всем это понятно. При одной мысли об этой… возмутительной махинации хочется кричать и ругаться.

— Пройдено и забыто, моя дорогая, — засмеялась Ив.

Уэйд пристально смотрел на тетку, пораженный ее самообладанием. Как это не похоже на бешеный гнев, который владел ею вчера. Неужели ей действительно удалось не рассориться в пух и прах с начальником полиции? Лично он, Уэйд, на это не рассчитывал. Хорошая новость — правда, насколько он мог судить, единственная.

— Уэйд, ты очень дружен с этой девочкой Шилли, которая работает у Кормака, — сказала Ив. — Я знаю, это не принято, к тому же весьма унизительно, но не мог бы ты попросить ее походатайствовать за нас? Быть может, она сумеет убедить шефа встретиться с нами сегодня?

— Ничего не выйдет, тетя Ив.

— Попытка не пытка, — возразила Ив.

— Я уже пробовал. — Уэйд с силой закрутил вазочку с конфетами, и та бешено вращалась, пока Рейчел ее не остановила. — Я звонил Дане сегодня утром, — мрачно продолжал Уэйд. — Мне стало ясно, что Кормак велел ей не разговаривать со мной на эту тему. Он, без сомнения, напирал на роль Шона в этой истории. Ничего не выйдет.

— Как несправедливо и как некстати! — с негодованием воскликнула Ив. — Ты так давно дружишь с этими Шилли.

— И я никогда бы не стал использовать Дану. — Уэйд схватил конфетную вазочку и снова запустил ее волчком. — Конечно, Кормак постарался представить дело так, будто я уже ее использую. Дана держалась так отчужденно. — Уэйд отвел глаза, боясь выдать, как сильно расстроил его этот телефонный разговор.

Ив будто догадалась.

— Может, ты преувеличиваешь? — мягко спросила она. — Возможно, она просто озабочена тем, что брат вляпался в такую историю?

— Не знаю. Она разговаривала со мной сквозь зубы.

Конфетница слетела со стола, разметывая леденцы во все стороны. Все трое замерли, думая каждый о своем.

Рейчел изумленно смотрела на брата: таким расстроенным и обескураженным она никогда его не видела. А тетя Ив, казалось, относилась к грядущим неприятностям с почти буддистским смирением. Обычно такое поведение было ей совершенно не свойственно.

Рейчел растерялась. Она никак не могла свести концы с концами.

— А какое отношение ко всей этой истории имеет Шон?

Уэйд и тетя Ив объяснили ей, в чем дело. Рейчел тотчас же вспомнила, как была расстроена Сара вчера вечером. Неудивительно!

— Шилли честные, добропорядочные люди, не то что Мисти Тилден. — Рейчел переполнилась сочувствием. — Не могу себе представить, что один из них связался с такой женщиной.

— Они тоже не могут. Но, по словам Даны, Шон утверждает, что никто не знает, какое у Мисти золотое сердце. Он намерен встречаться с ней и дальше и говорит, что надеется на нечто большее, чем дружба. Гораздо большее. Я… м-м… виделся с Даной вчера вечером, после того как они с сестрами пытались наставить братика на путь истинный, — добавил Уэйд, и его голос сорвался.

Он знал, что краска заливает его шею и лицо. Он кое-что утаил от тетки и сестры. Вчера вечером он болтался рядом с домом, где сестры Шилли собрались, чтобы поговорить с заблудшим братом. Это был дом старшей сестры Мери и ее мужа. Когда появилась Дана, рыдавшая от огорчения и досады, он отвез ее к себе, чтобы она успокоилась, прежде чем отправиться домой. Она не хотела, чтобы папа с мамой видели ее такой расстроенной. Еще раньше, сто раз перезвонившись, Тим и его сестры все же решили, что пока не станут тревожить родителей и младших отпрысков.

Уэйд утешал Дану как мог. И в конце концов они оказались в постели, и там он полностью наверстал упущенное в Коннектикуте. Она не уступала ему в пылкости, и оба были наверху блаженства.

После нескольких волшебных часов они неохотно расстались — в прекраснейших отношениях, как ему казалось. Но когда он позвонил Дане сегодня утром, чтобы попросить замолвить за них словечко перед Кевином Кормаком, в ее тоне слышалось не больше теплоты, чем в механическом голосе «говорящих часов».

Очевидно, Кормак велел ей быть начеку. Уэйд был готов рвать и метать. Бог знает что этот тип ей там наговорил. Похоже, он все-таки имеет на Дану изрядное влияние. А что, если она не захочет с ним больше видеться? Уэйд зажмурился, словно пытаясь прогнать боль.