Любовь по завещанию - Кристина Брук Страница 61

— Ты доверяешь мне, Джейн?

— Да. Да!

— Тогда позволь мне.

— Да.

Он снова устроился между ее ногами, и она почувствовала, как его язык занял место его пальцев, кружась и лаская, пробуя и исследуя. Он распалял в ней огонь, и последние остатки стыда сгорели в этом бушующем пожаре.

Когда Джейн выкрикнула его имя, Константин неумолимо повторял движение, пока она не поняла, что сейчас умрет от наслаждения, сгорит дотла.

Ее рука мимолетно коснулась его волос и упала, когда финальный взрыв наслаждения сотряс ее тело и уничтожил здравомыслие.

Потом он оказался в ней, подпитывая пламя страсти, погружался в нее глубоко и медленно, пока она не закричала во второй раз. Мир потемнел перед ее глазами, в шторме кульминации она утратила всякое представление о реальной действительности.

Улыбаясь, Константин рухнул рядом с ней. Она оставила в нем что-то от себя и не хотела это возвращать.

Шли дни. Любовь Джейн все крепла. То, как Константин отнесся к ситуации на фабрике Бронсона, даже заслужило уважение Монфора. Покидая Лейзенби-Холл, он уже не обмолвился о том, что Константин не подходит ей в мужья.

Дневные часы были заполнены тяжелой работой, присмотром за починкой и восстановлением коттеджей, поскольку мистер Трент покинул свое поместье, призванный неотложными делами в Лондон.

Благодаря их с Джейн помолвке Константин получил финансы, и теперь вовсю велись приготовления к запуску их собственной фабрики. Все ткачи в Лейзенби, вынужденные искать места у Бронсона, горели желанием приступить к работе. Под угрозой массового бегства своих работников Бронсон был вынужден поднять плату вровень с той, что установил Константин.

По ночам Константин становился тайным и греховным любовником Джейн. Он уговаривал ее на такое, о чем она даже никогда не помышляла, доставляя несказанное наслаждение. Ее узкий мирок удовольствий, превосходя все, на что она смела надеяться, разрастался до размеров Вселенной, когда Джейн соглашалась подчиняться его инструкциям.

Да, любовь сделала ее жадной. Она хотела большего.

Константин так и не произнес нужных ей слов, даже косвенно не упомянув о ее импульсивном признании. Он вел себя так, будто думал только о ней, будто ее счастье было для него жизненно важным. Но пока он не скажет этих слов…

— О чем ты задумалась?

Она подняла глаза и увидела, что Константин улыбается ей через обеденный стол.

— Извини. Я ушла в свои мысли. Прости, пожалуйста. — Джейн взяла ложку и зачерпнула суп. У нее не было желания делиться своими размышлениями.

Переглянувшись с леди Арден, Константин оставил эту тему и отхлебнул вино.

— Я хочу на следующей неделе отвезти тебя в Лондон, Джейн. Ты не возражаешь?

— В Лондон? — Ее глаза тревожно округлились. — Зачем?

— У меня там дело. И я хочу отыскать Трента и воззвать к его чувству ответственности. Его арендаторы нуждаются в нем.

— Значит… — Джейн заколебалась. — Никаких балов… или приемов…

— А бал у Монфора? — напомнил Константин. — Я уверен, что мы станем там почетными гостями.

Она совсем забыла об этом.

— Ты все еще в трауре, дорогая, так что не можешь танцевать, — вмешалась леди Арден, — но не нужно отказываться от всех удовольствий. Возможно, немного необычно появляться на балу так скоро после смерти супруга, но когда объявят о твоей помолвке, люди поймут. Как невесте Константина тебе необходимо быть рядом с ним.

Леди Арден многозначительно посмотрела на нее, и Джейн припомнила их разговор о восстановлении репутации Константина в обществе. У нее упало сердце. Конечно, она должна поехать, ради него.

Однако Джейн всегда питала отвращение к светским мероприятиям. Ее манеры были слишком прямолинейны, чтобы привлекать представителей как одного, так и другого пола, а язык цепенел, как только она пыталась завести светскую беседу. Хотя Сесили была известна своей эксцентричностью, ее за это любили. А вот своеобразная эксцентричность Джейн оказалась менее привлекательной. Это просто… странно.

Была еще одна причина ее нежелания появляться в свете. Джейн видела все великолепие и мужскую силу Константина и понимала, что последние недели жила с ним словно в защитном коконе. Поглощенная им, в стороне от мира, она все больше уверялась в его внимании. Чувствовала себя в безопасности.

А в Лондоне столько утонченных леди, красивых, опытных. Как она может состязаться с ними?

Эта перспектива бросала беспощадный свет на ее общение с Константином в последние недели. Он говорил много теплых, ласковых слов, но только не те, которые она мечтала услышать.

Внезапно реальность обрушилась на нее. Почему она постоянно обманывает себя? Зачем переселилась в какую-то волшебную страну, когда любой разумный человек, взглянув в лицо фактам, увидел бы суровую правду?

Константин никогда не говорил, что любит ее. И не обещал верности. Он неисправимый женолюб, и хотя Джейн была уверена, что в Лейзенби у него нет другой женщины, вполне вероятно, что ему просто мешало отсутствие возможности, а не стойкость.

С самого начала Константин предложил деловое соглашение. Конечно, он испытывает к ней симпатию. Джейн это знала. Но ведь и Фредерик тоже питал к ней чувства в начале их брака, хотя это и не удержало его от вереницы любовниц. Это было нормально в их кругу. От жен ждут, что они закроют глаза на проделки мужей и сами заведут любовников, произведя на свет одного-двух сыновей в браке.

Разве не такой договор заключила она с Константином? При этой мысли внутренности Джейн свело судорогой.

Вдруг она почувствовала себя брошенной на произвол судьбы, даже более уязвимой, чем в свои несчастные семнадцать лет. Джейн жаждала верить в любовь Константина и в его преданность. А без его уверений на этот счет могла смотреть на предстоящую поездку в Лондон только с ужасом.