Спасение во лжи - Наталья Рощина Страница 60

– Хорошо, я приду завтра сразу после завтрака, – Алиса поправила легкое одеяло, выровняла все складочки на нем, вспоминая, как в детстве изводила родителей этим: каждый вечер укладывалась в постель, педантично разглаживая любую неровность одеяла. Она успокаивалась только тогда, когда постель напоминала гладкий ледовый каток. Высоко поставив подушку, она ложилась, успев до сна несколько раз приоткрыть глаза, чтобы удостовериться в качестве своей работы.

– Спасибо, – сказал Гарик, когда его постель выглядела безукоризненно, а Алиса продолжала критически осматривать ее.

– Ну, пока. Позвони вечером, если будет настроение, – Гарик редко звонил по мобильному.

– Договорились, пока.

Алиса вышла из палаты, услышав мелодию своего телефона, требующего хозяйку на связь.

– Алло, – произнесла она.

– Родственники, – привычно произнес Слава.

– Спасибо, я уже выхожу из отделения, – усмехнулась Алиса, подумав, что сегодня они что-то рановато.

– Лето вот-вот закончится, – заметил Слава, подъезжая к дому.

– Да, планы были грандиозные, но имеем то, что имеем, – покусывая губы, ответила Алиса.

– Ничего, наверстаете. Еще поездите, позагораете, поплаваете, – обнадеживающе добавил Слава. – Приехали. Во сколько завтра?

– Как обычно. Может быть, я попробую сама сесть за руль. Ты уже устал, с утра до вечера на ногах. Невесты, наверное, твою работу недолюбливают, – улыбнулась Алиса.

– Настоящая – поймет, а остальных удерживать не станем.

– Ух ты! Масштабы у тебя!

– А то! – засмеялся Слава.

– Ладно, спасибо, до завтра.

Алиса вышла из машины и стала не спеша подниматься по ступенькам крыльца. Она даже не посмотрела вслед джипу, что делала всегда. Гарик был прав – она слишком устала. Уже устала, а все только начинается. Так думала она, автоматически отвечая на приветствия выходящих из подъезда людей. И вдруг резко обернулась, услышав голос:

– Лялька, привет, – Марина поднялась с лавочки возле подъезда и шагнула навстречу Алисе. – Не ожидала?

– Марина? Здравствуй, честно говоря, не ожидала. У меня даже ноги подогнулись. Я не люблю таких неожиданностей. Что же ты не позвонила, я бы тебя встретила, – Алиса спустилась на несколько ступенек, разглядывая подругу. Прежде всего непривычными были ее длинные рыжие волосы, подобранные в замысловатый узел на затылке.

– Мне вернуться в Горинск и сделать все по правилам? – поджав губы, спросила Марина.

– Ты молодец, – обнимая подругу за плечи, сказала Алиса и поцеловала Марину в щеку, стараясь сгладить впечатление от прохладного приема вначале. – Твои рыжие волосы сбивают меня с мыслей. Я не могу сразу привыкнуть к тому, что ты теперь такая.

– Какая?

– Другая. Пойдем. Ты даже не представляешь, как ты здорово сделала, что приехала ко мне.

– Да? Ты сняла с меня непосильный груз незваного гостя.

– Перестань, – они поднялись на нужный этаж и, открывая дверь, Алиса взглянула на небольшую дорожную сумочку Марины.

– Я на один день, – перехватив ее взгляд, сказала та. – Мне тоже есть о чем поговорить с тобой. Я просила тебя позвонить, но не дождалась.

– Извини, Машуня. Обстоятельства сложились так, что мне было ни до чего. У меня в жизни произошли изменения.

– Какие? – настороженно спросила Марина.

– Проходи, – пропустив Марину вперед, Алиса закрыла входную дверь, сняла босоножки и устало опустилась на низкий пуфик. – Не очень приятные, подружка. Я еще пока никому о них не говорила. Но давай сначала ты отдохнешь от дороги, а потом поговорим. Ты ведь у меня не была ни разу. Пойдем, покажу тебе наши хоромы…

Через полчаса Марина принимала душ в ванной, размеры которой превышали габариты всей ее квартиры. Потом она надела белоснежный махровый халат и остолбенело уставилась на туалетный столик, заставленный невероятным количеством кремов, лосьонов, бальзамов для тела и волос. Она ни в одном магазине Горинска не видела такого сказочного разнообразия. А из кухни раздался голос Алисы:

– Ты что там уснула, Машка? Ужин стынет.

– Иду-у!

Просторная кухня со всеми новомодными приспособлениями тоже впечатлила Марину. Она медленно поглощала содержимое своей тарелки, успевая осматриваться по сторонам.

– Красота у тебя, Лялька, – отрезая очередной кусочек от отбивной, констатировала Марина. – Я бы из такой кухни не вылезала.

– Ко всему привыкаешь, да и не главное все это, – грустно произнесла Алиса, добавляя в бокалы красного вина. – Внешний лоск не всегда способен заглушить внутреннее убожество.

– Ты о ком или о чем?

– Мысли вслух. Я, знаешь, за последнее время частенько сама с собой разговаривала.

– Что так? А Гарик почему компанию не составлял? – удивленно спросила Марина.

– У Гарика большие проблемы. У него, а значит – и у меня, – тихо ответила Алиса, отпивая из бокала. Она избегала смотреть Марине в глаза, почему-то испытывая странное состояние беспокойства от одного ее присутствия.

– Я ничего не знаю об этом.

– Никто не знает кроме меня и его родителей.

– Да не рви душу, выкладывай, что у вас произошло? – нетерпеливо произнесла Марина.

Когда Алиса закончила рассказ, Марине показалось, что пройдет несколько секунд, Алиса улыбнется и скажет, что это была шутка. Правда, шутка неуместная, словно проверка на реакцию давней подруги на подобные обстоятельства. Но Марина напрасно ждала такого поворота в разговоре – Алиса сидела напротив с усталым, побледневшим лицом, и, пожалуй, только теперь бросалось в глаза то, как она подурнела, измученная горем.

– Его скоро выпишут. Я и рада, и боюсь этого, – призналась Алиса. – Все так неожиданно произошло. Я не была готова к этому.

– Разве можно подготовиться к несчастью? Что ты такое говоришь?

– Да, ты права. Но я привыкла за то время, что рядом был Гарик, что от жизни буду получать только подарки. Вот меня и приземлили немножко.

– А если он не поднимется? – дрожащим голосом спросила Марина.

– Я даже не хочу говорить об этом. Он должен и все тут! Мы приложим все усилия. Господи, ему ведь нет тридцати! – Алиса запрокинула голову, словно стараясь вернуть обратно непрошенные слезы.

– Ляля, милая, я сочувствую тебе, если бы ты знала, как мне больно за тебя, – пододвинувшись, Марина обняла подругу за плечи. Почувствовав, как та тихо плачет, закусила губу. Она поняла, что не сможет рассказать о том, ради чего приехала. Слишком много проблем у Алисы, чтобы забивать ей голову еще и своими. Да ведь и исправить ничего уже нельзя. Нужно было срочно придумать несуществующий повод для своего неожиданного появления. Марина грустно усмехнулась: называется приехала поплакаться, а получается все наоборот. Вот жизнь…