В свете луны - Кэтлин Эшенберг Страница 60

– Я только что нарушила шестую заповедь пособия для настоящих леди.

– Шестую заповедь пособия для настоящих леди?

Девушка все еще дрожала.

– Она гласит, что настоящая леди может упасть в обморок перед джентльменом, главное, чтобы ее не стошнило и она не испортила ему одежду.

– Ну, ты лишь слегка нарушила эту заповедь, дорогая, Я бессердечен, бездушен, у меня отвратительная репутация. Но это была очень хорошая шинель. – Ройс подал девушке фляжку. – Сделай пару глотков, не больше, иначе тебя снова стошнит, – предупредил он.

Аннабель сполоснула лицо и руки, выпила немного воды и отдала Ройсу фляжку. Серый туман клубился вокруг них, словно тонкий саван, а издалека все еще доносились стоны. Аннабель сидела на промерзшей земле, дрожа как осиновый лист. Ройс выпрямился, подошел к коню и убрал фляжку. Когда через несколько минут Ройс обернулся, она уже была на ногах.

Его шинель свисала с ее худеньких плеч и почти касалась земли. Полы шинели распахнулись от ветра, и взору Ройса открылось измятое голубое платье в пятнах крови. Пряди влажных, спутанных волос обрамляли ее лицо. Оно было пепельным, как окутавший их туман. Мертвенно-бледные губы девушки дрожали.

– Энни! – Ройс поднял руки. – Святый Боже, Аннабель…

Аннабель попятилась, качая головой, но, встретившись со взглядом Ройса, остановилась. Ее глаза округлились и стали темными, словно две глубокие бурные реки, и Ройс почувствовал, что тонет в них. Он обхватил ладонями ее лицо и опустил голову.

Аннабель рванулась с такой силой, что едва не упала. У Ройса перехватило дыхание, потом он задышал шумно и прерывисто. Милостивый Боже, если бы он послушался своего тела, то взял бы ее прямо здесь, больную и беззащитную, на жесткой холодной земле.

– Садись на коня.

Грудь Аннабель приподнялась, когда она сделала глубокий вдох.

– Лучше я пойду пешком.

– Садись на этого чертова коня, или я перекину тебя через седло!

Аннабель пристально посмотрела на Ройса:

– Я не смогу снова пройти через это, Кинкейд.

Ройс смотрел в ее глаза и видел в них чего-то, чего не выразишь словами и чего он не понимал. Но он знал; что заглянул в ее душу и никогда в жизни этого не забудет. Любовь – слово для лицемеров, чтобы оправдать свое прелюбодеяние до тех пор, пока одна из сторон не устанет от игры. Он знал это в отличие от Аннабель. Но он страстно желал ее, и это причиняло ему боль. Ройс подхватил девушку, но она напряглась и уперлась в его грудь руками.

– Я всего лишь хочу отвезти тебя домой, – тихо произнес Ройс, ощутив легкое прикосновение ее волос к его шее, когда Аннабель наконец затихла.

Ройс помог ей сесть в седло, отвязал коня, вскочил на него позади Аннабель и потянулся, чтобы взяться за поводья. Аннабель наконец перестала дрожать. Стонущие раненые остались позади, и вскоре в тишине слышен был лишь стук копыт и звон капель, падающих с ветвей.

– Ты давно вернулся? – тихо спросила Аннабель.

– Здесь я уже два дня, а до этого был три дня в Порт-Ройял.

– Ты собирался приехать в «Излучину»?

В голосе Аннабель звучало напряжение, и Ройс понимал ее. Но лгать ей он не мог, слишком многим он был обязан этой храброй женщине.

– Я воюю, Энни. И у меня нет ни времени, ни желания участвовать в теплых семейных встречах.

Она вздохнула и не произнесла больше ни слова. Ройс даже подумал, что Аннабель уснула, и старался не разбудить ее. Но как только впереди появилась «Излучина», девушка пошевелилась, и он понял, что Аннабель не спала.

Из окон первого этажа лился свет, а над передней дверью горел фонарь. Не успел Ройс спешиться, как дверь распахнулась. Он ожидал увидеть Пейтона, но в галерее показался Джулз, сопровождаемый чернокожей женщиной, которую Ройс не сразу узнал. Это была Пэтси. Он почувствовал, как Аннабель напряглась, и вскоре понял почему.

– Как вы могли, маленькая мисси, остаться в лагере на всю ночь? – проворчал Джулз, когда Ройс спешился.

– Миз Энни, чего я только не делала, но я всего лишь черномазая служанка, и белые господа не стали меня слушать. У миз Августы добрые намерения, но она с ума сходит от беспокойства за массу Гордона. Вы ведь знаете, какой она бывает, когда все идет не так, как нужно. А ведь все пошло не так, как нужно, с тех самых пор, как вы уехали вчера с массой Пейтоном, а когда масса Пейтон вернулся, то помочь ничем не смог.

Аннабель на мгновение прикрыла глаза, а потом с улыбкой посмотрела на Ройса:

– Я знаю, что тебе нужно воевать, но, быть может, ты все же зайдешь на минутку? Выпьешь чашечку кофе и возьмешь с собой какой-нибудь еды. А может, даже познакомишься со своим племянником?

Его ждали солдаты, да и бой должен был начаться, как только поднимется туман. К тому же менее всего ему хотелось заходить в этот дом. Он слышал, как Пэтси спорила с Джулзом, и понял, что «Излучина», как и остальные отдаленные поместья, переполнена беженцами.

– Когда ты спала в последний раз? – спросил Ройс, внезапно осознав, какой тяжелый груз несла на своих плечах Аннабель.

Он как сейчас видел ее маленькое тело на грязной дороге, содрогающееся от тошноты, вызванной изнеможением. Девушка пожала плечами и направилась к лестнице. Ройс последовал за ней, потому что не мог оставить ее в эту минуту.

Она взяла Джулза под руку и, похлопывая по ней, обратилась к Пэтси:

– Через несколько минут мы все уладим, а пока не могла бы ты подать майору Кинкейду кофе и приготовить для него галеты?

Пэтси опередила Аннабель, громко фыркая, а та, не обращая внимания на недовольство служанки, переключила внимание на Джулза.

– Со мной все в порядке. А оставалась я так долго потому, что там был один солдат, который напомнил мне Бо… – Она повернулась так быстро, что Ройс едва не налетел на нее: – Ранец Чарли, – вспомнила она. – Я обещала ему послать его матери Библию.

Ройс поймал девушку за руку.

– Джулз позаботится об этом.

Он провел ее через дверь, а Джулз отправился за ранцем. Тут навстречу им выбежала жена Гордона. Похоже, у них появилась еще одна проблема: семья Саттеров расположилась лагерем в столовой. Внимание Ройса отвлекла Пэтси, сунувшая ему в руку кружку с каким-то горячим напитком, а потом присоединилась к Августе. Аннабель стояла к нему спиной, но Ройс заметил, как она в полном изнеможении провела ладонью по лбу.

– Достаточно! – произнес он своим командным голосом, и в комнате мгновенно воцарилась тишина.

Аннабель сбросила с плеч шинель Ройса и передала Пэтси. Августа в ужасе закрыла рот рукой, выдохнув:

– Энни!

Джулз ошеломленно застыл на месте. Даже у Ройса замерло сердце.

Аннабель смущенно отряхнула подол платья.