Мой грешный пират - Рона Шерон Страница 60

Роберто хорошо знал свое ремесло: за неделю до исполнения миссии нужно примелькаться. Изучить маршруты и расписание, слиться с окружением до такой степени, чтобы стать практически невидимым. Составить план и ждать, когда представится подходящий случай.

И этот случай представился. Утром в день собрания Тайный совет прибыл с большим антуражем гвардейцев, слуг, возничих и шумной сворой собак графа Гонзага. Вместе со слугами Роберто вошел на кухню, в то время как господ проводили в частные покои, чтобы отдохнули и освежились. План его был прост. Он дождется, когда все напьются, затем по черной лестнице поднимется в покои герцогини. И уйдет незамеченный.

Аланис нашла Эроса в спальне. Он сидел в кресле, раскинувшись, и лениво играл кинжалом.

– Надеешься сегодня поразить вельмож своими алжирскими фокусами?

Она вошла, шурша шелком, бирюзовый цвет которого так шел к ее глазам и светлой коже. Высокая, стройная и грациозная, она дразнила его взор, как запретный плод. Эрос улыбнулся.

– Метанием кинжалов? – Отложив клинок, Эрос подошел к ней и обнял. – Нет, любимая. Я надеюсь поразить их одним старинным итальянским трюком. Он называется «игра в доверие».

– Звучит пугающе. Обещай, что будешь осторожен.

– Я всегда осторожен.

Ее взгляд затуманился тревогой.

– Не всегда. Помни, что графам нельзя верить.

Эрос криво улыбнулся и подмигнул.

– Не беспокойся. Мне тоже нельзя доверять.

Аланис рассмеялась, хотя считала иначе. Наблюдая последние недели, как он методично готовил свою армию, она поняла, почему солдаты боготворили землю, по которой он ступал. Эрос был строгим, но внимательным, благородным и надежным. Он мог, несмотря на нескончаемый дождь, раздеться до рубашки и учить молодых солдат фехтованию и другим формам ближнего боя.

– На собрании не может быть никаких неожиданностей. Все продумано до мельчайших деталей. Но обещай мне оставаться в своей комнате, пока я не приду к тебе.

– Я что, непослушный ребенок, которого нужно держать под замком?

В глазах Аланис блеснуло выражение обиды, и она хотела уйти, но Эрос поймал ее за руку.

– Не делай из меня тирана. Я не прячу тебя под замок, но пытаюсь защитить. Эти графы в долгу передо мной. Они на все пойдут, чтобы избавиться от меня и тебя… – Он сжал ее в объятиях и прошептал в ухо: – Ты моя слабость, Аланис, пожалуйста, скажи, что не будешь выходить из комнаты.

– А ты придешь ко мне, как только они разъедутся? – спросила она сердито, заставив его улыбнуться.

– С кем же еще делить мне свои победы и поражения, как не с моим лучшим другом?

– Я запрусь в комнате, как хорошая девочка, и буду ждать твоего возвращения.

– Нагая. – Он коснулся губами ее губ своими, и в этот момент в дверь требовательно постучали. Ругнувшись, Эрос отпустил ее и крикнул: – Войдите!

Вошел Беркардо с письмом на серебряном подносе. Сломав печать, Эрос бегло ознакомился с содержанием послания. В воздухе запахло грозой.

– Черт! – Скомкав листок, Эрос швырнул его в огонь. – На южной границе Милана стоит лагерем Орсини.

Аланис и Бернардо встревоженно переглянулись. Преданный слуга до службы у сына был доверенным человеком герцога Джанлуччо.

– Кто такой Орсини? – спросила Аланис.

– Влиятельная римская семья, пять братьев и сестра. Эту стаю десять герцогств не устроят. Проклятый Чезаре! Я как будто все предусмотрел. Савойский – в Вене. Вандом – в Мантуе. Но, похоже, Чезаре разбередит этот пчелиный рой.

– Может, тебе стоит примкнуть к альянсу? – сказала Аланис. Глаза Эроса сердито сверкнули.

– Я никогда не соглашусь иметь над собой суверена. Никогда.

– Монсеньор, – кашлянул Бернардо. – Здесь Паццо Варезино. Прибыл с другими членами совета.

– Варезино – барон из Генуи. Он не входит в совет. – Эрос сжал кулак. – Они привезли с собой наемного убийцу. Найди Джованни. Скажи ему, чтобы оставался поблизости. – И, поцеловав на прощание Аланис, предупредил: – Запри дверь.

– Эрос, постой. – Она схватила его за руку. – Если ты делаешь все это из-за меня, брось. Прости, что втравила тебя в это. Не делай ничего, к чему не лежит твое сердце. Отмени собрание. Вернись в пустыню. Я всегда буду любить тебя. Всегда. И останусь с тобой, что бы ни случилось. – Ее глаза засветились любовью. – В таком случае – удачи, любимый.

Эрос привлек ее к себе и прошептал:

– Когда ты лежишь в моих объятиях ночью, я не могу поверить, что ты моя.

Он поцеловал ее в губы и ушел, гулко стуча каблуками по мраморному полу.

Она смотрела на его широкую удаляющуюся спину сквозь кристаллы слез и думала, что ее сердце на этот раз не выдержит.

– Ты знаешь, что должен сделать, – произнес Эрос тихо на ухо Бернардо, выходя встречать гостей к подножию парадной лестницы. – Господа, добро пожаловать! – Он склонил в приветствии голову. – Приятно видеть спустя столько лет знакомые лица.

Графы шокированно переглядывались, глядя на двойника своего покойного герцога – человека, вселявшего страх и послушание в их трепещущие сердца – принца Джанлуччо Сфорца. Преодолевая нежелание и сдерживая недовольство и ворчание, вельможи преклоняли колена и головы перед принцем Миланским в знак признания его превосходства.

Когда официальная часть закончилась, граф Витальяно воскликнул:

– Стефано! Какой сюрприз! Ты прекрасно выглядишь! Подумать только, мы шестнадцать лет оплакивали твою смерть. Невероятно! Ты жив, здоров, только повзрослел.

– Мы все повзрослели, – холодно улыбнулся Эрос. – Граф Таллий, наш почтенный председатель и Восьминогий Краб. Как ваши когти?