Вопреки - Анна Яфор Страница 6

– Катюха, ты сама-то веришь в этот бред? За свое счастье надо бороться. Устранять любые препятствия.

– Даже если это препятствие – другой человек? – тихо уточнила Катя.

– Конечно. Разница какая? Если препятствие – значит, убрать.

Группа оживилась. Разговор принял совершенно неожиданный оборот, однако активность студентов Кирилла не радовала. Что-то было не так, но что именно, он понял слишком поздно, когда услышал хлесткую, отрывистую фразу, брошенную Глебом Леговицким – местным мажором. Обычно тот предпочитал молчать, находясь мыслями довольно далеко от общих рассуждений. Но сейчас, почти полностью выпрямившись за столом, он буквально выплюнул в сторону Кати:

– Ты опоздала родиться, детка. Сейчас такие взгляды уже не модны. Как и все остальное. И твоя девственность, сберегаемая для мужа, станет для него уж никак не подарком. Скорее, наоборот.

В аудитории повисла тишина. Чей-то сдавленный смешок резко оборвался. Девушка дернулась, словно от удара. Сначала побледнела, но почти прозрачное лицо тут же сделалось пунцовым. Спустя мгновенье она зажала рот ладонью и бросилась вон из кабинета.

Кирилл задержал дыхание, пытаясь усмирить рвущуюся наружу ярость. Он и сам не знал, чего хотелось больше: сорваться следом за ней или размазать по стенке этого умника. Хотя права ни на одно, ни на другое у него не было, отчего становилось совсем тошно. Развернувшись к Глебу, мужчина проговорил:

– Довести женщину до слез допустимо в единственном случае: если это слезы счастья. Иначе ничтожен и жалок тот, кто стал причиной такого ее состояния.

Не выдержав жесткого взгляда преподавателя, парень отвернулся.

– Я всего лишь пошутил…

– Не думаю, что такая шутка кому-то добавила веселья. И уж явно не стала свидетельством твоего ума.

– Да он просто злится, что Катюша отказалась с ним встречаться! – выдала Катина соседка по столу, не обращая внимания на возмущение Глеба. – Это же все знают.

Кирилл нахмурился еще больше. Невинное рассуждение о литературе неожиданно вылилось в серьезную проблему.

– Вряд ли эту тему стоит выносить на всеобщее обозрение, Марина. Особенно если речь идет о Вашей подруге.

Девушка смутилась, кажется, даже расстроилась. Поинтересовалась осторожно:

– Можно мне уйти? Я поищу Катю.

Он кивнул и обратился к остальным:

– На сегодня все свободны. К следующей встрече подготовьте письменный ответ на поставленный вопрос. И учтите: в этот раз поблажек не будет никому. Не напишите, можете считать, что зачет вы завалили.

Мужчина слишком спешил проститься с группой, не беспокоясь, как это воспринимается со стороны. Был почему-то уверен, что Марина Катю не найдет. И точно знал, куда идти самому.

В то место редко забредали студенты. В примыкающем вплотную к университету старом дворе раньше располагался один из учебных корпусов. Теперь полуразрушенное здание пустовало. Иногда Кирилл оставлял там машину, когда спешил на лекции и не хотел ждать, пока освободится место на парковке. А сейчас был почему-то уверен, что найдет девушку именно там.

Он не ошибся. Катя прижалась к затянутой плющом кирпичной стене, словно хотела слиться с ней. Плечи дрожали. И без того ноющее сердце дрогнуло, сжимаясь от накатившей горечи. Были ли уместны какие-то слова сейчас? Еще и от него?

Не услышать шагов она не могла. Медленно развернулась, всего на миг подняв к нему залитое слезами лицо. И тут же метнулась в сторону, увидев, кто перед ней. Но отчаянное желание утешить этого ребенка просто не позволило ее отпустить. Кирилл притянул девушку к себе. Словно ожог, ощутил слезы на своей груди сквозь тонкую ткань рубашки.

– Котенок… Они не стоят ни одной твоей слезинки…

Катя пробормотала что-то несвязное. Заплакала еще сильнее. Мотнула головой, пытаясь вырваться. Но он был абсолютно уверен, что никуда ее не выпустит, во всяком случае, пока не сможет успокоить.

Пришедшие одновременно другие мысли повергли его в шок. Не была она ребенком. Ощутив ее близость, тело немедленно отреагировало совершенно естественным образом. Но хуже всего было даже не это. Где-то глубоко внутри зародилась необъяснимая, жгучая потребность задержать девушку рядом. Не только физически. Проникнуть в ее мысли. Завладеть сознанием. Почувствовать, как нежный, какой-то медовый запах волос проникает под кожу.

Это было абсолютно неправильно. Нелепо. Неуместно. Но и сил разжать руки, сжимающие хрупкие плечи, у него никак не находилось.