Белые ночи - Валери Слэйт Страница 6

— Хотя это несколько неожиданно для меня, но я подумаю над вашим предложением. Особенно насчет Миккели. Я ведь рассчитывала на простой совет, а не на целую программу путешествий.

— Да, конечно, подумайте. Это ваше право. До высадки в Хельсинки еще масса времени. Кстати, — продолжил Матти развертывать перед ней соблазнительную картину совместного путешествия, — я уже говорил, что у меня «СААБ» с поднимающимся верхом. — Он произнес это с заметной гордостью и даже не без тщеславия. — Так что из машины открывается прекрасный обзор. Мы сможем потратить пару часов на экскурсию по Хельсинки. Конечно, музеи и театры мы не сможем посетить, но общее впечатление о столице получите. Начнем с набережной, от дворца президента, затем проедем к Сенатской площади. В центре площади стоит огромный кафедральный собор, самый большой в Европе. Очень красивый, белоснежный, с пятью синими куполами и колоннадой перед входом, одновременно похожий и на русскую церковь, и на греческий храм. Он расположен на холме, и к нему почти от подножия памятника русскому царю, который даровал Финляндии конституцию, ведет ступенчатый подъем. Рядом корпуса Хельсинкского университета.

Обстоятельный Матти полез в карман и извлек оттуда изрядно потертую карту — план Хельсинки. Осторожно развернул ее, присмотрелся, потом ткнул ногтем куда-то в середину и провел по каким-то известным ему извилистым линиям на цветастом листе бумаги.

— Вот, взгляните. От Сенатской площади направимся в центр города, на бульвар Маннерхеймминт. Оттуда проследуем на север, вдоль озера Тёёлёнлахти, к парковой зоне. Далее в зависимости от того, какой выберем маршрут. Можно вдоль берега Финского залива, на восток, затем с поворотом на север, на Коувола к Миккели. Тогда от Тёёлёнлахти повернем на восток, прокатимся по Стуренкату и Стурегатан и так далее. Или сразу отправимся на север, по улицам Норденскиилдинг и Бакасгатан. Хотите взглянуть?

— Да нет, спасибо. Карта, надо полагать, на финском языке?

— Да, конечно. О, извините ради бога. Я иногда увлекаюсь.

— Ничего. Вы говорите так убежденно, Матти, что невольно заражаешься вашим энтузиазмом. Короче, я вам доверяю… как гиду. Кстати, по пути не мешало бы заехать куда-нибудь позавтракать.

— Нет проблем. Я знаю несколько неплохих придорожных ресторанчиков, где подают вполне приличный завтрак. В общем, это не принципиально. Решим на месте. Мне даже самому будет интересно. Давно уже не был в этом городе. Стоит освежить воспоминания и увидеть то, что изменилось.

— Ладно. Будем считать, что предварительно договорились, — сказала Кристина. — Однако я все же оставляю за собой право еще поразмышлять. Ну а чем сейчас займемся? Ресторан уже наскучил. К тому же я сторонник подвижного образа жизни и люблю смену впечатлений. Не знаю, как вы, а у меня усталость прошла и совсем не хочется спать. Говорят, что в период белых ночей грешно долго валяться в постели.

— Я тоже не отношусь к любителям посидеть на одном месте. А теперь еще и вы меня вдохновляете на подвиги, — ответил Матти. — По крайней мере, готов отважится на пешеходную прогулку по палубе. Полюбуемся вечной погоней друг за другом морских волн. Если вам, конечно, подойдет такое предложение…

— Да, подойдет. Я не так часто бываю в море и вполне разделяю ваш романтизм.

Прогулка по палубе, с длительными остановками у борта и интересными разговорами, растянулась почти на два часа. Зрелище волн, подсвеченных на пенисто-розоватых гребнях уже остывающим, заходящим солнцем, закручивающихся в изменчивые спирали, сталкивающихся или сливающихся друг с другом по воле богов, ветров и течений, действительно не могло не заворожить. Оно создавало особый душевный настрой. Вызывало восхищение этим величественным проявлением вечно живой природы, в которой так легко затеряться крошечному комочку мыслящей протоплазмы, именуемому человеком. Легко было представить, как эти же сине-зеленые или серо-свинцовые волны накатывали на поросшие доисторическими зарослями скалистые берега десятки, сотни тысяч лет назад. И из этих волн торчали уродливые зубастые головы длинношеих исполинских чудовищ, давно уже исчезнувших с лица планеты.

Кристина сама не заметила, как за два часа непрерывных разговоров постепенно втянулась в строительство планов своего десятидневного пребывания на финской земле, в этом краю кристально чистых озер, гранитных валунов и густых, почти без просвета, сосновых лесов. Причем почему-то в сопровождении Матти Эстроса.

Как-то ненавязчиво, исподволь, но очень умело он занял место будущего главного гида и охранителя юной шведской красавицы от злых лесных троллей, мстительных и коварных духов лесов и озер, скрывающих неисчислимые природные богатства от чужеземцев. Не говоря уже о способности запросто договориться с ангелами-хранителями современных автострад, мостов и эстакад или просто заасфальтированных шоссе.

Идея пребывания в молодежном лагере как-то незаметно уходила на задний план, в тень, вытесняясь более увлекательными проектами. Кристина даже согласилась отправиться по местным рекам и озерам на лодке Эстросов — половить на спиннинг увертливых форелей, хотя никогда раньше этим не занималась. И еще побродить по окрестным лесам, собирая грибы и ягоды. А потом Матти обещал научить ее готовить свежепойманную рыбу и собранные грибы прямо на природе, да еще разными способами. Например, нанизав на палочки, воткнутые вокруг костра. А также разжигать такой костер в любую погоду, даже под дождем, с помощью всевозможных хитрых приемов. В общем, всему тому, что знает каждый финский мальчишка, выросший в окружении первозданной, не загубленной цивилизацией природы.

Да, где-то в глубине души Кристина понимала, что ведет себя безрассудно. Но с Матти было легко и просто общаться. Он прекрасно умел слушать и сопереживать, что редко бывает у мужчин, обычно не выдерживающих долгих и эмоциональных женских разговоров. Инстинктивно он вызывал доверие, и рядом с ним, сильным и мускулистым, она чувствовала себя в полной безопасности и от возможной недоброжелательности людей, и от природных катаклизмов.

Закрывая дверь своей каюты, Кристина ощущала, с каким трудом дается каждое движение, отдаляющее ее от него. Как будто сильные магнитные волны тянули ее назад, в коридор, где остался этот парень с открытым выразительным лицом, на котором легко читались все его большие и малые радости и печали. А его серо-голубые мечтательные глаза сразу же затуманились грустью, как только Матти понял, что предстоит расставание. Как это было трогательно и даже непривычно после повседневного общения с раскованными, деловыми и обычно совсем не романтичными сверстниками. Его добрые, участливые, все понимающие глаза были последним, что всплыло в памяти перед тем, как Кристина погрузилась в приятный спокойный сон, безо всяких сновидений.

А вот Матти не повезло. Он проворочался на неуютной корабельной койке почти до прихода в порт, лишь изредка проваливаясь в дрему. Причем сны его были какими-то фрагментарными, не связанными между собой и произвольно сменяющими друг друга. Но все с печальным финалом — перед ним закрывалась дверь, за которой исчезала прекрасная женщина. Ему страстно хотелось вернуть ее назад. Он надеялся, что она обернется, перед тем как окончательно исчезнет. Увидит его глаза и поймет, что не должна уходить одна. Наверное, надо было остановить ее, обнять за плечи, притянуть к груди, зарыться лицом в ее шелковистые волосы, прикоснуться губами к бархатистой коже там, где на шее пульсирует тонкая голубая жилка. Потом повернуть к себе лицом, увидеть темно-карие вопрошающие глаза. И почувствовать вкус ее ответного поцелуя, услышать взволнованное биение ее сердца…