Вдохновение любви - Мелани Рокс Страница 6

— Извините, мисс, вы не могли бы поменяться со мной местами?

Дейзи неохотно открыла глаза и посмотрела на мужчину, горой возвышавшегося над ней.

Он был довольно привлекательным, лет тридцати на вид. Блондин, чьи вьющиеся локоны выглядывали из-под клетчатого кепи. Длинный вязаный шарф, вытертые джинсы и замшевый пиджак. Именно так, по мнению Дейзи, одевались люди богемы. Впрочем, мужчина вряд ли был личностью творческой — его спортивное сложение наводило на мысль, что он наверняка увлекается каким-то видом спорта. Возможно, бег или велосипед, предположила Дейзи. Впрочем, какое ей дело до незнакомого человека, летящего одним с ней рейсом? Кстати, о чем это он ее спросил?

— Что вы сказали? — рассеянно проронила она.

Мужчина улыбнулся. На его щеках тут же образовались две очаровательные детские ямочки, придавшие мужественному до того лицу какое-то ангелоподобное выражение.

— Я всего лишь попросил вас поменяться со мной местами, — несколько снисходительного, как ей показалось, сказал незнакомец.

— Но… — Дейзи посмотрела на свой посадочный талон, — я сижу на своем месте.

— Да, все верно. — Снова ангел напомнил о себе улыбкой.

— Тогда… я, кажется, вас не поняла, — вынуждена была признать Дейзи.

— Видите ли, я люблю во время полета любоваться облаками. А сегодня мне не повезло. Мест у иллюминатора уже не было. Если вам все равно, где сидеть… Вы ведь, кажется, собирались лететь с закрытыми глазами.

Дейзи удивленно посмотрела на него. Ей показалось или он действительно пытается подтрунивать над ней?

— Это мое дело, как я буду лететь, — огрызнулась она и тут уже укорила себя за излишнюю грубость. Ну что ей сделал этот молодой человек? Да, безусловно, его просьба несколько… мм, странная. Но кто лишен причуд?

— Верно, мисс. Возможно, вам так легче переносить перепады давления и высот. А мне, представьте себе, нравятся облака, бесчисленное множество комбинаций и видоизменений.

Не зря Бога называют Творцом. Он поистине величайший художник всех времен и народов.

Дейзи еще раз внимательно оглядела незнакомца с ног до головы.

— Так вы художник! — почти с облегчением воскликнула она. — Как я сразу не догадалась…

— Да. Лечу со своей персональной выставки. Возвращаюсь в родной Париж.

— Ну что ж, давайте поменяемся местами, — смягчилась Дейзи.

В конце концов, для художника любоваться облаками — довольно безобидное и почти тривиальное увлечение. Вдруг он черпает в них свое вдохновение? Таким образом и она внесет скромный вклад в развитие искусства. После всего, что с ней произошло за последние несколько часов, уступить свое место в самолете — действительно пустяк. К тому же незнакомец был совершенно прав — и чего она разозлилась? — Дейзи и впрямь собиралась немного подремать и подумать о своем будущем. Кроме того, у иллюминатора всегда прохладнее, а ее и так уже била дрожь.

— Премного благодарен, мисс?.. — он вопросительно поднял брови.

— Дейзи Экрейд, — неохотно представилась Дейзи.

— Филипп Лабардини, крайне рад знакомству.

Дейзи промолчала. А что она могла ответить? «Да, я тоже чрезвычайно счастлива, что встретилась с вами»? И при этом кокетливо похлопать длинными густыми ресницами? Нет уж. Она еще не избавилась окончательно от одного жениха, чтобы завлекать другого. К тому же романы с художниками — не ее стиль. Страшно представить, как бы изгалялись бостонские журналисты, выбери наследница состояния Экрейдов в мужья нищего служителя муз!

Нельзя сказать, что Дейзи обращала большое внимание на общественное мнение, но в данном случае ее бы просто вынудили это сделать, превратив жизнь в кромешный ад. Она и так не могла позволить себе многое из того, что было доступно «простым смертным».

Пристальное внимание к своей персоне она ощутила, еще учась в колледже. Когда все ее однокурсники отправлялись в ближайший бар, чтобы пропустить по бокалу пива, Дейзи ехала домой, чтобы не опоздать на очередной званый ужин или светский раут.

Впрочем, о чем это она? Она вовсе не собирается завязывать какие-то отношения с этим странным Филиппом.

— Дейзи, скоро взлетаем. — Филипп коснулся ее плеча.

— Ой, извините. Я снова задумалась, — виноватым голосом сказала она, поднявшись со своего места. — Куда мне пересесть?

— Вот сюда. — Филипп указал на соседнее кресло.

— Хорошо. — Дейзи пересела и снова закрыла глаза.

Однако Филипп, похоже, не собирался оставлять ее в покое.

— Дейзи, вам говорили, что вы очень красивы? — спросил он.

— Да, и не раз. А вам говорили, что вы крайне навязчивы?

Филипп рассмеялся.

— Да, и не раз.

Неужели он не понимает, что мешает мне? — раздраженно подумала Дейзи. Ну что за человек?! Его — за дверь, а он — в окно.

— Дейзи, вы хотите, чтобы я оставил вас в покое? — неожиданно спросил Филипп, словно угадав ее мысли.

Впрочем, Дейзи часто говорили, что все эмоции незамедлительно отражаются у нее на лице.

— Да, — резко отрезала она. Пожалуй, даже слишком резко.

— Согласен.

По звуку Дейзи догадалась, что Филипп откинулся на спинку своего кресла. Она с облегчением вздохнула и снова погрузилась в невеселые размышления.

Интересно, выдержит ли Джина доставшуюся ей роль? Сохранит ли в секрете ее бегство до завтрашнего утра? Конечно, она была несправедлива к младшей сестре, взвалив на ее хрупкие плечи такой груз ответственности. Ведь завтра Джине же и попадет от родителей за то, что она покрывала старшую сестру.

А Алекс? Интересно, поймет ли он, почему она так поступила? Если чувствует на себе вину, то непременно поймет, за что наказан подобным образом. Впрочем, Алекс не из тех, кто позволит своей совести — если она имеется, конечно, — лишать его удовольствий, получаемых от жизни. Скорее, он быстренько отправится на поиски очередной невесты.

Жаль маму и папу. Они наверняка очень расстроятся, узнав, что их дочь сбежала накануне собственной свадьбы. Дело осложнится и шумихой, которую непременно поднимет пресса.

Будут выдвигаться различные гипотезы. Наверняка пронырливые журналисты разыщут несколько ее любовников, с которыми она якобы давно собиралась сбежать на необитаемый остров. Кто-то выскажет предположение, что богатую наследницу похитили, потребовав выкуп.

Дейзи даже не удивилась бы, если бы во всей этой газетной чехарде принял самое непосредственное участие и сам несчастный жених. Уж кому-кому, а Алексу всегда удавались самые едкие и язвительные опусы об известных и всеми уважаемых людях. Почему бы не облить грязью и не вымазать дегтем взбалмошную невесту, лишившую его наполеоновских планов и грандиозных надежд на будущее?