От ненависти до любви - Рэчел Линдсей Страница 6

Здоровый цвет лица, светло-серые проницательные глаза. Рот большой, губы немного усмехались, как будто человека забавляла ситуация. Твердый, решительный подбородок и слегка тяжеловатый нос. Не Адонис, решила она, когда он пожал по-медвежьи ее руку, но безусловно привлекателен как мужчина и, кажется, полон уверенности в себе.

Наверняка он покорил сердца всех местных красавиц, первый парень в деревенском дансинг-холле. Она освободила руку из тисков пожатия.

— Я не удивлен, что вы на меня обижены, — заговорил он, — ваш отец не имел ни одного полностью свободного уик-энда с тех пор, как сюда приехал. Вот почему я решил зайти и лично принести извинения.

— Не стоит извинений, мистер Эндрюс. Я понимаю, много работы.

— Все еще много. — Он улыбнулся, сверкнув белыми зубами. — Я не могу обещать, что перестану быть диктатором, но постараюсь сделать так, чтобы ваш отец мог иметь больше свободного времени по уик-эндам.

— Вы очень добры, — сказала она с ледяной иронией и взглянула на вошедшего отца. — Проведи мистера Эндрюса в гостиную, я пока сделаю сандвичи.

Мужчины ушли с кухни. Лора нарезала хлеб и помидоры, сварила яйца, при этом слыша доносившиеся из гостиной громкие голоса. Особенно выделялся бас мистера Эндрюса, прерываемый веселым смехом обоих.

Когда она вкатила столик, на обеденном столе были разложены чертежи, и отец поспешно сдвинул их в сторону.

— Я думала, что вы закончили работу на сегодня, — произнесла она холодно.

— Это не работа. Мы просто проверяли тут кое-что.

Лора взяла чайник.

— Какой вы предпочитаете чай, мистер Эндрюс?

— Обычный, спасибо.

— Я имела в виду — индийский или китайский? — спросила она чопорно.

— Индийский, — ответил он спокойно.

— Молоко, лимон?

Густые брови поднялись в знак того, что он понял ее уловки.

— Молоко. Всегда считал, что лимон больше подходит для китайского. А вы?

— Да. Но это вопрос вкуса.

У нее порозовели щеки, и она занялась разливанием чая, понимая, что выглядела глупо и напыщенно, Зачем ей понадобился вдруг этот нелепый разговор о двух сортах чая, когда они обычно пользуются одним — индийским? Впрочем, могла бы и не задавать себе вопроса, потому что знала ответ. Хотелось выставить мистера Совершенство, как Тим называл его, неотесанным провинциалом, а все кончилось тем, что сама оказалась в неловком положении.

Избегая цепкого взгляда светло-серых глаз, она протянула гостю тарелку с сандвичами. Он осторожно взял один: хлеб был нарезан тонко и напоминал скорее вафли.

— Берите еще, — сказала она быстро, — они такие маленькие.

— Действительно, — подтвердил он и, получив разрешение хозяйки, быстро опустошил половину тарелки.

Наблюдая за гостем, Лора неторопливо пила чай и начинала понимать, почему отец так любит этого Эндрюса. Откровенная, до грубости, прямота, которая не устраивала ее, должна была импонировать работающим с ним мужчинам. Не таким выглядел в ее представлении генеральный директор, который оказался похожим на управляющего магазином. Очевидно, отца расстроили бы ее мысли. Он бы назвал ее высокомерной и полной предубеждений, и был бы прав. Унылая жизнь в Эддлстоуне проявила в ней худшие черты. Если она не остановится, то скоро возненавидит саму себя!

И чтобы сгладить первоначальную оплошность, решила наладить с гостем контакт.

— Вы так молоды для генерального. Наверно, испытываете гордость, что добились такого успеха.

— Стараюсь не поддаваться этому чувству. Говорят, за ним обычно следует падение.

— Ну, к вам это не относится, — вступил в разговор Джон Уинтерс, — готов побиться об заклад — это будет первый завод в Британии без забастовок!

— Пусть только мне дадут полную свободу действий. Если лондонские снобы начнут вмешиваться, я не отвечаю за людей.

— Мой отец — лондонец! — заметила Лора.

— Не по рождению и не по своим чертам характера. — Он ухмыльнулся и расправился с остатком сандвичей. — Они такие вкусные. Ваш отец говорил, что вы прекрасно готовите, и теперь я убедился в этом.

Она не поддалась на лесть.

— Не понимаю, что вам сделали лондонцы. Они такие же бизнесмены и такие же люди, как везде.

— Тогда почему вы никак не можете здесь освоиться и завести друзей? Кажется, вам нелегко дается общение с местными жителями?

Лора была слишком поражена, чтобы отвечать. Она надеялась, что их дискуссия носит общий характер, а вдруг обнаружила, что разговор имеет к ней прямое отношение.

— Здесь не так много молодежи, — поспешно сказал отец, — если бы дочь работала, ей легче бы давалось общение.

Лора сдержалась, с трудом сохранив спокойствие. Злилась на отца — незачем объяснять этому нахалу, почему у нее нет друзей. Никому нет дела до ее личной жизни, и особенно — этому невежде и грубияну.

Она прикусила губу. Да, он груб, но у него быстрая реакция, и как легко он поставил ее на место в разговоре о сортах чая. Так что его нельзя недооценивать, у него острый цепкий ум.

— Кто выиграл? — ворвался в ее мысли глубокий звучный голос Джейка Эндрюса.

— Выиграл что?

— Спор, который вы ведете сама с собой. Вам не нравится защита отца или ваше собственное поведение?

— Нет, я не люблю, когда за меня приносят извинения, и не нуждаюсь в защите.

Он рассмеялся:

— Быстрый находчивый ответ. Вы не напрасно имеете рыжие волосы. Но это все равно проблемы не решает. Вы не можете продолжать здесь сидеть взаперти, как курица на насесте. Надо выходить в мир и…

— Я бы предпочла, чтобы вы не указывали мне, что делать. Отец может подчиняться вашим приказам, но не я!

— Простите, я вовсе не собирался вас обидеть, приказывать тем более. — Лора была поражена мягкостью тона. — Но я знаю, что вам здесь трудно, и хочу помочь. Может быть, я вмешался недостаточно тактично…

— Вот именно, — прервала она, но гость продолжал как ни в чем не бывало:

— Я хотел бы с вами быть честным, мисс Уинтерс. Если думаете оставаться здесь, вы должны постараться привыкнуть к нашей жизни и начать действовать. Ведь вы имеете диплом. Я предлагаю место заведующей столовой. По крайней мере, вы могли бы применить свои знания диетолога.

— У вас же не диетическая столовая, мистер Эндрюс.

— Да, вы правы. Но мне нужен сотрудник, который способен накормить четыреста человек. А к концу года — шестьсот. Если это не требует опыта диетолога, то не знаю тогда, чье это дело.

Лора молчала, раздумывая, принять ли предложение от человека, который ей не нравился заочно, этого выскочки-карьериста.

— Я не стану больше вам советовать, мисс Уинтерс, — сказал он и поднялся, повернувшись к хозяину. — Увидимся утром, Джон.