Гусарский монастырь - Сергей Минцлов Страница 6
Гусарский монастырь - Сергей Минцлов читать онлайн бесплатно
— Начинайте!… — проронил Пентауров, опускаясь в кресло.
Ванька подал ему раскуренную трубку с вышитым голубым бисером чубуком в рост человека, и Пентауров, откинувшись и облокотившись на одну руку, стал посасывать мундштук и пускать мелкие кольца дыма.
Белявка вставил два пальца за свой воротник под подбородком и потянул его вперед, словно желая дать больше простора горлу.
— Наперво я наглядно скажу вам, шо таке сцена!… — начал он, обращаясь к актерам и закинув назад голову. — Это вам нэ котух и нэ девичья; с нее усе видно, как на долони, а потому держать соби на ней треба, как следует… не харкать и в подол и в руку не сморкаться! Спиной к публике становиться нэльзя, бо ничего хорошего на спине не имеется; помните усе время твердо, кого вы играете: коли ты храф — храфом и держи себя; коли злодий, так шоб сразу видать было, шо ты свинья и подлец!
Пентауров одобрительно кивнул головой, и заметивший это Белявка продолжал еще с большим воодушевлением:
— А как это сделать? Вот как! Перво-наперво ходыгь надо, как следует. Скажем, герой я, Александр Македонский, альбо Буцефал какой, так неужто ж я, как михрютка, лазать стану? Да никогда! Хрудь у него колесом должна быть, голова вверх, руку так вот держать; идет, пол под ним трещать должен!… Вот так…
Белявка выпятил вперед грудь, окончательно задрал голову, вытянул над ней руку и индейским петухом прошелся по зале.
— Величаво и хорошо! — произнес он, остановясь и опуская руку. — Сразу понятно всем, шо я херой. Ну вот, ты, Петр, трагик… иди сюды до мени!…
Черноволосый парень со сросшимися бровями сделал два шага вперед и остановился.
— Ховорю, ты трагик. Играешь ты, скажем, ролю разбойника и убивать должен кого-нибудь, меня, скажем. Как же ты ко мне подойдешь? Ну, ходи же, ходи!…
Сарданапалов двинулся на него, держа руки точно приклеенными к бокам.
— И не так, и не так! — замахал на него Белявка. — А то ж так до господина пристава пороться ходют, а не убивать! Ты злодий, так ты в дугу согнись, крадься, загребай руками, очи, як у рака, выставь, шоб мороз по коже подрал, вот як!… — Белявка вытаращил глаза и опять проделал все по своим указаниям.
Пентауров снова с одобрением наклонил голову: теория Белявки была в те времена общепринятой.
Белявка вдохновился и разошелся окончательно.
— Благородный отэц — опять другая статья! — продолжал он. — Ты, Василий, будешь храфов и королей играть, ну, как же они ходют?
Вольтеров направился к нему неуклюжей походкой и приподнял обе руки, словно держа в них блюдо.
— Ну и лакей, а не король! — огорченно воскликнул Белявка. — Гордо должен идтить, благородно, шоб в очи кидалось, шо ты король, а нэ хам! Ось дывысь, як короли ходют!… — Белявка откинулся всем туловищем назад, скосил и прищурил глаза и, делая приятные, легкие жесты ручкой, прошелся мимо актеров. — Поняли?
— Поняли!… — посыпались сдержанные ответы.
— Сделаем же теперь репэтыцию!…
— А нам вы ничего не показали, Григорий Харлампович? — несмело произнесла героиня — Елизаветина.
— Вам? А чого вам показывать? Женский пол и без науки свое дело знает! Головку набок, плечиками переминайся, вот як ежели у тебя по спине червяк ползет; глазами эдак!… — Белявка поджал губы и с томным видом скосил глаза. — И готово дело — пропал человек!
Девушка вспыхнула и заалела по самые виски.
— Мне-то колесом, что ли, прикажете ходить? — мрачно спросил комик.
— Э, твое дело самое трудное! — воскликнул Белявка. — Смотря какая роля у тебя будет: по одной горошком катись, по другой воробушком прыгай, а по трэтьей и колесом вертысь! Ну, репэтыция начинается!
Он хлопнул в ладоши.
— Вот, оце буде сцена! — Белявка указал рукой на часть залы. — Херой, ты входишь слева, а благородный отец справа. Они долго не видались и должны поздоровкаться. Ну-с, расходитесь каждый в свою сторону!
Актеры стали у противоположных стен и двинулись друг другу навстречу.
Герой Сенька шел с закинутой назад головой и подняв вверх руку.
— Стой, стой, стой! — закричал, бросаясь между ними Белявка. — Герой, ты хорошо идэшь, но глядеть так свысока на короля нэвозможно: он же ж важней тебя; он тебе сразу морду набьет за это! Улыбайся, ласково гляди, ведь ты же его нэ укусить хочешь? А ну, еще раз!…
Актеры разошлись и снова пошли друг к другу.
— Стой!… — опять крикнул Белявка и с прискорбием замотал головой из стороны в сторону. — Король, да руки-то у тоби где? Вареники, что ль, в миске несешь?
— Виноват-с… привык у стола служить! — отозвался Вольтеров.
— Затвэрди ж, шо ты король; благородно иди, свободно, вот так, ручками маши!… Шо тоби херой? Плевать ты на него хотел!
Но как ни бился и ни поправлял Вольтерова Белявка, ничего путного не выходило.
— О, Боже ж ты мой! — вздыхал Белявка, утирая красным платком со лба прошибший его пот. — Бугая грамоте скорее выучишь, чем тебя ходить!…
— Постой, — мягко вмешался Пентауров; он отдал трубку Ваньке, встал и направился к актерам. — Я его сам научу. Ведь ты ж видал, как я хожу? — обратился он к Вольтерову.
— Видал-с…
— Вот тебе и пример, как короли ходят: так и пройди! Чувствуй себя барином… Это же так просто!
Пентауров прошелся перед актерами походкой, напоминавшей Арефия Петровича Званцева перед лавкой Хлебодарова.
— Вот изобрази меня!
— Я не смею-с!… — смущенно пробормотал тот.
— А я приказываю! — строже сказал Пентауров. — Ну, живо!
Вольтеров выставил вперед живот и пошел, виляя им из стороны в сторону.
— Дурак! — воскликнул, рассердясь, Пентауров. — Разве я так хожу? Чего ты пузо выпятил? Где же у меня живот? Он оглядел себя и пожал плечами. — Совсем у меня живота нет!
— Виноват-с!… — Вольтеров стоял красный, как рак, опустив глаза в пол.
— На меня смотри, а не вниз! — продолжал ІІентауров. — Вот я гуляю… Свободно!… Легко!… — Он остановился около Вольтерова.
— Гуляй рядом со мной. Гляди, как я иду, так и перенимай в точности!
Вольтеров, следя за каждым движением подобравшего живот барина сделал плечо о плечо с ним несколько торопливых шагов, потом вдруг занырял точно такой жеманной походкой, отставив заднюю часть на манер журавля.
Ванька, стоявший у кресла с разинутым ртом с трубкой в руке, фукнул в кулак, уронил трубку и, бросившись подымать ее, ткнулся с размаха носом о ручку кресла.
Пентауров взглянул на него, потом на своего соседа и отвесил последнему оплеуху: кулаком он никогда не дрался.
— Болван! — крикнул он. — Ты шута горохового, не меня изображаешь! Выпороть прикажу! Ванька, воды!… — добавил он несколько спокойнее.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments