Прекрасная Дамаянти - Грегор Самаров Страница 6

На магарадже было одеяние из необычайно тонкого белого полотна, переплетенного золотыми нитями и украшенного на подоле и по краям рукавов золотой каймой. Через левое плечо была перекинута уттария, подобие тоги, подхваченная под правым плечом роскошным бриллиантом в золотой оправе. В ушах висели тяжелые золотые кольца, усыпанные драгоценными камнями, а на кистях надеты браслеты из резной слоновой кости с золотой инкрустацией. Ноги были обуты в сандалии из белой кожи.

Женщина, играющая с магараджей в шахматы, была молода и замечательно красива. Лицо ее — нежной овальной формы — поражало тонкими, прелестными чертами. Большие миндалевидные глаза, брови сильно подкрашены и удлинены; густые темно-каштановые волосы спускались по плечам длинными прядями, украшенными жемчугом, драгоценными камнями и живыми цветами. На ней была почти такая же одежда, как у магараджи, с той только разницей, что пояс был еще роскошнее, а подол вышит еще богаче. Платье открывало ее замечательной красоты руки, обвитые от плеч до кисти бесчисленным множеством браслетов.

Позади прекрасной Дамаянти, супруги Нункомара, стояло несколько молодых красивых прислужниц, грациозно махавших белыми веерами, сделанными из хвостов тибетских волов. Одна держала коробку из слоновой кости, в которой находились лакомства, другие — кувшины для воды, наполненные белыми, желтыми и голубыми цветами лотоса.

Приезжий непринужденно приблизился к живописной группе под зелеными растениями и почтительно поклонился. Царственные супруги ответили ему на поклон по-европейски, слегка кивнув.

Нункомар с важной снисходительностью протянул гостю руку и сказал на английской языке, которым владел безукоризненно:

— Позвольте мне, друг мой, закончить партию… Дело, по-видимому, принимает печальный для меня оборот, так как Дамаянти — большая искусница в шахматной игре.

Он сделал ход. Дамаянти тотчас же схватила вырезанного из слоновой кости слона с башенкой, полной крошечных стрелков замечательно тонкой работы и подвинула вперед:

— Шах и мат! — воскликнула она также по-английски. — Партия окончена! Твой король взят в плен… Там стоит мой великий визирь Мохамантри, а здесь Пелу, мой слон… Твоему королю уйти некуда!

— Ты совершенно права, — согласился магараджа, отодвигая шахматную доску, — я побежден! Если бы моего короля победил простой смертный, было бы, конечно, обидно, но ты привыкла посредством красоты и остроумия побеждать всех и все!

При таком почти европейском комплименте он встал, поднес к губам розовые пальчики супруги и продолжал:

— Теперь оставь меня одного с гостем… Мне нужно поговорить с ним о торговых делах большой важности. Он должен совершить для меня одну сделку, связанную с покупкой редких вещей, часть которых придется и на твою долю.

Дамаянти ласково кивнула гостю, поклонилась супругу и вышла плавной походкой, свойственной только индусским женщинам и придающей их движениям очаровательную грацию. За нею вышли и ее служанки. Магараджа хлопнул в ладоши. Тотчас же явился слуга и, получив приказ властелина, удалился, чтобы немедленно вернуться. Он внес поднос, на котором стояло два хрустальных кубка, несколько серебряных сосудов и драгоценных золотых кувшинов. Слуга проворно приготовил панху — подобие европейского пунша, налив в кубки чистой горячей воды и добавив в нее рома, чая, сахара и, наконец, выжав туда же сок нескольких лимонов.

— Друг мой, — сказал магараджа, — очень неосторожно с вашей стороны открыто, на глазах у всех являться ко мне… Если вас узнают, боюсь, как бы дело не приняло для вас дурной оборот.

— Опасаться нечего, — возразил гость. — Мои бумаги в порядке. Они выданы на имя итальянского торгового комиссионера… Мой паспорт завизирован английскими властями, а легкий акцент, с которым я говорю по-английски, заставит принять меня столько же за итальянца, как и за француза. Поверьте, никто не заподозрит в безвредном купце опасного кавалера д’Обри.

Нункомар покачал головой.

— Этого мне недостаточно, — сказал он. — Покуда правительство и полиция безмолвствуют, и в данную минуту здесь все тихо. Пока нет губернатора, никто и не станет особенно о вас заботиться.

— Возможно, поэтому, — прибавил кавалер д’Обри, — данный момент благоприятен для исполнения наших планов.

— Даже благоприятнее, чем вы полагаете. Не потому, что здесь отсутствует правительство, а именно потому, что начинается новое. И для начала мы должны выждать, потому что оно расчистит для нас путь.

— То, что вы изволите говорить, — заметил д’Обри, — кажется мне очень странным… Я полагал, нам следует действовать до утверждения нового правления. Уоррен Гастингс известен как весьма энергичный и решительный человек.

Нункомар улыбнулся.

— Он будет делать то, что должен делать и что для него подготовил я… У меня есть преданные друзья из числа директоров компании. Деньгами и добрым словом можно многого добиться, особенно у верных людей. У нас все готово. Уоррен Гастингс приезжает сюда с приказом подвергнуть строгому расследованию все дела визиря Риза-хана. Ему указали на меня как на надежного помощника, а я позаботился о том, чтобы следствие оказалось гибельным для визиря. Тогда министром и опекуном маленького набоба стану я и у нас появится необходимая почва для успешных действий, потому что, если я буду держать в руках средства набоба и в то же время слыть добрым другом англичан, то не трудно будет подготовить восстание со всех концов сразу.

Кавалер с оживлением закивал головой в знак согласия.

— Преклоняюсь перед вашей дальновидностью. Задумано прекрасно, и если предположение ваше окажется верным, если только новый губернатор действительно везет с собой приказы, о которых вы оказали мне честь сообщить, то…

— Дело обстоит именно так, как я говорю вам, — прервал его Нункомар. — Я получил копии этих приказов. Теперь, однако, необходимо, чтобы мы в случае восстания могли рассчитывать на помощь французских войск… Ни индусы, ни сами рохиллы не помогут нам против английского могущества, нам необходимы не только оружие и амуниция, но и обученное войско, если мы хотим быть уверенными в победе. После этого над освобожденными от английского владычества областями тотчас же будет провозглашено покровительство Франции. Компания будет изгнана раз и навсегда и никогда уже не найдет сил вернуть себе прежнее положение.

— Король Франции, мой высокий повелитель, — сказал кавалер, — готов принять на себя обязательства. Он обещает содержать в Индии достаточное число войск, чтобы предохранить страну от любого нападения. Обещает предоставить индийским князьям, а вам в особенности, ведение всех дел по управлению страной, а вашей религии — свое особенное покровительство и преимущество перед всеми остальными религиями. Взамен король требует, чтобы торговля была передана в руки французских торговых фирм, а англичане были бы к ней совершенно не причастны.

— И какую гарантию можете вы предоставить мне в исполнение этого обещания? — спросил Нункомар.

— Самую лучшую, какая только есть на свете: у меня есть исполнительный документ.