Ботоксные дневники - Дженис Каплан Страница 6

— Я понял, какая половина лица у вас красивее, — заявляет он довольным голосом и подмигивает, уверенный, что ему удалось меня заинтриговать, — но пока ничего не скажу.

Похоже, это его любимая шутка. Я не нахожу, что ответить, и, самое ужасное, все же задумываюсь над его словами.

Доктор Пауло усаживается на диван и похлопывает рукой по подушке, приглашая меня присоединиться к нему.

— Вы ни за что не догадаетесь, кто приходил сегодня ко мне в офис.

— Кто же? — спрашиваю я весело, садясь на некотором расстоянии от него.

— Нет, вы должны сами догадаться. — Он обольстительно улыбается.

Неужели так необходимо играть в эту игру? Что ж, будь, по-твоему.

— Мерил Стрип, — предполагаю я.

— Нет. — В его голосе слышится досада, видимо, я хватила через край.

— Кэти Ли.

— Теплее.

— Сдаюсь.

— Далия Хаммершмидт, — произносит он с торжествующим видом.

У меня вытягивается лицо, но я ничего не могу с собой поделать, поскольку никогда в жизни не слышала это имя. Пытаюсь скрыть разочарование, но безуспешно. Его лицо мрачнеет. Ну, кто бы мог подумать, что вечер начнется с викторины о поп-звездах? Я не прошла испытания, но это меня нисколько не огорчает.

— Мне очень жаль, — смущенно говорю я, — видимо, придется возобновить подписку на «Пипл».

— Ерунда, я упомянул об этом, потому что вы мне ее немного напоминаете.

Должно быть, это комплимент. Наверное, Далия Хаммершмидт — популярная в прошлом актриса или по меньшей мере светская львица. Во всяком случае, в последний раз ее видели, когда она посещала пластического хирурга. Я поднимаю бокал с вином и делаю небольшой глоток.

— Ну и каково ваше мнение?

Что мы обсуждаем на этот раз? Ах да, вино.

— Очень хорошее, — говорю я.

Он бросает на меня недовольный взгляд и отпивает из своего бокала.

— Так не говорят о вине. Давайте попробуем еще раз.

Я вспоминаю, что окончила колледж с отличием.

— С фруктовым оттенком.

— Нет, с нотками дубовой коры. И желудей. Довольно пикантное.

Пикантное? Я не собираюсь спорить, делаю еще один глоток и продолжаю:

— Великолепное послевкусие, напоминает кумкват.

— Кумкват?

— Обладает прекрасным букетом.

— Еще бы! Между прочим, бутылка стоит сотню долларов. — Он немного успокаивается.

Может, если я выпью побольше этого каберне по сто долларов за бутылку, вечер покажется не таким уж плохим? Я делаю еще один глоток. Уинстон пользуется этим, чтобы продемонстрировать мне свою любовь, и, одним прыжком преодолев разделяющее нас расстояние, оказывается у меня на коленях. Я вздрагиваю, красное вино выплескивается из бокала, и несколько капель попадают на белоснежную обивку дивана.

— О Господи, простите, пожалуйста!

Я вскакиваю, бесцеремонно сбросив Уинстона с коленей, и опрометью бросаюсь на кухню. Мгновение спустя я возвращаюсь с мокрым кухонным полотенцем, падаю на колени перед диваном и начинаю яростно оттирать пятна.

— Не волнуйтесь так, — любезно говорит доктор, — подумаешь, две капли.

— Я хочу их вытереть.

— Ну что ж, хорошо. — Он наклоняется, берет меня за руку и, когда я оставляю пятна в покое, начинает водить по моей ладони большим пальцем. Мы смотрим друг на друга. — Интересно, мы думаем об одном и том же? — вкрадчиво спрашивает он.

Я знаю, что мой ответ будет неверным, поэтому отвечаю вопросом на вопрос:

— О чем же вы думаете?

— Я думаю, — его голос становится тише, а движения большого пальца ускоряются, — что, поскольку сижу здесь, а вы здесь же стоите на коленях, то мы могли бы немного развлечься. Или развлечься как следует, если вы понимаете, что я имею в виду.

О Господи! Ведь я даже не знаю номер его автомобиля! Ну и влипла!

Я быстро поднимаюсь, ударившись коленкой о кофейный столик и наступив на хвост Уинстону. Мы с псом одновременно взвизгиваем.

— Послушайте, — говорю я, хватая свой жакет и кошелек. — Мне пора. Спасибо за вино, у него замечательный привкус дубовой коры. Простите за пятна. Впрочем, вы можете прислать мне счет за химчистку. О'кей? И передайте привет Далии… забыла ее фамилию…

Окончания моей фразы он не слышит, поскольку я уже захлопнула за собой дверь и бегу к лифту. Бедняжка Люси! Надеюсь, она найдет кого-то, кому сможет доверить заботу о своем лице. Потому что доктор Пауло, вероятно, не захочет ее больше видеть.